Право на эшафот - Бронислава Антоновна Вонсович
– Не доверяете обоим? – Он прищурился.
– Сложно кому-то доверять, если ничего не помнишь, ваше величество.
Я вдруг подумала, что с Эстефании сталось бы внедрить ложные воспоминания, и тогда вполне может оказаться, что короля она действительно пыталась отравить и делала это без помощи Бласкеса. Придворный маг, конечно, воняет куда забористей любого бомжа, но это не основание считать его преступником. Скорее жертвой магии…
Мы с королем смотрели друг на друга и молчали. Пауза затягивалась и становилась неприличной. Не знаю, о чем думал он, я просто любовалась красотой, тем более совершенной, что ее носитель молчал и даже почти согласился не выдавать меня замуж.
– Я подумаю, что можно сделать, – решил Теодоро и испарился с моего подоконника, как не так давно из кареты.
На всякий случай я проверила кусты внизу, но они не были примяты, поэтому я с чистой совестью захлопнула окно и задвинула запоры. Не уверена, что они остановили бы Теодоро, но с ними как-то спокойнее.
Письма собрала, перевязала и отправила опять в кокон. Как я и думала, защита активировалась именем Эмилио. Кокон убрала в гардеробную, засунув в самый дальний угол. Сейчас пользы от писем нет, но кто знает, что будет? Вдруг мне удастся выцепить хотя бы немного чужих воспоминаний из памяти?
С горя дочитала валяющийся романчик, который закончился красивой любовной сценой, и легла спать, надеясь, что приснится продолжение, но уже со мной в главной роли. Представлять себя героиней любовного романа – действие совершенно безопасное во всех отношениях.
Но приснилось мне другое: больничная палата, в которую моя мама за рукав халата затаскивала почти не сопротивляющегося врача, весьма симпатичного и молодого. До Теодоро он не дотягивал, но по меркам моего прошлого мира был очень даже ничего. А вот я… я выглядела из рук вон плохо: на исхудавшем теле кости торчали так, что по ним можно было изучать строение скелета.
– Я уверена, что у Кати дернулась рука! – возбужденно говорила мама.
– Такое бывает. – Врач осторожно пытался освободиться, но, если уж мама вцепилась, стряхнуть ее не выйдет. – Это вовсе не значит, что она вышла из комы.
– Проверьте рефлексы, – потребовала родительница.
– Хорошо, если вы настаиваете.
Он склонился над кроватью, но ничего проверять не потребовалось, потому что та, что в ней лежала, открыла глаза. Не знаю, как доктор, но я заметила явственное свечение. Глаза сияли и казались необычайно выразительными на бледном лице. Врач застыл, в них потерявшись.
– Надо же, у тебя все получилось, – не удержалась я.
Она отвела взгляд от склонившегося врача и безошибочно нашла то место, где присутствовала моя проекция, не видимая больше никем.
– Надо же, ты все-таки выжила. – Она не разжимала губ, но я слышала каждое слово. – Не уверена, что тебе повезло. Не приходи больше, это не твоя жизнь.
– Но мы могли бы помогать друг другу советами.
– Советы тебе не помогут. Забудь сюда дорогу.
Она приподняла руку и легкими движениями пальцев отправила в меня заклинание, которое закрутило и поволокло прочь. Последнее, что я увидела, – это восторженно ахнувшая мама, бросившаяся обнимать уже не меня.
Глава 13
Я открыла глаза и уставилась в потолок. То, что это был не сон, поняла сразу. Как и то, что магия той, с кем я обменялась телами, осталась при ней. Наверное, теперь будет правильным называть ее Екатериной? Если уж мы обменялись жизнями, то такую мелочь, как имя, я точно могу отпустить. Было больно смотреть, как мама обнимала не-меня, даже не подозревая об этом. Утешала только искренняя радость, с которой она это делала. Для моих близких людей там все изменилось к лучшему, ведь я перестала быть ничего не соображающей куклой. Здесь же для окружающих меня людей не изменилось ничего, даже для тети. Ее собственные планы были для нее важнее проблем племянницы, а такой, ничего не понимающей, я устраивала ее даже больше. Конечно, она развивала бурную деятельность, но мне почему-то казалось, что делала она это только для того, чтобы убедиться, что вытащить что-то из памяти невозможно. Не исключала, что мне так только казалось, но с огромными дырами в памяти я чувствовала себя очень беззащитной.
И возникал вопрос, почему прежняя Эстефания оставила мне только то, с чем можно дойти до эшафота, не вызывая подозрений. Какие страшные семейные тайны она не хотела выдавать? А в том, что они были, я уверилась по поведению теперь уже Екатерины: при встрече она точно испытывала вину передо мной, хотя и отказалась что-то объяснять, быстро разорвав образовавшуюся между нами связь. Интересно, почему у меня получилось до нее дотянуться? Удастся ли это сделать в следующий раз? Или она полностью закрыла такую возможность?
Размышляла я до тех пор, пока ко мне не заглянула Эсперанса. Осторожно заглянула, чтобы, не дай бог, не разбудить хозяйку.
– Доброе утро, ваша светлость, – сказала она, уверившись, что я не сплю. – Я все жду, а вы меня не вызываете…
Звонок для прислуги стоял на изящной прикроватной тумбочке – только руку протяни. Маленький артефактный звонок, который Эсперанса услышала бы в любой части особняка. Но я вспомнила о нем только сейчас. Мелочи, привычки, свойственные прежней Эстефании, но не мне, выдавали меня без пощады.
– Эсперанса, мне просто хотелось полежать в чистой и удобной постели. Подольше полежать, подумать. Все так запуталось, – жалобно сказала я. – Что там тетя?
– Ее сиятельство уже уехала.
– Уехала? Так рано?
– Не очень-то и рано, – позволила себе высказать легкое неодобрение Эсперанса. – Время завтрака почти прошло.
Завтрак – это серьезно. Этак пропустишь его и останешься без еды до обеда. Я, конечно, герцогиня, но правила в доме определяет моя опекунша. Так что я подскочила, выказывая готовность к быстрым сборам, и спросила:
– Донья Селия ничего не просила мне передать?
– Нет, ваша светлость, – коротко ответила Эсперанса.
– А куда она поехала?
– Не знаю, ваша светлость. Но если хотите, могу расспросить кучера, когда она вернется. – Эсперанса бросила на меня короткий испытующий взгляд.
Прежняя Эстефания доверяла ей подобные деликатные поручения? Или нет? В любом случае мне эта информация жизненно необходима.
– Расспроси, буду признательна.
Горничная привычно захлопотала, готовя хозяйку к новому дню, пока я размышляла, чем заняться после завтрака. Отъезд графини Хаго беспокоил меня, но ее отсутствие давало возможность сунуть нос туда, где бы она не хотела его видеть. Как я ни прикидывала, но единственным из более-менее серьезных помещений, которое
