Бей или беги - Рита Лурье
— Постарайся, пожалуйста, — обратилась она к Заку, — «гонка» совсем скоро. И я не смогу тебе помочь.
Зак отстранил ее от себя и обернулся, перехватив взгляд подруги.
— Сможешь, — пробормотал он, и это слово ударило Томасин со всей силой отдачи от арбалетного выстрела. Она поняла: Зак в курсе не только о подачках для Дайан. А если знает он, то и остальные.
Томасин ждала неприятного разговора с Малкольмом после подсмотренной им сцены, но его не случилось. Мужчина был слишком обеспокоен приближением мертвецов и мерами предосторожности, которые нужно было принять до того. Томасин повезло, что в их связи он искал отдушину и покой, утомленный своими обязанностями руководителя. Их ночи по-прежнему были теплы и полны любви. Но это были далеко не все проблемы девушки.
Она не решилась обсуждать деликатную тему с Малкольмом, потому была вынуждена потащиться к Гвен. Их отношения так и не стали дружескими, но женщина отошла и уже успела позабыть о допросе на тему «волчьей гонки». Она общалась с Томасин также, как и со всеми, чуть грубовато, но в целом вежливо. Гвен уважали за ее профессию и вклад в общее дело, но ее никто не любил. И она прекрасно знала, зачем к ней приходят, потому сразу провела Томасин беглый осмотр — послушала грудную клетку, пощупала миндалины и замерила давление. Закончив, она отошла в сторону и сложила на груди руки, затянутые в латексные перчатки.
— Так что тебя беспокоит? — поторопила она, — я врач, а не экстрасенс. Мысли читать не умею.
Томасин продумывала, что ей скажет, но в голове складывалось куда более ладно. Слова комом застряли в горле. Прокашлявшись, она все-таки осмелилась поделиться.
— Эти… месячные, — с запинкой проговорила она, — как долго они длятся? Они могут просто взять и закончиться?
Гвен посмотрела на нее, как на полную дуру — чуть более презрительно, чем всегда.
— Как давно? — уточнила она.
— В этом месяце их нет, — призналась Томасин.
Блондинка нахмурилась.
— Задам очень глупый вопрос, — сказала она, — ведь заранее знаю ответ. Ты ведешь половую жизнь?
— Чего? — заторможено переспросила Томасин.
Гвен пробормотала себе под нос, неразборчивое и явно нецензурное. Ее белесые брови сошлись на переносице.
— Ты с кем-то трахалась? — выплюнула она, — так понятнее? Или тебе все нужно разжевывать? Кто-то совал в тебя член?
Томасин залилась краской, от прилившей крови зачесались даже кончики ушей под волосами. Она приложила руки к щекам, остужая лицо.
— А что это может быть? — испуганно спросила она, — такое бывает, если…
— Если залететь, — перебила Гвен. Она еще какое-то время прожигала взглядом дыру у Томасин во лбу, прежде чем прекратить пытку и заняться поисками чего-то в своих многочисленных ящиках с медикаментами.
— У меня где-то был тест, — деловито сказала блондинка и добавила с садистским удовольствием, — тест на беременность. Грудь болит? Какие-то еще симптомы?
Томасин пулей вылетела из медицинского кабинета, не дожидаясь, когда Гвен отыщет искомое. Она бежала, будто за ней гонится целый легион мертвецов, пока не забилась в свою комнату. Там у нее подогнулись ноги, и она упала на койку, лицом вниз, шумно и тяжело дыша.
Нет, это невозможно — попыталась успокоить себя девушка. Просто-таки невозможно. Плюсы от частых вылазок во внешний мир — они могли позволить себе добыть эти специальные средства. Даже таблетки, хотя Малкольм сказал, что ей не стоит их пить без консультации с врачом, имеющим куда больше познаний, чем Гвен. Гвен годилась, чтобы зашивать раны и отрубать конечности в случае заражения, но в таких тонких материях смыслила не больше самой Томасин. Но они были осторожны. Только сумасшедшие заводят детей в рухнувшем мире, в мире, где завтра может не наступить. К тому же, тогда их связь стала бы очевидна. Не от святого же духа забеременела лучшая охотница лагеря. Нет, это просто не укладывалось у нее в голове.
Ей нужно было поговорить с Малкольмом, но подходящий случай так и не подвернулся. Ночью к стенам лагеря пришли мертвецы.
Битва была выиграна, но огромной ценой — погибли многие охранники, храбро бросившиеся рубить монстров в ближнем бою. Нашествие тварей истощило запасы патронов, камней и стрел. Томасин израсходовала все болты для арбалета, хотя за последние месяцы собственноручно выстругала ножом целую коробку. И она чуть не умерла от ужаса, со стены наблюдая, как Малкольм прореживает ряды тварей на мотоцикле, расколачивая головы битой направо и налево. В сражении участвовала даже Гвен, она, как оказалось, неплохо обращалась с огнестрельным оружием. Каждый внес свой маленький вклад. Каждый, кроме Зака, бросившегося бежать, как только началась заварушка.
Томасин обошла весь лагерь в поисках друга. Она едва стояла на ногах от усталости, а правая кисть затекла и ныла после долгих часов, что она не выпускала арбалет из рук. Она убедилась, что последняя тварь повержена, а все, находившиеся за стенами, кому удалось уцелеть, включая Малкольма, вернулись, и отправилась разыскивать Зака. Она догадывалась, что лучше ему попасться ей, а не другим участникам битвы, обезумившим от бурлящего в крови адреналина.
Зак отыскался на последнем этаже корпуса, использовавшегося для хранения припасов и хозяйства. Здесь царила страшная разруха — люди ломились сюда, вынося все пригодное для обороны, наплевав на все списки и осторожность. Томасин долго пробиралась через нагромождение из перевернутых, выпотрошенных ящиков, прежде чем смогла добраться наверх. Вопреки ее ожиданиям, Зак не сидел в углу, трясясь, словно трусливый зайчишка. Он стоял у узкого окошка, прижимая к груди какую-то папку.
— Эй, — окликнула его Томасин, — что ты тут делаешь?
Папка выскользнула у друга из рук и шлепнулась на бетонный пол. Листы разлетелись, но он не попытался их собрать, а поднял ладони вверх, словно сдаваясь.
— Ты меня убьешь? — спросил он слабым от волнения голосом.
— Господи, нет! — воскликнула девушка, — но это не отменяет того, что я тобой очень недовольна.
— Ясно, — пробормотал Зак, — но тогда меня убьют они. Или сейчас… или на гонке.
— Что за чушь? — возмутилась Томасин, — тебя накажут, но не убьют…
— Ты еще не поняла!? — перебил парень, — кто они такие?! Куда пропадают люди? Тогда смотри!
Он подобрал папку, протянул девушке и отступил, стоило Томасин забрать ее, словно и она представляла для него угрозу. Томасин заметила, как дрожат пальцы у друга.
— Я… — виновато начал он, — я… да, я спрятался… здесь. И нашел это. Теперь мне
