Герцог не желает жениться, или Фиктивная семья для холостяка - Мила Синичкина
Зажмуриваю глаза, страшно смотреть. Я передумала, лучше верните меня к переживаниям о несостоявшихся отношениях с Вандербургом. Если здесь все сгорело, я просто не знаю, что буду делать.
– Это вон та черная установка, да? – спрашивает Мэл. – Не так много, стены целые, остальное тоже. Беатрис, не бойся, открывай глаза.
Делаю глубокий вдох–выдох и решаюсь. Ребенок лгать не будет. Правда, ребенок может неправильно оценить масштабы катастрофы.
– Ой, и впрямь не так страшно, – облегченно улыбаюсь, но тут же возвращаю себе строгий вид. Причина кроется в халатности, нужно наказать виновных. – Кто занимается обслуживанием станков? Разве не сами работники следят вместе с магами? Почему так получилось, что один вышел из строя?
– Э, случайно, госпожа, – сеньор Вито прячет глаза. – Люди иногда просят дополнительные выходные на семейные праздники, я и отпустил. Подумал, с соседних станков присмотрят.
– Подумал он, хм, – фыркаю, – ты не новичок в этом деле, Вито, стыдно совершать такие ошибки. Если нет работника, аппарат сам ткать не должен! Где были Дмитрий и Велен? Тоже на семейном празднике?
– Не совсем, – управляющий нервно теребит пальцы и прячет глаза, – но они быстро среагировали, когда начался пожар. И люди тоже молодцы, организованно эвакуировались.
– Уф, – пытаюсь успокоиться, чтобы не сорваться на истеричный крик, – что с пряжей?
Сеньор Вито еще сильнее бегает глазками по помещению.
– Так сгорела, госпожа, – произносит он едва слышно и спешно добавляет. – Но сам станок можно восстановить, вы не думайте!
– Вито, мы вернулись, давай приберемся и хозяйке ничего не скажем, – в помещение заходят Дмитрий и Велен.
–Поздно, милые мои, поздно, –щурюсь и упираю руки в бока.
– Ой, – маги пытаются попятится назад.
– Стоять! – властно рявкаю. – Мелани, котик, иди–ка на улицу, погуляй возле Густава, он присмотрит.
Ребенку ни к чему видеть, как я ругаюсь на взрослых дядек.
– Госпожа, виноваты! – падают оба мага передо мной на колени. – Исправимся! Больше никаких свиданий в рабочие часы!
– К–какое свидание, Вито вас не сдал, – медленно произношу. – Но спасибо за честность. А теперь подайте мне журналы учета! И три браслета, которые вы изобрели специально для прогульщиков. Живо!
Не могут вести себя, как взрослые люди, будут под присмотром словно дети. И без премии в этом месяце.
– И зачем только мы для вас эти браслеты сделали, – Дмитрий закатывает глаза, но подает обозначенное.
– Для дисциплины. Не розгами же вас пороть, как крепостных. Люди взрослые, пару недель побудете безвылазно на фабрике, заодно проверите свою любовь. И Вито!
– Да, госпожа, – управляющий подскакивает ко мне и подобострастно кланяется.
Кажется, он удовлетворен наказанием, моя тетка могла и избить провинившегося, да заработка на полгода лишить.
– С неурочными семейными праздниками, по которым отлучаются работники, нужно что–то делать. Не должны все страдать из–за одного, как и на цепь вас сажать я не намерена. Пусть берут дополнительные выходные за свой счет и не больше двух раз в месяц. Или сколько обычно нужно людям?
– По–разному, госпожа, кому–то два раза, кому–то ни одного, а кому–то и шесть.
– Тогда пусть они копятся. Если в этом месяце человек не воспользовался возможностью, то она переходит на следующий. И никаких больше присмотров с соседних станков! Составляйте план работы так образом, чтобы справляться с объемами без накладок.
– Да, госпожа, – старательно записывает управляющий.
– Замечательно, – киваю сама себе. – А теперь я пойду отдыхать, а вы приводите прибор в порядок.
Фух, хорошо–то как, в тонус приводит. Сегодня точно не буду думать о Бернаре, своих дел полно. Пускай со своей драгоценной любовью милуется, будь она трижды неладна.
Перед глазами встает картина, как Вандербург целуется с Браун, они в его спальне, ложатся на кровать…
– Ааа! – хватаю вазу и с силой швыряю ее на пол. Совсем не полегчало, рана на сердце только больше стала.
– Госпожа? – в коридор заглядывает Вито. – Что–то случилось?
– Да! Именно! Зачем на фабрике ваза в углу? Непорядок! – поднимаю вверх указательный палец и удаляюсь, гордо задрав подбородок.
Глава 39
Следующие дни проходят относительно спокойно. Последствия инцидента устранены, люди работают в обычном режиме. Я устраиваю Мелани экскурсии. Все бы ничего, да герцог постоянно всплывает в мыслях.
– Может, стоило записочку написать? Он ведь не найдет нас, – говорит вдруг Мэл, перепрыгивая с камня на камень посреди широко ручья. Я же чуть не оскальзываюсь, чудом удерживаюсь на ногах. – Только не говори, что не понимаешь, о ком я.
– Мелани, а тебе не кажется, что ты лезешь во взрослые вопросы? – спрашиваю раздраженно. – Мои отношения с герцогом тебя не касаются.
– Ну, прости, – воспитанница обиженно поджимает губу и ускоряется.
В отличие от меня она легко преодолевает природные препятствия, и еще немного, и я ужасно отстаю.
– Стой! Нельзя ходить здесь одной! Ты можешь потеряться! – кричу. – Как я буду искать тебя?!
– По крайней мере, это будет моим делом! – бросает Мэл и убегает дальше.
– Вот вредная девчонка, вернемся, точно накажу, – бурчу себе под нос и пытаюсь двигаться быстрее и никуда не упасть.
К счастью, здесь я могу позволить себе ходить в брюках, не опасаясь прилюдного порицания. В любом платье, даже домашнем, я бы моментально шлепнулась на камень и искупалась в холодной воде.
Спустя несколько минут я все же ступаю на твердую землю и бегу в лес. Нет, Мелани точно получит, тут ведь звери дикие водятся.
– Мэл! – кричу отчаянно. – Ну, прости, ляпнула, не подумав, но ты тоже хороша! Возвращайся немедленно! Вдвоем потеряемся, и не будет никаких путешествий!
А в ответ тишина. Замечательно. Мрачная, продираюсь дальше.
Вдруг моя правая нога подворачивается о корень дерева, припорошенный листвой, и я падаю на землю. Дело происходит как раз рядом со склоном, с которого качусь дальше кубарем вниз.
Я и не подозревала, что земля такая твердая. Тело больно царапается об упавшие ветки, набирая скорость. Остановиться не получается, и я могу лишь сгруппироваться, чтобы не растерять конечности во время падения.
Наконец, финальный кувырок,
