Невольница Восточного Ветра - Мирая Амброва
Кожа почувствовала движение воздуха - Ильстан подошел ближе. От этого дышать стало вновь тяжелее, и я шумно втянула воздух, и тут же спохватилась - он не должен знать, как влияет на меня его близость.
- Давно, очень давно. Когда наши отцы встретились на границе Наморы и Айневии, чтобы вести переговоры. Там, у реки…
После каждого слова эта затея с вопросами казалась мне все глупее и глупее. Ну кто тянул меня за язык!
Послышался смешок, и я повернулась к мужчине. Не видела его лица, но ощущала, как он потешается.
- Та растрепанная девчонка в реке? Верно?
Я кивнула, хотя он вряд ли увидел это. Но он продолжил:
- Я думал, это все хвастовство глупого ребенка - слова о том, что ты будущая госпожа. А выходит, это правда. Жаль, госпожа не тех змель…
- Я пойду, - выдохнула я, задетая его словами.
Сделав шаг в сторону, я попыталась обойти мужину, но он не дал - схватил меня за руку, не позволяя уйти.
- Пусти! - прошипела я, выдергивая руку.
- Я не хотел тебя обидеть.
Голос звучал искренне, и я остановилась.
- Ты действительно не очень походила на дочь властителя. Какая благородная дочь залезет по колено в воду, задрав юбки?
Он негромко засмеялся, и от звуков его смеха мне вдруг стало теплее. Не было в Ильстане какой-то остервенелой злобы, которую я видела во многих мужчинах. Нет, я все еще помню, как без доли сомнений он убил двух насильников. Он умеет убивать, умеет быстро принимать решения и в сторону отметать всякую жалость. Но было и гораздо большее. И, кажется, именно это влекло меня. Именно это заставило прийти к нему ночью, позабыв о чести и стыде. И даже сейчас я вряд ли смогла бы сопротивляться.
Я устыдилась своих мыслей.
- Тебя Магда ждет, - сказала как можно холоднее, пытаясь скорее себя остудить, чем его.
В слабом свете я увидела, как он пожал плечами.
- Пусть ждет.
- Но она…
- Мне это не интересно.
Воздух стал вязким. Мне стоило бы уйти, вернуть себе хоть каплю самообладания, пока не стало поздно. Но вместо этого я тихо спросила:
- А что тебе интересно?
- Мне? Прогулки под ликом луны. Тихие летние ночи, когда до зари заливаются соловьи, - он сделал паузу. - Чужие жены.
Его пальцы коснулись моей щеки, опустились ниже, скользнули легкими бабочками по шее. Я прикрыла глаза, задержала дыхание, не в силах даже попытаться что-то против сказать.
Дверь скрипнула.
- Ильстан! - звонко в ночи прозвучал голос Магды. В нем слышалась обида и нотки отчаяния.
Айневец подхватил меня за локоть, потянул за собой за сарай.
- Идем, - шепнул он. - Пока не увидела нас.
Как нашкодившие дети мы быстро, но стараясь не издавать ни звука, кинулись в сторону. Я не смогла сдержать смешка, когда мы оказались за сараем. Было что-то забавное в этом, давно забытое под тяжестью взрослой жизни. Но не успела я сообразить, что происходит, как крепкие руки прижали меня к стене.
- Что…
Губы Ильстана накрыли мои, не давая закончить. Внутри все ухнуло вниз, чтобы уже спустя мгновение разгореться вязким теплом в животе. Мои пальцы впились в рубаху мужчины, сжали ткань, словно я боялась, что если не буду держать ее крепко, то он уйдет. И когда он все же оторвался от моих губ, я едва сдержала разочарованный стон.
- Идем, - сказал Ильстан. - Заночуем в сарае. Не хочу возвращаться.
Он толкнул дверь, вошел, увлекая меня следом за собой. Мы легли в сено, и руки Ильстана притянули меня к себе, тело окутало теплом.
Я не помню, как я уснула. Мы исступленно целовались, словно это было не просто желанием, а потребностью. Большие ладони гладили мою кожу, но ничего большего не позволяли себе. Это было лучше сжигающей дотла страсти - это был покой, тепло, забота, отсутствие страха и спокойная ночь, когда не боишься, что откроется дверь и на пороге появится знакомая фигура. Даже не верилось, что мы можем просто лежать, что не будет никаких требований, принуждений.
Утром, когда мы вернулись в избу, Магда уже готовила завтрак. Она резко повернулась, услышав скрип двери.
- Проснулись? А я уже кашу сварила пока вы зорюете! - весело воскликнула она, но за этой веселостью я ощутила прикрытую злость.
Мы сели завтракать, и под конец хозяйка дома сказала:
- Ну, вам уже пора, я думаю. Силли уже достаточно отлежалась, окрепла. Не вечно же вам тут куковать со мной.
Нам повторять дважды не было нужды, мы сразу все поняли. Собрались в то же утро и к обеду уже были готовы продолжить путь. Силли была еще слабовата, но вполне могла идти. Мы поблагодарили хозяйку за приют, она улыбалась в ответ, но ощущалось напряжение.
Уже когда мы отошли от дома и вошли в лес, сзади послышались торопливые шаги. Мы обернулись разом. За нами бежал Генри, глаза его были мокрыми. Он, словно порыв летнего ветра, налетел на Ильстана, вцепился в него тонкими ручками, прижался…
- Прощайте, - шепнул сдавленно, хотя за все время нашего пребывания в доме Магды, он не сказал ни слова. Шмыгнув носом, мальчик отцепил руки от Ильстана и кинулся прочь, назад к деревне.
Мы проводила его взглядом. На душу словно камень опустился, и я ощущала, что мои спутники чувствуют тоже самое.
- Папка ему нужен, - сказала с тоской в голосе Силли. - Эх, а ведь и мой мальчик без отца будет расти.
Путь продолжили в полном молчании. Лишь маленький Ильстан, которого мы называли ласково Ильси, иногда плакал или кряхтел. Мы передавали его друг другу, чтобы Силли не устала его нести, и шли, почти не делая привалов. И через сутки мы вышли наконец-то к айневскому лагерю, что располагался неподалеку от восточной границы.
13
Я была наслышана о том, что айневцы хорошо укрепились на границе со стороны севера, но я не думала, что настолько. Небрежно навалив камни, они огородили старую пограничную сторожевую башню, пристроили из дерева к ней еще помещения, и получилась настоящая крепость. Когда мы подошли к большим воротам, торчащим среди каменного вала, нас уже заметили.
- Стой! - крикнул стражник, что ходил по насыпи “стены” и прицелился в нас из арбалета.
Но, увидев Ильстана, он тут же узнал его. Стражник
