В плену обстоятельств - Мира Форст
Если бы у меня было время, я бы расцеловала ее.
Залетела в спальню. Плащ, подарок Морая. Быстро накинула. На улице холодно. Я замерзну в своем разорванном платье.
Схватила сумку. В нее бросила шкатулку с украшениями из красных алмазов. У меня нет денег, я в чужой стране, если придется прятаться, алмазы помогут мне выжить.
Чудесный светильник, еще один подарок Морая, тоже в сумку. Он может послужить фонариком.
И конечно игрушечная лошадка. Не оставлю.
На столе свежий батон хлеба. Когда я была в спальне последний раз, его тут не было. Спасибо, Лучия, – посылала в пространство я слова благодарности этой женщине.
Открытое окно. Выглянула. Как и обещала Лучия, к окну приставлена лесенка. Не мешкая, перелезла через подоконник и встала на первую перекладину. Надо преодолеть расстояние в два этажа.
Как только ступила на землю, в окне показалась физиономия одного из преследователей. И только он собрался перелезть вслед за мной, как около меня «вырос» страж, тот, что дежурил сегодня на воротах. Он улыбнулся мне и… отодвинул лесенку от окна.
– Бегите, госпожа.
Господи, не оставь этого стража в своей милости, – мысленно просила я, со всех ног мчась в конюшню.
Устанавливать седло нет времени. Придется так.
Влетела в конюшню.
Моя красно-рыжая лошадка уже выведена из стойла. На ней седло с затянутой подпругой.
– Бегите, госпожа, – протянул мне конюх поводья.
Слезы все же брызнули из глаз.
Через главные ворота не стоит. За ними большая дорога с активным движением. И я направила лошадку через ту калитку, за которой начинался лес. Мы не раз заезжали туда с Мораем, и я помнила какая лесная тропа может вывести в город.
Куда я могла направиться в чужой незнакомой стране? Алика в темнице, княгиня Маград, по словам Дайчи, уехала к родственнице. Оставался только один человек… моя мать.
В последнюю нашу встречу мы расстались вполне дружелюбно, в глазах Элоизы даже промелькнуло раскаяние при виде моих шрамов. Покидая замок Грожбурских, она оставила мне свой адрес на Тафросе.
На маменьку у меня сейчас единственная надежда. Пересижу у нее до возвращения княгини Маград или Морая, а они, надеюсь, утихомирят Дайчи. Хотя, если он сообщит королю о своих подозрениях, меня никто не спасет.
За спиной послышался конский топот. Как я ни надеялась, оставить преследователей позади не удалось. Дайчи и еще двое изо всех сил гнали за мной на своих крепких тафроских скакунах.
Оторваться от них на моей лошадке не было ни единого шанса. Разве что… Слева, за поворотом, в лес вело сразу несколько тропок. Я свернула на одну из них. Притаилась. Мужчины, выскочив из-за поворота, остановили коней.
– Куда она могла направиться? – спросил один.
– Если не дура, то продолжила двигать по главной.
Этот ответ Дайчи насторожил меня. Я как раз свернула с основной лесной тропы.
– Разделимся? – предложил один из них.
– Да. Так будет лучше, – решил Дайчи.
Может быть в мою сторону вообще никто не свернет? – понадеялась я.
Напрасно. Выждала, когда стук подков двух лошадей немного стихнет и только тогда сорвалась с места. Тот, что свернул на мою тропу, услышал. Но теперь он не мог позвать своих товарищей, они уже умчались прочь.
Свою сумку я перевесила на шею лошадки и, одной рукой держа поводья, второй вцепилась в рукоять меча.
Не знаю сколько прошло времени скачки по ужасающей тропе. Несколько секунд? Минут? Мужчина нагнал меня. Он хлестнул по крупу моей лошади, отчего та шарахнулась в сторону.
Развернулась всем корпусом, молясь удержаться в седле, подняла свой двуручный меч и полоснула по животу противника. Тот совсем не ожидал от меня нападения, поэтому никак не успел среагировать. Он начал заваливаться. Его конь, почуяв неладное, взбрыкнул и задела мою лошадку, отчего та испуганно дернулась, и я полетела вниз.
Свалилась во что-то мягкое и склизкое.
Топь! Знаменитые тафроские болота! Сейчас еще и осень, когда вероятность засасывания увеличивается за счет ливневых дождей. Под толщей внешнего слоя воды и ила скрываются подземные воды. В том и заключается опасность подобных участков - большая глубина и скрытая вязь.
Так вот что имел ввиду Дайчи, когда говорил, что если я не дура, то продолжу убегать по главной дороге.
Чуть поодаль от меня болото уже засасывало моего преследователя. Даже не знаю, был ли он еще жив. Его конь умчался прочь. Моя же лошадка смирно стояла на твердой поверхности.
– Рубина, – позвала я ее.
Она подошла к краю топи. Протянула руку к ней, но дотянуться не смогла и с ужасом осознала, что меня тянет вниз, а мои дергания лишь усугубляют ситуацию.
– Помогите! – крикнула я.
Сейчас, я бы обрадовалась даже Дайчи. Но вокруг тихо. Никто не спешил мне на помощь. Да еще и день близился к своему завершению. Заметно начало темнеть. Такого страха я еще никогда не испытывала.
Рубина смотрела на меня грустными глазами, а я вдруг увидела в ее зрачках свое отражение. Отражение впавшей в панику истерички.
И я вспомнила! Вспомнила, что рассказывал мне отец о том, как он с отрядом спасся в такой же топи. А ведь их было шестнадцать человек. И все выбрались. Неужели я не смогу? Что там надо делать?
Прекратить панику и резкие движения.
Бултыхаться перестала, а вот с подавлением паники сложно.
Теперь плащ. Мой расчудесный плащ с волчьей подбивкой может стать моим спасением. Постаралась спокойно снять его. Болото на мою возню ответило тем, что засосало по самые плечи. А дальше, как говорил папа, плащ перед собой на поверхность трясины и медленно, осторожно вытягивая верхнюю часть тела, перемещать центр тяжести с ног на туловище. Все! Получилось! Лежу на плаще.
Рубина вытянула ко мне морду, и с третьей попытки я ухватилась за уздечку.
– Рубина, миленькая, иди назад, – внушала лошадке, что надо делать.
И она стала осторожно ступать назад, вытягивая меня.
Пусть моя красно-рыжая красавица не такая выносливая, как тафроские скакуны, зато она в разы умнее их. Не убежала, не бросила меня, помогла выбраться и сумку мою сберегла.
Очутившись на безопасном участке, первым делом вытащила плащ. Потом расцеловала Рубину.
Наступала ночь. Слишком темно и опасно из-за близости болота куда-либо двигаться. И звезд сегодня совсем не видно. Я включила свой светильничек. Со светом немного спокойнее.
– Придется нам с тобой тут заночевать, – протянула лошадке половинку хлеба.
Рубина аккуратно взяла с моих рук хлеб
