Меч Тамерлана - Кретова Евгения

– Я не волшебник. Я дух. Таких, как я, называют джиннами.

Катя приоткрыла рот и снова захлопнула его. Окинула взглядом все вокруг.

– Ты ведь не хочешь сказать, что мы сейчас… внутри некоего сосуда? – Сказка о волшебной лампе Аладдина тут же подбросила парочку вариантов развития событий, включая тот, в котором ей придется провести здесь тысячу лет, пока какой-нибудь несчастный не найдет ее, вызволив из заточения.

Джафар покачал головой, оторвал от грозди виноградинку и закинул в рот.

– Зачем лампа? Нет. – Катя с облегчением вздохнула. – Мы в кувшине.

Час от часу не легче.

– Зачем ты привел меня сюда?

Джафар пожал плечами, взял с тарелки инжир, протянул девушке и сказал строго:

– Угощайся! Ты ничего не кушаешь, нарушая тем самым законы гостеприимства.

– Законы гостеприимства не предполагают похищения и насильственного удержания, – сердито парировала Катя, но угощение приняла.

– В самом деле?! – неподдельное удивление джинна заставило Катю вздрогнуть. Он белозубо засмеялся: – Вай, такая серьезная, совсем шуток не понимаешь…

– Да уж какие тут шутки, – Катя выпрямилась. – Я хочу, чтобы ты меня отпустил. Верни туда, откуда взял. Иначе тебе не поздоровится!

От банальности угроз у девушки опустилось сердце: чем она, в самом деле, может его припугнуть? Папе нажаловаться? Так она специально сделала так, чтобы отец ее не нашел, поводырь даже какие-то искры разбросал, наверняка следы замел. Так что папа не поможет. Данияр? Как он найдет ее, интересно, внутри кувшина? Девушка нахмурилась, из-за чего Джафар делано расстроился, покачал головой:

– Вай, зачем так говоришь? Почему угрожаешь? Джафар работу свою исполняет…

– Какую работу?

– Три желания. Ты, – он ткнул в девушку указательным пальцем, – третье желание, последнее. Потом Джафар и брат его Ахмет свободны, как ветер пустыни! – Он придвинул девушке угощение – сладкие и румяные лепешки, от аромата которых у Кати свело желудок. – Кушай, красавица, не порть работу.

– Ты вообще в своем уме? Какая работа, какое желание?! Я дочь бога Белеса, между прочим! Ты понимаешь, что он сделает с тобой и твоей богадельней, когда узнает?!

Джафар безмятежно зевнул:

– Узнает, не узнает – какая разница. Джафар – раб кувшина, хозяин дал задание: найди невесту, молодую, красивую – Джафар нашел. Кто виноват, что невеста – дочка важного господина? Джафар? Нет, конечно. Кто заказал, тот и виноват…

Он жуликовато улыбнулся. Потом заговорил снова, ссылался на какие-то положения закона джиннов, правила, даже какие-то случаи вспоминал из своей многотысячелетней практики. Катя не слушала. Она лихорадочно разглядывала стены и потолок. Теперь, точно понимая, где она оказалась, она догадалась, что странный потолок – это крышка кувшина. Как до нее допрыгнуть – непонятно. Но как-то же джинн оттуда выбирается.

Не обращая внимания на речь Джафара, девушка разбежалась и попробовала заскочить на стену. Джафар сразу смолк, уставился на нее с интересом. Допрыгнув до середины стены, Катя соскользнула по гладкой поверхности вниз.

И новая попытка.

И еще одна.

И еще.

Джафар азартно цокнул языком:

– Предположим, ты допрыгнешь. Как крышку откроешь?

Катя запыхалась.

– Толкну вверх, – прошептала, едва переводя дыхание.

Джинн фыркнул и театрально закатил глаза. Поднялся с подушек и легко воспарил вверх, к потолку. Дотронулся рукой до крышки и толкнул ее. Та не поддалась.

– Видишь? Все не так просто. Тут магия особая. – Он снова вернулся на свое ложе, устроился удобно и оторвал гроздь винограда. – Успокойся. Наслаждайся путешествием, приятной компанией… в моем лице… Кав донесет нас до места назначения очень скоро.

Катя зло посмотрела на него.

– Кто такой кав?.. А впрочем, не важно. – Она отряхнула ладони, приготавливаясь к очередному прыжку. И, разбежавшись, с силой ударила по стене. Развернулась – и снова, с такой же силой. Внутри кувшина грохотало так, будто в него горох сухой насыпают. Джафар сперва смотрел снисходительно, но, когда кувшин качнулся, бородач встрепенулся.

– Эй! Ты что творишь?

Но Катя не обращала на него внимания, раз за разом разбегаясь и ударяя по стене кувшина, заставляя его раскачиваться.

– Эй, ты разобьешь его!

– Этого… я… и добиваюсь!

Кувшин качнулся, пол под их ногами дрогнул и накренился.

– Открывай крышку! Не то переверну эту посудину! – Катя сдунула со вспотевшего лба волосы.

Джафар развел руками:

– Не могу! Кав должен! Поте…

Последнюю фразу Катя уже не дослушала – кувшин накренился на бок и покатился по поверхности. Оглушительно загрохотал, заглушая как крик самой Кати, так и возгласы Джафара.

– Сумасшедшая! – последнее, что она успела разобрать, перед тем как ее припечатало к стене, а потом отбросило кубарем к противоположной – кувшин определенно куда-то падал.

Глава 10

Кав андали́б

– А ну, шайтан, говори, зачем нас сюда заманил!

Данияр увидел, как Ильяс встряхнул рыжего кота, тот фыркнул, дернул плечом в попытке высвободиться, оскалил розовую пасть – острые как бритва клыки сверкнули на солнце. Кот ловко изогнулся, ударил когтистой лапой по руке парня, но тот успел увернуться. Вытянув руку, выставил кота на солнцепек. Животное жалобно ахнуло и притихло – от рыжей шерстки отлетал и поднимался вверх пепельно-серый дымок. Ильяс засмеялся, перехватил кота за передние лапы и крикнул:

– Клянусь Аллахом, я сброшу тебя в ущелье, если ты прямо сейчас не заговоришь!

Кот еще раз брезгливо дернул плечом, Данияр отчетливо услышал «Бррр», а в следующее мгновение рыжий безусый кот в руках проводника оттолкнулся от воздуха, в немыслимом танце, будто желая обнять всех разом, дернул лапами и… превратился в щуплую остроглазую девушку: черные косы ниже пояса взвились змеями, цветное восточное платье блеснуло серебряной вышивкой, темный мех заискрился по воротнику и проймам сотканного из разноцветных нитокжилета. На ногах – пыльные сапожки из мягкой черно-бурой замши. Она стояла, исподлобья разглядывая Ильяса, – правой рукой он все еще держал ее за шиворот, точно так же, как только что держал за загривок кота.

– Еще будешь пялиться – глаза выцарапаю, – прошипела незнакомка.

Ильяс моргнул.

– Так ты девушка?! – проводник отпустил ее платье, но крепче схватил за руки и, ловко разведя их в стороны, притянул к себе, вглядываясь в непримиримые черные глаза оборотня.

– Кав Андалиб[17], - независимо представилась девушка, сверкнув глазами, – а твое имя, козья какашка, даже спрашивать не желаю! И поёшь ты мерзко, ни в одну ноту не попадаешь!

– Это оттого ты вышла из своего укрытия?

– Хотела пасть твою поганую заткнуть… И рожу исцарапать… – она попробовала выдернуть запястья, прошипела: – Ш-шайтан лживый, с-собачий потрох… Червяк гнилой…

Ильяс цокнул языком:

– Тебе прокляли и обратили в кава за сквернословие, верно?

Девушка в ярости предприняла еще одну попытку вырваться, но Ильяс успел ловко ее поймать – дернув на себя, выбил опору, заставил осесть. И, не позволив опомниться, развернул к солнцу, снова второй рукой схватил за шиворот. Девушка извернулась, спрятала лицо, но Данияр успел заметить красноватые ожоги на белоснежной коже. С недоумением посмотрел на Ильяса.

Тот тем временем продолжал допрос:

– Андалиб, говоришь, тебя зовут… Скажи, дорогая, зачем ты нас сюда заманила? Как оказались мы здесь? Куда спутницу гостя моего дела?

Девушка поморщилась, скривившись, передразнила юношу:

– Ды-ды-ды-ды-ды-ды-ды… Сыплешь словами, а я простая деревенская девушка, наукам не обученная, память у меня девичья, я уже первый вопрос позабыла, – она лукаво сощурилась, настороженно взглянула исподлобья на руки Ильяса, будто опасаясь, что в них мелькнет что-то действительно опасное для нее.

Парень покачал головой, проговорил медленно и с угрозой: