Право на эшафот - Бронислава Антоновна Вонсович
Все. Ни какой ритуал, ни какая опасность, ни как защититься в случае, если опасения не напрасны. Мог хотя бы написать, как проверить… А то вдруг опасности подвергалась только истинность чувств между Эмилио и Эстефанией, а я начинаю паниковать. А паниковать я начала, потому что от обычного стука в окно подпрыгнула и чуть не заорала.
В окно? Наверняка Эмилио решил, что при более тесном общении сможет меня убедить в том, что нужно ему. Подходила я с желанием высказать все, что думаю о наглых донах, неприлично лезущих по ночам в чужие окна. Но стоило отдернуть штору, как приготовленные слова застряли в горле: с внешней стороны стекла на меня смотрел Теодоро. Весьма недовольно смотрел: видно, даже королям не так легко держать себя в воздухе. Сначала я хотела задернуть шторы и прикинуться, что ничего не видела. Но потом представила, как у короля кончаются магические силы и утром под моим окном находят труп его величества. Тут уж любой артефакт признает мою вину, и я закончу там, где начинала, а королевский палач наконец сможет опробовать остроту топора.
– Ваше величество, вы выбрали неподходящий способ и время для нанесения визита, – упрекнула его, едва открыв окно.
И сразу же ухватила короля за руку. Крепко, чтобы в случае чего не дать ему упасть.
– Какой пыл, Эстефания! – радостно воскликнул он. – Так и знал, что вы меня ждали и готовились к моему визиту.
– С чего вы взяли? – пробурчала в ответ.
– С того, что ваши слова противоречат вашим действиям. Словами вы меня прогоняете, а руками, напротив, пытаетесь затянуть.
– Размечтался… лись… ваше величество! – выпалила возмущенно. – Я испугалась, что вы свалитесь.
– И? – Он высокомерно поднял бровь.
– И разобьетесь, – закончила свою мысль.
Он посмотрел на меня, вниз, опять на меня. Я высунулась, огляделась и спешно отцепилась от королевской персоны. Моя комната была на втором этаже, и пусть этажи были высокими, но падать Теодоро было всего ничего. И не на газончик или, упаси боже, гравийную дорожку: в случае нехватки магии он свалился бы в пышные кусты, на которых даже колючек не было. Страх, что визитер разобьется, пришел из моей прошлой жизни, там квартира располагалась на восьмом этаже, а при падении внизу не нашлось бы смягчающих кустов, разве что смягчающие машины.
Теодоро глянул на кусты попристальней, после чего решил в воздухе не висеть и присел на подоконник. Наверное, подумал, что мои опасения имеют под собой какие-то основания. В отношении кустов он преисполнился самыми черными подозрениями и время от времени непроизвольно на них косился. Я бы сказала, что он не прав, но, увы, в моей памяти зияли дыры. Вдруг в кустах опасные ловушки, о которых я не подозреваю?
– Так что привело вас ко мне, ваше величество? – убедившись, что он не собирается разбиваться, спросила куда спокойней.
– Желание поговорить или… получить нечто большее?
– Нечто большее – только в ваших мечтах, – отрезала я, сразу поняв, куда он клонит. – А разговор желательно вести в присутствии моей тети, потому что мы с вами недавно выяснили, что я лицо недееспособное.
– Пока я жду от вас не действий, а разговора, – несколько лениво протянул он. – Удалось справиться с блоком?
– Не удалось, но выяснилось, что ваш Бласкес ошибся, блок ставила не я, – радостно выпалила.
– Быть того не может. Бласкес никогда не ошибается.
– Значит, соврал.
– Зачем ему это?
– Мне кажется, я ему очень не нравлюсь, – почему-то сказала это почти шепотом и наклонившись к королю.
– Это нормально, ему вообще женщины не очень нравятся, – с какой-то странной улыбкой заметил Теодоро.
Взгляд его блуждал, не встречаясь с моим, зато останавливаясь на тех частях моего тела, которые не были прикрыты пеньюаром или просвечивали через ткань. Наверняка просвечивали соблазнительно – вон как глаза заблестели. Решил уже, что не напрасно провисел под окном? Рановато решил.
– С блоком мы не разобрались, но графиня Хаго привлекла специалиста. Он думает. Если это все, что вы хотели узнать, ваше величество…
– Не могу понять, почему вы так разительно изменились, – неожиданно сказал он. – Люблю разгадывать загадки.
– А потом отправлять под топор палача? – ехидно поинтересовалась. – Разгаданные загадки больше не интересны, да?
– Ваше величество, – напомнил он. – Вы, Эстефания, постоянно забываете обращение.
– Мне простительно, ваше величество, после вашей тюрьмы у меня не память, а один сплошной блок. А вот вам, ваше величество, непростительно меня компрометировать. Спокойной ночи, ваше величество, – выпалила и взялась за раму.
– Вы меня выгоняете, Эстефания? – удивился он.
– Я напоминаю, что вы мне подбросили жениха, ваше величество, от которого не так просто избавиться. Наверное, он решил, что для него единственная возможность обзавестись супругой – ваш прямой приказ.
– Нагейту нужно жениться.
– Пусть присмотрится к дамам близкого возраста.
– Ему нужны дети, – намекнул король.
– Тем более. У дам близкого ему возраста дети уже наверняка есть, получит готовых, ваше величество. Или вы передумали и теперь планируете ему в дочери меня отдать?
– Для дочери вы слишком взрослая.
Он хмыкнул и опять задержал взгляд не там, где надо.
– Разница в возрасте между нами запросто позволяет ему меня удочерить, ваше величество. У меня даже любимые куклы в комнате остались.
Он отвлекся от разглядывания моих прелестей, но обратил монаршее внимание не на кукол, а на разбросанные на кровати письма.
– В переписке вы с куклами состоите? – поинтересовался насмешливо.
– С кем бы я ни состояла в переписке, вас это не касается, ваше величество.
– Почему не касается, Эстефания? Вдруг вы шлете письма врагам Муриции?
– Именно поэтому я их перевязываю красивыми ленточками, – согласилась я, – а ленточки выбираю по цвету вражеской страны.
Он хмыкнул, но полностью потерял интерес к письмам и переключился на меня.
– Знаете, Эстефания, для меня это несколько непривычно, но я чувствую себя виноватым из-за того, что с вами случилось, поэтому, пожалуй, выполню вашу просьбу. Одну. Разумную.
– А вашей вины, ваше величество, не хватит на две? – поинтересовалась нахально. – Потому что мне очень сложно выбрать между отказом от брака и снятием блока.
– Не уверен, что второе в моих силах.
– Но консультацию
