Мой любимый враг - Теона Рэй
— Драконы… едят сородичей? — выпалила я и смутилась. В следующий раз буду думать, прежде чем что-то сказать.
— Это метафора, Амели. Но объяснять выбор супруги будущего правителя Дралаеса придется. Твоя обязанность родить наследника, которому и перейдет наш континент. На трон нельзя посадить кого попало, этого достойны лишь носители крови рода Еурустед — первых драконов. А если человечка родит от меня дитя, то ребенок будет таким же, как ты — полукровкой.
Он замолчал, и мы переглянулись.
— Ты хочешь сказать, что я — ребенок дракона и человека?
— Я в этом более чем уверен. Если бы ты родилась от двух драконов, то вторая ипостась проснулась бы еще там, в океане.
— Моя мама — человек. Мой папа — человек, — выплюнула я, стиснув зубы. Мне было неприятно слышать от Эргана обвинения в том, что кто-то в моей семье — предатель.
Он покачал головой. Я отвернулась к окну, и больше мы не разговаривали до тех пор, пока экипаж не свернул с дороги.
— Куда мы едем?
— К океану.
— Думаешь, мне хочется видеть открытую воду после всего, что произошло?
— Ты не должна бояться воды. Когда станешь драконом, летать придется часто, а отдыхать иногда негде — только на воде.
Спорить было бесполезно. Плакать перед ним — тем более не стану. Карета остановилась под тенью ивы, мужчина вышел первым и подал мне руку. Я проигнорировала, стянула туфли и, оставив их на сиденье, ступила на горячий песок. Бушующие волны черного океана пугали чуть меньше, ведь я стояла рядом с ними, а не смотрела с воздуха. Вода была повсюду, докуда хватало взгляда, но за спиной — дома и сады, можно отвернуться в любой момент, и сердцу становилось спокойнее.
— Я не наврежу тебе больше никогда, обещаю, — Эрган все еще протягивал мне руку. Секунду подумав, согласилась. Моя ладонь утонула в его ладони, мужчина повел меня к самой кромке воды.
Ветер трепал распущенные волосы, а на губы почти сразу налипли невидимые частички соли. У океана ветер всегда соленый, мне говорили, что это полезно для здоровья, и леди из богатых домов ездят на пляжи просто посидеть на берегу. Я запрокинула голову. Там, в голубизне неба, виднелись редкие белоснежные облака, птицы парили так высоко, что не разглядеть. Только присмотревшись внимательнее, поняла, что это были не птицы — драконы.
Быть может, Эрган прав, и я тоже смогу летать?
— Я готова, — произнесла так тихо, что сама себя не слышала.
— Амели? — не понял мужчина.
Опустила голову и, взглянув на него, вздохнула. Пришлось повторить фразу.
— Я готова, делай что нужно, чтобы дракон проснулся. У тебя есть один месяц, потом я уйду. Ты можешь убить меня, тоже сойдет, но терпеть издевки твоего отца я больше не стану.
— О чем ты говоришь? Вы оставались наедине?
Я отрицательно мотнула головой, но вышло неубедительно.
— Что он хотел от тебя? Амели?
— Ничего, ясно? Мы виделись только при тебе.
— Я тебе не верю.
— Мне плевать, — бросила я и шагнула в воду.
Холодные волны облизали ступни, колени, бедра — я подняла подол платья, чтобы не намочить его. Сердце сжалось в страхе перед мощью неуправляемой стихии, но я заставила себя смотреть вдаль, на горизонт, и представлять, что позади меня тоже океан. Черный, как смоль, как самое черное небо во время Темных ночей, что бывают раз в пять лет. Такие дни приносят с собой ужас, только самые смелые рискуют выйти из дома, остальные же терпеливо ждут рассвета. Тогда целую неделю солнце не встает. Оно даже не показывается на горизонте, и все семь дней на небе не видно ни одной звезды.
Помню сказания о тех временах, помню, как мне с самого детства вдалбливали в голову, что драконы — истинные правители всего мира. Что человеческие короли просто мелкие букашки, им дали трон и скипетр лишь поиграть, но на деле — за всем следят драконы. Неужели и я стану такой? Обо мне будут говорить люди, мной будут восхищаться человеческие дети, а о моих собственных детях напишут книги? Конечно, авторы тех рассказов придумают историю Амели Де Согне сами, но неужели мое имя останется в памяти всего мира? Я никогда этого не хотела… До сегодняшнего дня. Знакомство с Трилгосом и Иадой стало тем самым моментом в жизни, после которого хочется все изменить.
А мне хочется стать драконом. Даже не для того, чтобы выжить, а чтобы больше никогда ни в чьем взгляде не видеть ни жалости, ни презрения.
Эрган остался на берегу и подходить не спешил, но я ощущала его взгляд всей кожей. Стянула шляпку, размахнувшись, бросила ее на сушу, но порыв ветра подхватил и унес головной убор в океан. Проводила его взглядом без сожаления, хотя еще совсем недавно могла даже расплакаться, потеряв предмет гардероба.
Платье снимать не стала, медленно ступая по песчаному дну, двинулась в сторону горизонта, и только когда вода достигла пояса, остановилась. Закрыла глаза, чтобы ощущения стали острее. Говорят, в темноте особенно точно проявляются все чувства, и это оказалось правдой. Стоять было тяжело — сильные волны норовили сбить с ног, затянуть, спрятать мое тело в глубине черных вод от слепящего яркого солнца. Немного кружилась голова — но так всегда бывает, когда зажмуриваешься, не поймав баланс. Мне пришлось широко расставить ноги — левую вперед, правую назад — и зарыться ступнями в мелкий песок.
Горячие ладони появились на талии так внезапно, что я вздрогнула, но упрямо продолжала свою медитацию. Эрган хочет меня лапать? Да на здоровье. Я же только-только избавилась от страха. Не совсем, конечно, но и священного ужаса перед океаном больше не было.
— Не волнуйся, я просто побуду рядом, — шум волн и порывы ветра заглушили и без того тихий голос мужчины, но я расслышала каждое слово.
Повинуясь какому-то странному порыву, положила свои ладони на его запястья, а голова Эргана оказалась на моем плече.
Мы когда-нибудь сможем стать нормальной парой, раз другого выбора нет?
Что-то мне подсказывало, что “нормальной” — никогда.
— Я должна искупаться? — спросила, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. Не хватало еще, чтобы Эрган уловил в нем
