В поисках того самого - Галина Васильевна Герасимова
— Ну что, теперь давай с тобой разберёмся.
Нита убрала чашки и приглашающе махнула на стол. Ларс уже без вопросов скинул рубашку и лёг. Он и в прошлый раз воспринял это действо спокойно, а теперь и вовсе не боялся ведьмы, прокаливавшей над ним нож.
Проклятие уходило. Хаотично и медленно, но кокон распутывался, торчащих в стороны оборванных нитей стало больше, и эта новость порадовала. Вот только изменённый прикосновением каменного дерева участок как будто стал плотнее и больше, но поручиться Нита не могла. Не исключено, что ей просто показалось на фоне бледнеющего кокона.
Нита встряхнула ладонями и отошла от стола. Сморгнула. Чёрные нити исчезли, оставив неподвижного волчонка. На порезах набухли капельки крови.
— Я закончила. Сейчас, погоди… — Ненадолго заглянув в спальню, ведьма вернулась оттуда с заживляющей мазью.
— И как? — Ларс к её возвращению уже сидел на столе, не спеша натягивать рубашку. Красные капли кое-где сорвались и прочертили длинные дорожки, придав парню странный вид, но он не обратил внимания.
— Мы были правы, проклятие отступает после встречи с нечистью.
— Хорошо, — просто кивнул он. — Может, тебе надо помочь? Не хочу сидеть без дела, а с сараем я закончил. А мясо пока вымачивается.
И ни слова о проклятии. Прошла минута слабости, когда он сидел на крыльце, потерянный и несчастный, а теперь он словно сделал для себя окончательные выводы и обсуждать их с кем-то посчитал излишним.
Когда Ните пришлось уйти из клана, она тоже держалась до последнего. Ни слезинки не проронила. А может, если бы призналась, как страшно и больно, ей помогли и не бросили бы?.. Но лезть парню в душу и что-то объяснять она не стала, вряд ли он подобное оценит. Успокоился — и ладно.
Нита предпочла бы поработать в одиночестве, но странно, Ларс не мешал, не вызывал желания выгнать его куда-нибудь за печку или на чердак, чтобы не путался под ногами и не пыхтел. В прошлый раз они славно поработали сообща, так почему бы не повторить?
— Если готов ещё один вечер посидеть с травами, я найду чем тебя занять, — предложила Нита.
— Я в твоём распоряжении. — Ларс развёл руками.
— Тогда для начала почисти алтей. — Нита высыпала на стол корешки, больше всего напоминающие сухие веточки. В низине у болота его росло предостаточно. — Вот эту часть, затвердевшую, выбрасываешь. Оставляешь только мягкие корни. С ними поосторожнее, — её пальцы ловко разделали растение, показывая, как надо.
В попытке повторить Ларс пережал корень, и вязкая слизь вымазала пальцы.
— Так и должно быть? — поморщившись, уточнил он. Пахло сладко и не особо противно, но резко и сильно.
— Ага, если перестараешься, — хмыкнула Нита. — Будь аккуратнее, корешки потом перетолочь придётся.
К зельям Нита своего помощника, конечно, не подпустила — довольно и того, что доверила ему травы. Следом за алтеем пришла очередь копытня, у которого в дело шли и круглые листья, и ползучие корневища. Нита эту травку особенно не любила за горький противный запах. Дозировать порошок из ядовитого растения требовалось строго, но добавка его в эль надолго отбивала любовь к выпивке.
— Нита, а почему ты ушла из клана? — первым нарушил молчание Ларс. — Красивая, умная, сильная волчица. Да за тобой там очередь выстроиться должна была!
— Я же чёрная.
Вопрос, от которого раньше выть хотелось, больше не вызывал боли. Грусть — и только.
— Ага, я видел, — парень кивнул. — Чёрная, белая, какая разница? Ну вышли бы волчата пятнистые.
— Давно полотенцем не получал? — вкрадчиво уточнила ведьма, и Ларс тотчас примиряюще поднял руки.
— Прости! Глупая шутка. Но я правда не понимаю. У нас не было чёрных волков, но цвет шкуры никого не волновал. Сестра родилась с рыжей полоской по хребту, в бабку, так наоборот, гордилась.
На лице Ларса появилась мягкая улыбка, делающая его взрослее. Кажется, Нита впервые видела его таким. И похоже, зря опасалась насчёт проблем в семье: Ларс действительно любил их искренне и дом вспоминал с теплотой.
Жаль, она не могла похвастаться тем же.
— В нашем клане сильны старые традиции. Чёрные волки — к несчастью, особенно девочки. Да и лазурницы любви не добавляют — падальщицы, к тому же ядовитые… Пока я не обернулась, всё было неплохо. Ну, играет ребёнок в лесу с большими бабочками, кто на это смотрит? Родителям и дела не было. Первый звоночек случился, когда лазурницы обосновались у дома, и прогнать их не получалось. Ко мне они тянулись, на остальных внимания не обращали. А я тогда не понимала, что инаковость лучше скрыть. Меня стали сторониться. Мама нервничала, не понимала, что происходит, обращалась к жрецу. Тот сказал, у меня неправильная магия. Запретная. И предложил забрать к себе, обучать.
Руки едва заметно задрожали, и Нита поспешила встать из-за стола, чтобы Ларс не заметил. Сама не понимала, почему начала рассказывать. Только потому, что умел слушать и казался родственной душой?..
— Жрец — тот ещё урод был. Меня хватило на две недели, а потом я обернулась. Покусала его, чуть не отгрызла руки, которые лезли куда не следует. Если бы не лазурницы, он бы мне шею свернул, но они только на первый взгляд безобидные. — Она вытянула руку, и бабочка, вспорхнув с ближайшей полки, тут же уселась на палец. Пощекотала усиками. Кто бы подумал, что такие крошки способны отравить взрослого волка? — В общем, жрец вернул меня домой и предупредил, что чёрным в клане не место. Но до совершеннолетия дотерпели, и на том спасибо. — Нита криво улыбнулась.
На Ларса она всё это время не смотрела, опасаясь его реакции. Ей самой было стыдно и горько всё это вспоминать, и ещё противно. И прежде она никому не рассказывала подробностей, даже наставнице, да та и не спрашивала. А сейчас… То ли гнойник созрел, то ли дело в самом парне, но выболтала и теперь опасалась
