Пересдать и выжить. Гордыныч - Александра Черчень
У дороги, где припарковался Даниэль, стояла будка, обнесенная сеткой. За ней лежали три больших плешивых собаки. То ли спящие, то ли вообще почившие. Чуть дальше сновали хмурые люди, занятые своими делами.
– Мне здесь не нравится, – призналась я.
– Так, может, уедем? – охотно предложил Даниэль.
– Как только заберем Риту, – кивнула я. – Где она вообще может быть? Это недальновидно с ее стороны, обозначить местом назначения такое растяжимое понятие, как «порт», и не указать деталей!
– Да ты что? – с сарказмом отозвался Даниэль.
– «Старый док» – это не ориентир, – грустно кивнула я. – Как она представляла процесс его поисков? Может, поспрашивать тех мрачных работяг?
– Ты бы так и поступила, приехав сюда в одиночку? – поинтересовался Даниэль.
Я пожала плечами, прекрасно понимая, что мы с Ритой сплоховали. Она в своем боевом окружении напрочь позабыла о том, что не все могут дать обидчику в зубы. Да и я проявила себя как очень беспечная девица, сунувшаяся куда не следует. Но не бросать же ее?
– Разборки обычно устраивают там, – сказал Даниэль, видимо устав ждать ответа, и махнул рукой вправо. – Между старым доком и заброшенными складами.
Вообще, профессор на удивление хорошо ориентировался в этом злачном месте. Я припомнила, как папа обмолвился, что знает, где работал Даниэль до того как устроиться преподавателем в академию. И, судя по интонации, речь шла о чем-то серьезном… Но студенты прошлым занудного преподавателя не интересовались. Видимо, зря.
– Тогда идемте, – кивнула я и тут же направилась в указанном направлении.
Позади послышались тихие ругательства, совсем не подходившие профессору. Или я его плохо знаю? Обернувшись, посмотрела на Даниэля. Высокий, отлично сложенный, он шел уверенно и смело. Вспомнилось, как Даниэль вел себя с моим отцом, пытаясь меня защитить. Мама потом говорила, что с таким мужчиной рядом может отпустить меня куда угодно… ради занятий, разумеется. Ведь он точно не из тех, кто бросает в беде.
– Что? – недовольно спросил мой отважный герой, заметив, как я за ним слежу. – Под ноги смотри, Эла. Здесь тебе не прогулочный пляж.
Я фыркнула и быстро отвернулась, понимая, что над манерами профессору еще работать и работать. С другой стороны, это и хорошо: а то я начинала видеть в нем одни достоинства, что весьма тревожило.
– Поворачивай, – приказал Даниэль и положил руку мне на плечо, направляя. – За то серое здание.
Я послушно свернула.
Здесь запах рыбы стал острее и неприятней, а людей навстречу почти не попадалось. Справа от нас оказалась цепочка одноэтажных широких складов. Слева пустошь, невысокая бетонная стена и дальше пологий берег, уходящий к морю. Землю устилали плиты, между которыми проросла трава. И, кроме нас с профессором, никого не было видно.
Я обернулась к нему, чтобы спросить, уверен ли он в том, куда мы идем, но тут Даниэль приложил палец к губам, покачал головой и кивнул на проход между складами, мимо которых мы шли.
– Бегом, – беззвучно шепнули его губы.
Я кивнула и без вопросов юркнула в щель.
Спорить с Даниэлем не хотелось совершенно, особенно учитывая плохое предчувствие, занозой сидящее в груди. Профессор погрозил мне указательным пальцем и одними губами велел оставаться на месте. Я послушалась. А он прошел чуть дальше, и спустя пару секунд в оглушительной тишине раздался мерзкий скрип – так, по всей видимости, открывались давно заржавевшие ворота.
– Добрый вечер! – услышала я бодрый голос Даниэля. – Говорят, у вас вечеринка, а я едва не опоздал.
– Ты еще кто такой? Пошел на…
Звуки снова оборвались, и вернулась пронзительная жуткая тишина, от которой у меня мурашки бежали по коже. Я стояла едва живая и не понимала, что вообще происходит?! Где мой профессор?! Где Рита? Почему ничего не слышно??
Не знаю, сколько бы я смогла продержаться, стоя там в абсолютном неведении, но через несколько минут снова раздался скрежет, а потом и грохот. Почти сразу я поняла: это кто-то вынес ворота склада «с корнями». Тогда же наконец началась какофония звуков, вот только не могу сказать, что это принесло долгожданное облегчение.
Зажмурившись, я слушала мужскую перепалку, сопровождаемую кряхтением, криками, ругательствами и падениями. Я считала: сколько их, чужих голосов? Показалось, не меньше шести. Стало дико страшно за Даниэля. Ритиного голоса не слышно было совсем, и это наводило дополнительный ужас.
Меня затрясло. Несколько раз я думала выскочить из своего укрытия, и… понимала, что стану бесполезной мишенью. Даниэль велел оставаться здесь, и я оставалась, чувствуя, как слезы текут по лицу, и не понимая, чем вообще могу быть полезна? Впервые в жизни мне пришлось столкнуться с подобным: моих близких настигла беда, а от меня никакой пользы. Я совершенно беспомощна и могу лишь ждать и молиться, как и говорил Эрвикс.
В небе громыхнуло. За закрытыми веками полоснуло молнией, а потом полился дождь. Крупные капли быстро вымочили меня с головы до ног, и я никак не могла это остановить. Стихия набирала оборот, иссушая мой резерв. Меня начало мутить, голова закружилась. А потом я услышала голос Ритки:
– Получай, гаденыш!
И распахнула глаза.
Еще перед тем, как осознала, что делаю, выскочила из своего укрытия и увидела, что совсем рядом Даниэль дерется с мужчиной, удерживающим в руках нож. Миг… они бросились друг на друга, сплетаясь в сплошной клубок, и меня сковало от ужаса. Это ведь я привела профессора сюда. Это я злилась на него за нежелание помочь моей подруге, по глупости попавшей в беду. Это я стану виновницей гибели самого лучшего мужчины, которого только-только начала узнавать!
Небо снова озарило молнией, затем громыхнуло и… Эрвикс оттолкнул в сторону поверженного врага. Уже не первого, судя по нескольким телам вокруг.
– Эла! – хрипло бросил Даниэль. – Я что велел?..
– Простите, – прошептала я, но, кажется, с губ не сорвалось ни звука: голос пропал.
– Иди сюда. – Он неожиданно сменил гнев на милость. – Уже все позади. Не волнуйся.
Я всхлипнула, рванула вперед и… повисла на шее профессора, крепко его обнимая.
– На мне чужая кровь, – раздался голос у меня над ухом. – Испачкаешься.
– Они все… совсем? Навсегда? – прошептала я хрипло, даже не собираясь отпускать Даниэля.
Мне на спину легли его руки.
– Нет, я никого не убил, – ответил профессор тихо, и одна его ладонь погладила меня по волосам. – Но есть раненые.
– А вы? – Я чуть отстранилась, посмотрела в его глаза.
– А я цел и практически невредим, – улыбнулся Эрвикс. – Но из-за твоей горе-подружки костюм придется отдавать в магчистку.
Он посмотрел в сторону, видимо выискивая Риту, я тоже обернулась, уточняя испуганно:
– Она?..
– Тоже цела. Если можно так сказать про человека без мозгов, – поморщился Эрвикс. – И как только она умудрилась отучиться? Еще и диплом получить…
Я улыбнулась, с восхищением глядя на профиль Даниэля, а потом, поддавшись неожиданному порыву, привстала на цыпочки и поцеловала профессора в щеку. Ну… почти. Было бы в щеку, если бы он в этот момент не повернулся ко мне!
И наши губы встретились. Я замерла, с каждой секундой все больше осознавая, что натворила. Очень медленно отодвинувшись, уставилась на слишком спокойного профессора, пытаясь понять насколько он рассержен? Я смотрела в его прищуренные карие глаза и не находила слов. А потом все-таки выпалила:
– Это я за вас очень испугалась!
Эрвикс моргнул и… растянул губы в широкой улыбке.
– Ну кто же так пугается? – спросил он, не сводя с меня глаз, и пообещал совершенно странное: – Однажды я покажу, как нужно пугаться по-настоящему, Эла. Тут нужно больше чувства.
Не зная, что ответить, я сделала еще шаг назад и…
– Профессор, вы видели этого мерзкого гада, Жи́ля?! – выскочив из помещения, спросила Рита. – Представляете, он просто свалил, бросив нас на верную… О, Элька! Ты цела?
Она осеклась под нашими взглядами. Или от того, как близко мы стояли? Или просто удивилась тому, что я тоже пришла? Но мне сразу стало спокойней: подруга рядом и действительно вполне жива. А вот Даниэль радостнее не стал.
– Ваш отец очень любит давать
