Побеждаю и сдаюсь (СИ) - Анастасия Разумовская
«Джайри, — шепнула она себе, — ты чего? Что за трусливые мысли?».
Она — дочь Ларана. Она никогда не сдаётся и всегда найдёт выход из любой ситуации.
Девушки поклонились и, пятясь назад, оставили её. Джайри облокотилась о балюстраду.
«Пусть проводит обряд, — подумала она, — я буду робкой и перепуганной барышней. Произнесу любые необходимые клятвы. После брачного обряда всегда бывает пир, не так ли? На пирах обычно подают вино. Тем более, должны подавать в Тинатине. Крепкое, чуть кисловатое тинатинское. Обычно молодую жену сажают рядом с мужем. Уверена, у меня будет возможность насыпать снотворное в его бокал…».
Её личные перстни служанки ей вернули. Видимо, в княжестве красота измерялась в количестве побрякушек на невесте. И, конечно, никто не мог знать секрет рубинового перстня. Ровно так же, как и скромного серебряного с маленькими голубыми камушками. Но серебряное не сейчас. Это уже в крайнем случае.
— Джайри?
Девушка резко обернулась и увидела Шэна. Тот выглядел весьма нарядно: белый… камзол? Кафтан? Как называется эта длиннополая, почти до колен, верхняя мужская одежда? Джайри не знала. Но оценила тонкость серебряной вышивки и сверкающий атлас. Белые штаны, белый шёлковый плащ, даже бархатные сапоги — белые.
Уж не он ли — жених?
Джайри фыркнула.
— Ты выглядишь как призрак, — ядовито сообщила она.
Лис усмехнулся. И девушка внезапно разозлилась. Его неспособность обижаться взбесила её.
— Ритуальная одежда Белого дракона, — пояснил Шэн. — Идём.
— А что ты будешь делать, если я прямо сейчас прыгну вниз? Головой вниз? — зло прищурилась Джайри.
Тот удивился. Вполне искренне.
— Зачем?
— Не зачем, а почему. Потому что ты украл меня и привёз сюда против моей воли. И… лучше смерть, чем насилие.
«Что я несу… Богиня милосердная, что я несу!»
Шэн озадачился.
— Насилие? Джайри, — его голос стал мягким, как будто похититель обращался к неразумному ребёнку, — ты же хотела мужчину. Тебе нужен был ребёнок. Ты выйдешь замуж за князя Тивадара, могущественного Золотого дракона. И родишь детей. Всё хорошо.
Она растерялась. Впервые в жизни не нашлась, что ответить. Шэн слегка коснулся её плеча.
— Идём, — очень тепло сказал он. — Я понимаю, ты боишься. Это нормально. Всё будет хорошо, вот увидишь.
Джайри зашипела и отпрыгнула от него.
— Ничего не будет хорошо! — крикнула она. — Всё уже плохо. Я не хочу замуж за Тивадара. И не хочу рожать вашему князю детей. И никогда не прощу тебе, что ты меня украл!
Она резко отвернулась от него, кусая губы.
«Дура! — прошипела мысленно сама себе. — Возьми себя в руки! Что за истерика, как у дворовой девки! Ему плевать на твоё „прощу, не прощу“, и на тебя. Что за глупость, Джай!».
Выдохнула, обернулась к нему.
— Веди, куда надо.
Шэн задумчиво и с недоумением смотрел на неё. Видимо, он не понял ничего из того, что она сказала. Лис осторожно взял невесту за рукав и повёл за собой.
Они спустились вниз по широкой лестнице с испещрёнными от времени ступенями. Внизу их уже ждали: бритоголовый старик в разноцветных тряпках, несколько мужчин, богато разряженных. Ну и сам Золотой дракон. Джайри невольно отвернулась: блеск от расшитого золотыми нитками наряда жениха ослеплял.
«Какая безвкусица!» — подумала девушка и молча встала рядом Золотым драконом, чувствуя бесконечную усталость от резкого выброса эмоций.
Итак. Она выдержит всё то, что ей предстоит. Даст любые обещания и клятвы, которые будет нужно дать. Затем подмешает снотворное и, когда драгоценный муж уснёт (а это не должно вот прям скоро случится, нужно рассчитать так, чтобы ночью) — сбежит. И, памятуя о словах Шэна, возьмёт направление не на запад. На северо-восток. В идеале она доберётся до земель Южного ветра… И там ей непременно помогут медовики — союзники Элэйсдэйра. Хотя можно через день-два повернуть и на запад. Главное — держаться лесов.
Плохо, что у неё отобрали штаны. Женские платья как будто специально кем-то придуманы для того, чтобы затруднить женщинам побег.
— О великий дракон! — загундосил старик. Видимо, жрец.
Джайри вспомнила рисунок Ларана, где отец изображал себя в образе шамана, и чуть не рассмеялась в голос.
«Нет, ну а что, — ехидно подумала она, — я планировала свадьбу? Ну вот она — свадьба. Муж немного не тот, но всегда же в любом плане есть какие-то погрешности. Я потом расскажу Улю, и тот посмеётся. Нет, сначала, возможно, убьёт меня, но потом мы всё-таки посмеёмся вместе».
И она мысленно стала сочинять послание наследнику. Потому что такие вещи лучше писать, а не рассказывать лично.
«Итак, Уль, если ты планировал войну с Тинатином, то откажись от планов сразу. Ты бы видел моего женишка! Весь закованный почти до самых глаз в золото. А это, между прочим тяжело. И сумасшедший жрец, подпрыгивающий с бубном. Уверена, это заразно. И ещё один мужик полностью в белом. Нет, Уль, не отгадал. Это не я».
Странно, но при воспоминании о друге, Джайри стало легче. Как будто Уль был рядом, и всё это было лишь забавной игрой.
« Я не удивлена, что таким расфуфренным и лишённым малейшего вкуса мужчинам их женщины не дают, чего те хотят, и им приходится красть чужих, пеленать их в неподъёмные одежды, увешивать камнями и металлом. Потому что иначе даже только что пойманная женщина непременно сбежит».
Жрец, распевая, подошёл к ним и связал руки жениха и невесты лентой, а затем повёл их за собой вокруг фонтана. Впрочем, это скорее был обычный источник, красиво оформленный.
«Больше всего, Уль, я боялась наступить ему на золотой плащ, — продолжала сочинять Джайри. — Вдруг обвинят в том, что я пыталась снять ногой позолоту? Впрочем, хорошо, что моим женихом был золотой, а не белый дракон… Ты понимаешь, да?».
Ей даже показалось, что она услышала тихий смех.
«А потом Золотой, которого я отныне буду называть Золотыш и никак иначе, зачерпнул водичку и поднёс к моим губам, уставившись на меня с таким видом, как будто я лично отравила этот источник».
— Пей, — прошипел жених.
Джайри зажмурилась, дёрнулась от отвращения, наклонилась и выпила воду из его ладони.
« И, знаешь, единственное, что меня беспокоило в этот момент: мыл ли руки мой очаровательный Золотыш. Если бы мне сообщили порядок прохождения процедуры заранее, я бы несомненно потребовала, чтобы руки вымыли при мне».
Жрец снова запел что-то гнусавое. Голос его вибрировал.
«Мне казалось, что мой жених сейчас испепелит взглядом священное дерево, но даже на это его не хватило. Дерево оказалось, к слову, сухим, что неудивительно. Удивительно, что оно не раскололось от голоса жреца. Клянусь, прежде, чем состоится ваша свадьба с принцессой, я лично прослушаю как поёт настоятельница милосердных сестёр».
Незримый Ульвар зафыркал от сдерживаемого смеха, а Джайри вдруг представила их обоих в храме небесной богини. Милосердные сестры поют, а рядом с ней стоит Ульвар. В голубом. Голубой так шёл к его глазам… И в руках его тает свеча. Сердце защемило.
«Я сошла с ума, — подумала девушка, — но это неважно. Может быть именно здесь и сейчас я как раз могу позволить себе побыть глупой влюблённой дурочкой… Почему бы и нет?».
Что-то больно дёрнуло её запястье. Джайри опустила взгляд и поняла, что Золотой дракон сорвал с её руки ленточку. Затем — жених? муж? — подошёл к дереву и повязал ленту на одну из сухих ветвей. А затем развернулся и ушёл прочь.
«Обряд завершён» — поняла Джайри.
Она увидела торопящихся к ней девушек, закутанных в разноцветные покрывала. Но прежде них к ней подошёл Шэн.
— Ты — женщина, — мягко сказал он, встревоженно глядя невесте в лицо, скрытое белым шёлком, — будь с ним добра, и он будет добр с тобой. Тивадар не злой.
«Уль, прикинь, я всё-таки верно отгадала. Это оказался сам князь Тинатина — Тивадар,
