Хозяйка проклятого острова - Алина Углицкая
Хотя чему удивляться – по возрасту Рушка наверняка годилась ей не то что в матери, даже в бабушки. Только родная мать Дианы никогда не называла ее дочкой. Да и вообще никак ласково не звала. Исключительно по имени. Такое обращение Диана слышала прежде только от папы.
Наверное, просто соскучилась по родным.
Да, потому и щемит в груди.
За полгода на острове Диана так и не смогла позабыть, что где-то есть люди, которые любят ее, скучают, беспокоятся. В Последнем Приюте ей пришлось повзрослеть, стать самостоятельной и научиться принимать решения, не оглядываясь на поддержку и помощь отца. Но одиночество прочно поселилось в душе, заставляя ее тосковать и мечтать о несбыточном.
Сейчас Диана точно знала, что собирается просить у старой пророчицы. Она опустилась на табурет напротив Рушки.
Колдунья откинула капюшон.
Лампа осветила ее лицо. Старческое, с сухой, испещренной морщинами кожей. Но не утратившее благородства и изящества линий. Никаких бульдожьих щек, мешков под глазами или второго подбородка. С первого взгляда становилось понятно, что в молодости Рушка была безумно красива. Причем той нереальной дьявольской красотой, холодной и вечной, которой грешили актрисы немого кино.
А еще у нее были молодые глаза. Два ярких голубых озера, которые пытливо впились в Диану.
Госпожа ле Блесс подняла голову.
Сердце дрогнуло, пропуская удар, и забилось в неистовом ритме.
Пару минут они молча разглядывали друг друга. Рушка заговорила первой:
– Я знаю, зачем ты пришла.
Диана удивленно вскинула брови. Она и сама толком не знала, чего же ей хочется. Ее душа металась от “хочу” к “надо” и обратно. Причем так бестолково, что желания и чувство долга перемешались, превратившись в непонятную смесь.
В ответ на недоверие, мелькнувшее в глазах гостьи, вещунья чуть улыбнулась:
– Но готова ли ты к последствиям?
– Каким именно? – хрипло уточнила Диана.
Старая ведьма пугала ее. Сморщенное лицо никак не сочеталось с яркими синими глазами и звонким голосом.
– Тем, которые не будут соответствовать твоим ожиданиям. Дай-ка руку, не бойся.
– Я не боюсь…
Губы Дианы предательски дрогнули, когда она протянула ладонь через стол. Рушка тут же впилась в нее узловатыми пальцами. Сжала, прикрывая глаза, задышала чаще, а потом вдруг согнулась и одной рукой схватилась за сердце. Застонала глухо и тяжело.
Перепуганная Диана вскочила:
– Бабушка, вам плохо? Подождите, сейчас водички налью!
Она бросилась к лавке, на которой стояло ведро с водой, схватила ковшик и только тогда поняла, что пророчица что-то бормочет.
Растерянно оглянулась.
Рушка сидела прямо, смотрела на нее, но в подернутых белой пеленой глазах вещуньи не было ни единого проблеска мысли. Ее сморщенные губы шевелились, изо рта вылетали странные звуки. Она будто силилась что-то сказать, но не могла.
У нее какой-то припадок – решила Диана. Женщина старая, может, давно уже не в себе. Зачерпнув воды, она поднесла ковш к губам Рушки.
– Пожалуйста, выпейте, вам станет лучше.
Но Рушка внезапно положила руку поверх ее пальцев и вполне внятно произнесла:
– Мне уже стало лучше. Теперь вижу, что не ошиблась.
– В чем? – Диана, нахмурившись, заглянула ей в лицо.
Глаза пророчицы прояснились и смотрели с абсолютным спокойствием, будто это не она загибалась от приступа минуту назад.
– Неважно. Ты же пришла получить амулет на счастье?
Госпоже ле Блесс не понравилось, что вещунья решила уйти от ответа. Но допытываться она не стала. Ей бы со своими проблемами разобраться.
– А вы можете дать мне такой амулет?
– Дать амулет несложно. Только, чтобы он сработал, ты должна вложить в него часть себя. Свое тело, дух и желание – самое заветное, самое неистовое. Если назовешь его правильно, оно обязательно сбудется.
Рушка отставила ковш с водой, поднялась и проковыляла к сундуку, прикорнувшему под окном, пошуршала немного, затем вернулась и положила на стол перед Дианой дешевое украшение. Нитку продолговатых бусин из светлого дерева. Спереди ее украшал деревянный диск размером с медаль, а с него спускались бахромой темные стеклянные бусины.
Диана взяла украшение. Бусины были гладкими, приятными на ощупь, а диск и вовсе показался теплым. Она провела по нему пальцем и почувствовала невидимые насечки. Будто там был выбит узор.
– Чувствуешь? – Рушка пристально наблюдала за ней.
– Да, а что это? – Диана оторвалась от разглядывания диска и посмотрела на пророчицу.
– Это то, что исполнит твое желание. Но, знаешь, обычные люди его не чувствуют и не видят, пока не активируют амулет.
– Хм… так я что, необычная? – нахмурилась Диана.
– Это ты сама мне скажи.
Гостья настороженно уставилась на вещунью.
Что старая Рушка имеет в виду? Что она, Диана, пришла из другого мира? Или…
В голове вспыхнуло воспоминание: барон Вильясс, распростертый на каменных плитах пола, и странная, непонятная, пугающая субстанция, черная как ночь, заполняющая его вены.
Вздрогнув, Диана потрясла головой.
– Значит, она уже пробудилась, – Рушка удовлетворенно кивнула.
– Кто? Что?
– Что ж, я могла бы сама догадаться…
– Да о чем вы?
– О том, что ты сделала с тем мужчиной. Не беспокойся, он будет жить, а вот ты молодец, что никому ничего не сказала. Не нужно им знать. Особенно принцу.
Диана похолодела:
– А вы откуда знаете?
– Я же пророчица, – усмехнулась Рушка. – Забыла? Жаль, что я не могу запечатать твой дар.
Госпожа ле Блесс окинула ее придирчивым взглядом.
Издевается? Да нет, не похоже. Может, все ей рассказать? Попросить помощи? А вдруг старая ведьма поможет?
– Чтобы активировать медальон, ты должна капнуть на него своей крови и подышать на него. А потом произнести желание. Вслух, чтобы духи тебя услышали, – проговорила тем временем Рушка.
– А будущее? – Диана прижала амулет к груди. – Вы можете увидеть мое будущее? Смогу ли я выбраться…. с этого острова?
Пророчица смотрела на нее, поджав губы. Смотрела долго, будто сомневалась. Потом отрицательно качнула головой:
– Нет, твое не могу.
– Почему?
– Дар закрывает от меня твою душу.
– Что за дар?
– Твоя магия.
Не веря своим ушам, Диана уставилась на провидицу.
– Это шутка?
– Такими вещами не шутят, – ровно ответила та. – Когда-то этим даром владела сильнейшая династия придворных магов Аквилении. Семья ди Антрес. Но их последняя представительница
