Вернуть невесту. Ловушка для попаданки (СИ) - Ардова Алиса

Если раньше у меня мелькали сомнения в истинных мотивах Василиска, то теперь они окончательно рассеялись. Граэм, действительно, не собирался соревноваться с кузеном, ему не нужен был ни волшебный ящер, ни его чешуя, ни прочие, связанные с этим привилегии. И вид Аллан имел самый что ни на есть расслабленный, спокойно-заинтересованный — даже по сторонам умудрялся поглядывать, в отличие от Фарна. Тот смотрел исключительно на дракона.

Собранный, сосредоточенный, внешне отрешенный и, в то же время, внутренне напряженный, как натянутая до предела струна. С таким лицом и настроением обычно идут в бой, чтобы стоять насмерть, до последнего, но не сдаться.

Проследила за лордами и, когда они отошли подальше от того места, где я пряталась, чуть подалась вперед, даже шею вытянула, проверяя, не осталось ли для меня хоть каких-нибудь путей отступления. Вдруг удастся прокрасться, просочиться, прошмыгнуть… в общем, сбежать за спинами мужчин.

Увы, дверей, которыми я воспользовалась, чтобы попасть сюда, уже не было. Фарн с Граэмом открыли другой проход, чуть левее от «моего бывшего», но и он теперь медленно тускнел, выцветал, постепенно исчезая.

Получается, добраться до хрустального зала можно по разным тоннелям подземного лабиринта, войти через разные двери, а вот выйти… Похоже, это тот самый случай, когда всех впускают, но никого уже не выпускают. По крайней мере, до окончания испытания.

И что теперь делать? Стоять здесь и ждать, когда все завершится? А вдруг меня обнаружат раньше? Да и вообще, перемещаться вместе с лордами как-то не хочется. Зачем привлекать к себе внимание и вызывать лишние подозрения?

Глубоко вдохнула, усилием воли подавила подступающую панику и несколько раз обошла коридор, проверяя стены. Буквально ощупывая каждый камень. Чуда не произошло — тупик остался тупиком, тайный проход не обнаружился, и Сезам не пожелал распахиваться, как я его об этом ни умоляла.

Ладно, попробуем по-другому.

Тихонько приоткрыла карман.

Птиц сидел, нахохлившись, и дремал, но при этом все так же цепко сжимал в когтях чешуйку, которую, похоже, считал своей неотъемлемой собственностью. Потянула за край куртки, легонько встряхнула, и пернатый нехотя приоткрыл один глаз, недовольный тем, что его потревожили.

«Ну, что надо?» — было буквально написано у него «на клюве».

— Поможешь? — поинтересовалась я.

Никакой реакции.

Ясно. Делает вид, что не понял.

— Вот только не надо притворяться обыкновенной птицей, — посоветовала сухо. — Не имею представления, кто ты, но точно не бедный, обиженный судьбой и злым драконом птенчик. Я поняла это еще в тот момент, когда ты пытался отнять у ящера его же собственную чешую. И… как-то ведь ты сюда попал? Не сквозь землю же просочился. Значит, выбраться тоже сумеешь, заодно и меня вывести. Я права?

Птичий глаз мигнул и медленно закрылся. Издевательски медленно, я бы сказала.

Ах, так?

— Ну, раз кое-кто не собирается сотрудничать, и мне все равно некуда деваться, то зачем зря мучиться? Пойду, лучше, сразу сдамся, — произнесла нарочито безразлично. — А чтобы лорды были посговорчивей и добрее, верну-ка я им, пожалуй, чешуйку. Они на радостях мне все простят.

Птах даже не шевельнулся, но вот когти… Когти сжались сильнее, изо всех сил удерживая подарок ящера.

— Так и сделаю, — подтвердила я. — Не стану мелочиться, отдам прямо с тобой. Пусть сами отдирают… выдирают… гм… освобождают свой бесценный артефакт.

Пернатый тяжело вздохнул — я явственно услышала этот горестный звук, — укоризненно покосился на меня, выпорхнул из своего схрона, подлетел к одной из стен и принялся долбить клювом по камням в одной ему понятной последовательности. Закончил барабанить, прочирикал что-то, коротко, требовательно, и снова скрылся в кармане, а кусок стены просто взял — и растворился в воздухе, открывая проход.

— Ну, птиц, ты даешь, — протянула я восхищенно. Потом спохватилась, шепнула торопливо: — Спасибо.

И…

Нет, я честно намеревалась бежать отсюда — как можно быстрее и дальше, но напоследок захотелось вдруг посмотреть, что творится в зале. Просто нестерпимо захотелось. Я только проверю, и все. Надо же знать, что оставляешь за спиной. И вообще, чем там Фарн занимается.

Скользнула назад, к арке.

Кайден стоял перед драконом, что-то тихо, настойчиво говорил, а зверь молчал, слушал и… светился, с каждой секундой, каждым звуком разгораясь все ярче. Словно пульсировал в такт словам Фарна. Это выглядело так завораживающе красиво, что я невольно залюбовалась. Василиск, кстати, тоже не сводил с ящера глаз и даже слегка кивал.

Оба лорда были настолько сосредоточены, поглощены ритуалом, что не заметили, как за их спинами возник еще один проход, и оттуда вышел Иннил. А вот я видела все в мельчайших подробностях. И то, как исказилось от злобы лицо второго наследника, когда он понял, что опоздал. И то, как судорожно сжались кулаки. И то, как в руках у него неожиданно появился черный, до блеска отполированный шар, как две капли воды похожий на хорошо знакомые мне бомбочки.

Время замедлило бег, почти остановилось, растеклось вязкой, тягучей патокой. Каждая секунда — вечность. Я замерла, вся обратившись в зрение, даже дыхание затаила, но мысли работали четко, лихорадочно, быстро.

Вот Нил вертит в руках сферу, словно так до конца и не определился, что делать, и теперь раздумывает, напасть или все-таки отступить. Уголок губ нервно подергивается, пальцы все сильнее сжимаются на бомбочке — стандартной, ничем не примечательной. Такие почти каждый алхимик продает. Внутри, может быть что угодно: от ядовитого болотного газа до безобидной «чихайки».

Ну, убить брата младший вряд ли решится, да еще здесь, в Лесу, на испытании. Смертельно ранить тоже. А вот остановить точно попробует, каким-нибудь простым, но очень эффективным способом. В случае чего, отговорится тем, что боролся за победу и немного увлекся — ничего личного, исключительно в пылу соревнования, с кем не бывает. Серьезно ведь никто не пострадал.

Значит, в сфере, скорее всего, парализующий порошок. Или окаменей-трава. Кстати, Хобб готовил недавно что-то похожее по заказу Вольных.

Если Кайден с Алланом сейчас не обернутся…

Посмотрела на лордов и поняла: нет, не обернутся. Не стоит и надеяться.

Так совпало, или Иннил заранее все рассчитал, но появился он в самый что ни на есть подходящий момент. Ритуал начался, и Фарн с Граэмом, обычно предельно бдительные, внимательные, чутко реагирующие на любую внешнюю угрозу, оказались практически беззащитны. Драконья кровь кипела в их жилах, подчиняла, настойчиво звала, притупляла остальные эмоции, заставляя думать исключительно о звере и на время забыть обо всем, что не имеет к нему отношения.

В отличие от них, ящер прекрасно видел младшего наследника, так же, как и я, но, судя по всему, не собирался ему мешать и вообще как-либо реагировать.

Что это, еще одна проверка? Тогда для кого? Для Кайдена и Аллана? Для Иннила? Или…

«Каждый шаг в Лесу, поступок, действие или бездействие — испытание. Во время обретения зверя особенно. Для любого, кто там находится», — всплыли в памяти строчки из книги.

И следом за этим — неожиданный взгляд дракона в мою сторону. Быстрый, резкий, как удар под дых. В то же время пытливый, вопросительно-насмешливый.

«Что ты намерена делать?» — пророкотало где-то на краю сознания. Или мне просто показалось? — Уйдешь? Поможешь? Выбирай».

А что тут выбирать?

Уйти, оставить Фарна и Граэма самих разбираться с проблемами — разумно, логично, верно. Задержаться, помочь, рискнуть — глупо и… правильно. Да, правильно, я в этом ни секунды не сомневалась.

Нас с лордами ничего больше не связывало, даже договор. Но еще несколько часов назад мы считались соратниками, сражались вместе, прикрывая друг друга. А теперь на них собирались напасть — не в открытом бою, а подло, из-за спины, тайком.

Разве можно такое допустить?

А еще я чувствовала, ощущала всеми напряженными до предела нервами: сбегу — потеряю все. Полученный артефакт, странного «воробья», с которым, к своему удивлению, успела почти сродниться, даже право на искру.