Вардаэсия - Линетт Нони
— Ваши наручники предложат любые необходимые языковые переводы, которые могут потребоваться, чтобы вы — и мы — все могли понять, что будет дальше, — сказала Саэфии, заставив страх Алекс возрасти. Это чувство только усилилось, когда императрица пожелала им всего наилучшего и сцена вокруг смягчилась, потому что именно тогда она поняла, что то, что они собирались испытать, было ее секретом… но это не было ее воспоминанием.
Во второй раз за двадцать четыре часа она в ужасе прошептала: «Нет». И это было потому, что, когда декорации успокоились, они стояли в центре тронного зала меярин.
Глаза Алекс лихорадочно метались по лицам ее друзей, читая их настороженные, но в основном безразличные взгляды, никто из них не понимал так, как она. И они бы и не поняли. Потому что это никогда не было ее секретом, которым она могла бы поделиться.
— Полагаю, это воспоминание снова принадлежит тебе, да, Алекс? — сказал Джордан несколько сухо, заметив меярин в комнате. — Осталось рассказать нам еще несколько секретов, хм?
Алекс не могла ответить; она была слишком занята, пытаясь успокоить свое сердце, оглядываясь вокруг и ожидая — ожидая — того, что, как она предполагала, должно было произойти. Она не могла быть уверена… Но поскольку это была худшая возможность, о которой девушка могла подумать, следовательно, именно она имела наибольший смысл.
В комнате находилось восемь меярин. Король и королева были там, Ниида величественно восседала на своем троне, а Астоф расхаживал взад и вперед перед ней. За происходящим наблюдали шесть членов совета Верховного Двора Меяринов — Гайэль, Риза, Роатус, Сайкор, Саэлин и еще одна женщина, которую Алекс не узнала, но предположила, что это представитель Дома Куорис — преемница Яанраки.
— Это нелепо, — сказал Гайэль на меаринском, его кошачье лицо превратилось в маску ярости. — Ваш сын напрасно тратит свое время, потворствуя простому человеку. Тебе должно быть стыдно, Астоф. Смертный, вступающий в варрунгард… это оскорбление для всех нас.
Дрожь шока пробежала по спине Алекс от осознания того, что Гаэль говорил о ней. Но затем лед застыл в ее венах при этом подтверждении того, что она видела… когда она видела.
— Мне нравится эта девушка, — предложил Роатус. На сморщенном лице меярина было задумчивое выражение. — Я вижу хорошие вещи.
— Жаль, что меня не было там, чтобы встретиться с ней, — сказал Сайкор, имея в виду обед, на котором Алекс впервые столкнулся с Гайэлем, Ризой и Роатусом. С ухмылкой он добавил: — Для одного жалкого смертного эта девушка, безусловно, подняла шум при дворе.
Во время этого воспоминания отец Нийкса еще не был представлен Алекс… по крайней мере, не как ее смертной сущности. В прошлом он знал ее как Эйлию, но он также потерял эти воспоминания благодаря Леди Тайн… воспоминания, которые он и все другие меярины, которых она встретила тысячи лет назад, теперь будут помнить после ухода древней женщины.
— Девушка незначительна, — сказала королева Ниида, холодно взмахнув рукой. — Эта встреча не о ней, а о том, чтобы избавить от нее нашего сына. Как ты сказал, Гайэль, она недостойна его внимания. И ей не место в нашем городе.
Алекс знала, что нынешняя Ниида не питает к ней особой любви, поэтому ее ядовитые слова не стали неожиданностью. Что стало неожиданностью, так это то, что казалось, будто королева созвала заседание совета только для того, чтобы вынести приговор одной «незначительной» девушке.
Погруженная в то, чему она стала свидетельницей, Алекс забыла, что она не была одиноким наблюдателем этой сцены.
— Это так странно, — прошептала Д.К., прижимая палец к уху. — Это как… я слышу, как они говорят на меаринском, но каким-то образом понимаю слова.
Алекс посмотрела вниз на свои манжеты, вспомнив слова Саэфии о том, что они действуют как переводчики.
— Они говорят о тебе, Алекс? — спросил Биар.
Она кивнула и быстро объяснила, не желая ничего пропустить:
— Им не понравилась идея, что Рока будет тренировать меня. Королева Ниида хотела, чтобы я ушла из Мейи.
Джордан озадаченно наморщил лоб.
— Без обид, но что касается секретов, то это звучит не так уж и важно. Если только ты рассказываешь нам не все. — Его слова были осторожными, но в них все еще слышался намек на обвинение, которое Алекс не оценила.
— Это первый раз, когда я вижу это, — сказала она, и потребность защитить себя взяла верх. — Я знаю не больше, чем вы, ребята.
Однако, каким бы правдивым ни было ее заявление, она боялась, что точно знает, почему они были там… и что должно было произойти дальше.
— Подожди, — перебил Джордан, — если это не твое воспоминание, тогда чье..
Он не закончил, потому что заговорил Астоф, перебивая его.
— Мой сын — ваш принц, — его твердый тон не мог быть ошибочным, — уверяет меня, что обучение Александры Дженнингс имеет первостепенное значение. Он не стал бы делать такое заявление без должной причины.
— Твой сын слеп, когда дело касается смертных, — почти выплюнул Гайэль.
Обычно веселое выражение лица Астофа потемнело.
— Осторожнее, Гайэль. Не забывай, с кем ты говоришь… и о ком.
Гайэль вздрогнул, поняв, что переступил черту.
— Прошу прощения, Ваше Величество. Я только имел в виду…
— Не бойся, ибо ты говорил правду, — мягко прервала его Ниида. — Похоже, наш сын действительно очаровался этой девушкой. Как утверждает мой муж, Рока ошибочно считает, что она важна.
— Я не сказал «ошибочно». — Астоф бросил предостерегающий взгляд на свою жену. — Если Рока верит, что Александра ценна, значит, так оно и есть. Я доверяю суждению моего сына… мы все должны доверять.
— Тогда ты такой же дурак, как и он.
Алекс ахнула от едких слов королевы, потрясенная тем, что она так яростно набросилась на короля… и публично. В прошлом Ниида и Астоф были почти тошнотворно милы вместе. Хотя Алекс практически не проводила с ними времени в настоящем, она все еще не могла понять, чему только что стала свидетельницей.
— Что? — спросил Деклан, услышав вздох Алекс. — Что не так?
— Ничего, — быстро ответила она. — Их спор просто удивил меня, вот и все.
Алекс больше ничего не объясняла; она была слишком сосредоточена на том, что происходило в тронном зале.
— Ты знаешь, любовь моя… ты знаешь… — Астоф не смог закончить свое тихое предостережение, прежде чем Ниида прервала его.
— Смертные не приносят с собой ничего, кроме боли, — прошипела она. — Мы все это знаем. — Она надменно поднялась со своего трона и посмотрела свысока
