Звёздный луч - Эдриенн Вудс
За ними последовали двадцать залпов из пушек.
Ему было всего двадцать лет.
Тем же вечером за столом в таверне я краем уха слышала, как Питер говорит об охотниках на драконов и трёх лучших друзьях принца, выслеживающих кислотника, убившего Альберта.
— Флетчер мне сказал, что они так и не нашли остальные части тела. Его лицо было настолько изуродовано, что даже его собственная мать не смогла узнать. Но на нём было королевское кольцо, его кольцо.
Я не хотела больше ничего слышать, зная, что ночью мне это привидится в кошмарах.
Я закрыла глаза и вздохнула.
С его похорон прошло больше месяца.
С того самого дня король просто озверел. Он созвал лучших охотников, чтобы те убивали Хроматических драконов. Начался хаос, как и предсказывал Питер, отец Мэгги.
Хроматические драконы начали мстить, разрушая одну деревню за другой.
Всё больше людей бежали в Эйкенборо, и жена мэра — женщина с большим сердцем — не могла отказать им в убежище.
Мама Мэгги и моя заботились о детях-сиротах в ратуше Эйкенборо.
Жена мэра лично занималась организацией помощи, чтобы убедиться, что всем хватает еды.
Единственный плюс войны — к нам больше не приходили сборщики налогов. Но с другой стороны, покупателей тоже не было.
Всё вокруг нас превращалось в пепел.
Мужчины во главе с пекарем Тони и мясником Марко строили всякие приспособления, чтобы не подпустить драконов к небу над Эйкенборо.
Я хотела помочь им — я умела охотиться, но мама чётко обозначила, что я должна сидеть дома и заботиться о своих сёстрах и брате, присматривать, чтобы с ними ничего не случилось.
Это казалось мне несправедливым, но я понимала, что она боится потерять хоть кого-то из своих детей.
Вот только я уже была потеряна, и со временем она это заметила.
Вскоре до меня дошли вести о Гельмуте, принце Тита, который погиб, пытаясь отомстить за Альберта. Его убил огнедышащий дракон. Это стало огромным потрясением — не только для нас, но и для всех жителей Тита.
Я побежала к таверне, зная, как расстроит это известие Мэгги. Распахнув дверь, я увидела её плачущей за одним из столов. Ровена крепко обнимала её.
— Ох, Мэгги, — выдохнула я. Она вырвалась из объятий матери и побежала ко мне, врезаясь на полной скорости.
— Ненавижу их. Я ненавижу их всех…
— Знаю. Мне очень жаль.
Вот уже десять лет она была безумно влюблена в Гельмута. Это началось, когда ей было всего семь. Она видела его только раз. Ему и его брату-близнецу тогда было лет двенадцать.
Она ни разу с ним не разговаривала, все их отношения развивались только у неё в голове.
Но теперь все её мечты разрушены, как и мои. Наших принцев больше нет.
Я осталась рядом с ней на всю ночь. Она всё это время плакала.
Я понимала её боль.
Спустя неделю пришли ещё более ужасные новости. Калеб, принц Ариса, тоже погиб. Его тело сгорело в огне — не нашли ничего, кроме пепла. Из всех принцев остался только Горан. По какой-то причине все короли его недолюбливали, но у них не остаётся выбора: когда всё закончится, Горан будет править Пейей.
— Да что ж творится-то? Все как обезумели, — воскликнула мама, когда узнала про Калеба.
— Мы должны сражаться, мам.
Она посмотрела на меня так, словно у меня внезапно выросла вторая голова.
— Катрина Сквайр, ты девушка. Не лезь в мужское дело.
— Но, мама, я не такая, как другие женщины. Вот увидишь, это только вопрос времени, когда король Луи начнёт призывать в армию всех, кто может сражаться. И когда это время настанет, я вызовусь.
Я встала и выбежала из лавки, пока мама не успела что-нибудь ответить.
Она прям как Мэгги: видит всё не так, как оно на самом деле. Они всегда и во всём искали положительные стороны. А вот я была реалисткой, как мой отец.
Сыновья губернаторов, лордов, сэров погибали один за другим. Целые рода были стёрты с лица земли.
А впереди нас ждут ещё более суровые времена.
Поля, которые мы засеивали фруктами и овощами, начали приносить плоды.
Мы с Мэгги каждый день работали в поле вместе с моими сёстрами и многими другими девушками.
С утра до ночи.
В Эйкенборо никогда ещё не было так много еды.
Мы возвращались поздно вечером, после захода солнца, после того, как все повозки с овощами и фруктами отправлялись в места назначения.
По ночам мы помогали готовить еду сиротам, а потом ели вместе с ними.
Так странно, что в трудные годы войны люди держатся вместе, невзирая на благосостояние и социальный статус.
Мы были не единственным выжившим городом.
Просто Эйкенборо один из немногих принимал беженцев, как и Диссельхорф, и Алкадин.
Эти города были лучше всего оснащены и готовы отбить атаки драконов.
Мамы не было в ратуше, и это напрягло меня, но я не забывала о своих обязанностях.
— Где мама? — спросила Фэллон.
— На задании, наверное, — ответила я. — Просто занимайся своей работой, Фэллон. Уверена, с ней всё будет в порядке.
Сестра кивнула, и мы вместе продолжили готовить еду детям.
Их здесь было так много. Но ещё больше погибших.
Сильные мира сего не понимают, как разрушительна война.
Драконы не остановятся, пока не уничтожат нас всех.
Всех живших на нашей улице развезли по домам на карете после того, как мы закончили в ратуше.
Мэгги была сама не своя в последнее время. Слишком тихая. Я сочувствовала ей и скучала по ней прежней.
Я взяла на руки уснувшего в карете Сэмюэла и занесла его в дом. С каждым днём он становится всё тяжелее.
— Спокойной ночи, Мэгги.
Она просто улыбнулась в ответ и махнула мне, перед тем как зашла в свой дом,
