Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес
– Идите ко мне, – зову я, протягивая руки. – Если вы принадлежите к числу моих дорогих мертвецов, позвольте мне помочь вам. Я ваш король, и я…
Оглушительный бессловесный рев сотрясает небеса, землю, саму реальность, окружающую меня, и разрывает туман на клочки. Бледная мягкость рассеянного света исчезает, сменяясь яростным, пульсирующим сиянием. Передо мной показываются мертвые.
Нет. Не мертвые.
Живые мертвецы.
Они покрыты камнем с головы до пят. Слой за слоем их сковывает грубый камень, такой плотный, что их не различить. Но под ним их души корчатся в агонии, мучаются и пылают. Отравленные.
Я знаю, кто они. Жители Хокната. Сперва угодившие в облако ядовитого газа, поднявшегося из глубин мира, а затем скованные темной магией церемонии ва-джора, проведенной на крови не давшей на то согласия жертвы. Поэтому они, не живые и не мертвые, остаются в этом промежуточном состоянии.
Их так много. Сотни, тысячи. Все эти страдающие души, запертые в своем безумии, в своем гневе. Душа наполняется страхом. Это слишком. Мне хочется бежать из этого места, броситься сквозь завесы реальности обратно, в мир физической материи, где мне не придется иметь дело с такими кошмарами. Но как я могу их бросить? Это мой народ. Жители Подземного Королевства, дети Глубокой Тьмы. Я должен им помочь.
Я опасливо подхожу к ближайшей комковатой фигуре. Пряди белых волос касаются ее плеч, и это единственный внешний признак того, что когда-то она была живым существом. Почему мне кажется, будто я ее знаю? Перед мысленным взором встает воспоминание: темная вода смыкается над головой, безумные глаза смотрят вверх, на меня, и больше на этом лице ничего не двигается. Да, я в этом уверен – это та женщина из озера Хокнат, та, что пыталась утащить Хэйл под воду. Все еще запертая в камне, все еще страдающая от ярости, несомой раогом.
Я тянусь к ней и голыми руками отрываю камень от ее лица. Мои усилия тщетны. Призвав от Вулуг Угдт всю силу, какую могу, я молочу по ней кулаками, отчаянно пытаясь пробиться. Тщетно, тщетно! Я шагаю в глубь этой толпы из тысяч фигур, то тяну за одного, то луплю другого. И все бесполезно. Всей силы моей воли недостаточно, чтобы как-то повлиять на эти чары. Где-то в другом мире мое физическое тело прогибается, гнется, грозит переломиться. Моя жизненная сила натянута до предела, меня едва поддерживают песнь и кристалл. Но я не могу остановиться. Не могу вернуться в свой мир, оставив этих трольдов страдать.
Их голоса пробираются на задворки моего сознания. Сперва тихие, но звучащие все громче и громче; они сливаются в шквал боли и ярости.
ТЫ НАС НЕ СПАС.
ТЫ ОСТАВИЛ НАС.
ТЫ ОСТАВИЛ НАС СТРАДАТЬ.
МЫ ГОРИМ.
НАМ БОЛЬНО.
МЫ УМИРАЕМ.
МЫ ЖИВЕМ.
Все эти голоса у меня в голове, что звучат эхом, гонят прочь всякие мысли и доводы.
ГДЕ ТЫ БЫЛ, КОГДА МЫ НУЖДАЛИСЬ В ТЕБЕ?
КОГДА ЯД ЗАПОЛНИЛ НАШ ГОРОД?
КОГДА МЫ НАБРОСИЛИСЬ ДРУГ НА ДРУГА?
ГДЕ ТЫ БЫЛ, КОГДА МЫ УБИВАЛИ СВОИХ ДРУЗЕЙ?
СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ?
СВОИХ ДЕТЕЙ?
ГДЕ ТЫ БЫЛ, КОГДА МЫ УМИРАЛИ, НО НЕ МОГЛИ УМЕРЕТЬ?
– Я здесь! – кричу я, бросая эти слова вверх, в бушующий эфир. – Сейчас я здесь! И я помогу вам! Я вас не оставлю! – Но мой голос не может пробиться сквозь камень. Мне кажется, будто я тону. Будто земля у меня под ногами медленно осыпается, а я падаю вместе с ней, и все те души из Хокната грозятся свалиться на меня, раздавить своим ужасающим весом. Потому что я не смог их спасти. Потому что я…
– Фор.
Чьи-то руки хватаются за мои.
Я открываю глаза и всматриваюсь в лицо, возникшее так близко. Она бледна и похожа на привидение, смутный силуэт в этом мире резкого света и черного камня. Но я бы узнал ее где угодно, в любом из миров.
– Фэрейн! – Ее имя срывается с моих губ подобно молитве. – Что ты здесь делаешь?
Она улыбается этой скромной, мягкой улыбкой, которая мне теперь так знакома.
– Я твоя королева. Помнишь? – С этими словами она встает, оборачивается и оглядывает обращенных в камень мертвецов. – Им больно.
Их боль заставляет и ее страдать тоже? Она мне как-то говорила, что эмоции других влияют на ее тело и душу. Уж явно страдание таких масштабов должно быть далеко за пределами того, что она способна вынести.
– Фэрейн, – говорю я, мой голос глубок и настойчив, – ты должна уйти. Их слишком много.
Она качает головой. Протянув другую руку, она касается ближайшей из каменных фигур, массивного, сгорбленного мужчины-трольда. Вибрация проносится сквозь нее, сквозь меня, вытекая из того мира, где песнь и кристаллы вибрируют в унисон, сотворяя все нас окружающее. Я чувствую, как тонкие частички моего «я» гудят и натягиваются, готовые оборваться.
– Фэрейн! – кричу я. – Фэрейн, перестань! Это убьет тебя.
Я пытаюсь отдернуть ее назад, оторвать ее от этого камня. Но ее невозможно сдвинуть. Как будто она и сама стала камнем. Она лишь оборачивается и смотрит на меня. Оба ее глаза сияют ослепительной голубизной.
– Вместе, – говорит она.
Песнь Вулуг Угдт нарастает. Я крепко держу Фэрейн, все еще тщетно пытаясь оторвать ее и вышвырнуть обратно, в наш мир. Но это уже не остановить. Ее божественный дар берет ту силу, что предлагают кристалл и песнь. Она щедро льется через ее хрупкое тело. Но сперва она проходит через меня, и я молюсь, чтобы это не разорвало ее на куски.
– Выходи! – взывает она к каменному мужчине, которого касается ее рука. Вибрация усиливается. Все это царство содрогается, небо вверху дико раскачивается. Голоса поющих нарастают, превращаясь в мощный рев, а кристаллы гудят на множестве высоких частот. В центре всего этого стоит Фэрейн, моя возлюбленная, направляя эти вибрации глубоко в камень. Начинают появляться тонкие трещинки, не только на этом камне, а на всех разом; они быстро расползаются по толпе. Она подается вперед, ее призрачное лицо спокойно, не считая лишь самую малость нахмуренного лба. Трещины расширяются, все быстрее и быстрее.
Затем камень разбивается.
Сложно описать то, что случилось потом. Восприятию живого не осмыслить это царство духа. Я словно бы вижу, как черный камень раскалывается на миллиард частичек песка. Каждая песчинка блестит и сверкает, как произведение искусства, и я их вижу, каждую из них.
На один прекрасный и вместе с тем ужасный миг я ощущаю, как меня окружают трольды Хокната. Их головы запрокинуты, словно они в едином порыве выдыхают
