Страсть огня - Екатерина Воронцова
— Ладно, раз обещал…
Он сел на кровать, откинувшись на изголовье и, протянув к девушке руки, перетянул её к себе на колени, заключив в объятия. Алия прислонилась спиной к могучей груди, Хаук положил подбородок на её макушку.
— Великий Север, Алия не даром называется Великим. Это, действительно, очень большая земля, с разообразной местностью. В южной её части преобладают поля с редким лесом. Эти земли в основном приносят урожаи зерна и люди там заняты этим круглый год: посев и сбор злаков, без зимних месяцев, конечно. Восточная часть богата бескрайними лесами, полными всякого зверья, как мелкого так и крупного, и очень опасного. Тут люди живут большей частью охотой. На западе также ьогатые леса, но преобладают горы и они разные, от покрытых лесом до абсолютно голых скал. Разводят тут скотину, заготавливают мясо. Осенью у нас пора ярмарок: все съезжаются в город Ньелесгарт, обмениваются товаром, делают запасы, готовятся к долгой зиме. Тут же, на ярмарках, проводятся соревнования и победители неплохо зарабатывают, обязательны показные бои, танцы и гулянья. Конец осени пожалуй самая весёлая пора в наших краях… свадьбы, конечно, куда без них, — он снова улыбнулся. Тебе понравится, когда ты станешь жить с нами, узнаешь традиции и обряды, познакомишься с людьми и нашими обычаями.
— Хаук, ты ничего не рассказал о северной части вашей земли.
— На северной стороне нет жизни. Говорят, там лишь вечные льды.
— Говорят? Но, разве она не обжита за столько веков?
— Зим двадцать тому назад там были люди, была жизнь.
— А теперь?
— А теперь те, кто пробовал уходить туда- не возвращались и их никто больше не видел. Никогда.
— Как странно…,-задумчиво произнесла Алия.
— При благоприятной погоде скоро наше плаванье будет окончено и я был бы рад если бы моя земля стала и для тебя домом.
— Хаук, я уже люблю эту землю, потому, что там со мною будешь ты. Там где ты, любимый, там и мой дом.
Хаук кивнул.
Они сидели обнявшись и какое-то время молчали. Алия думала о том, что рассказал ей Хаук.
— А твоя семья? Расскажи мне о ней.
Алия почувствовала, как напряглось его тело. Он молчал и Алия развернулась к нему, думая, уж не уснул ли её мужчина, пока она сидела в раздумиях в тишине каюты. Но он не спал, напротив, взгляд Хаука был собран и серьёзен. Он всё смотрел ей в глаза и ничего не отвечал так долго, что девушка подумала, что не услышит ответа на свой вопрос. Но наконец он тяжело вздохнул и, как-то обречённо закрыл глаза, откинувшись на спинку кровати, сказал:
— Моя семья: отец, мать и братья погибли много лет назад. Выжил лишь я один, — мужчина устало провёл рукой по своему лицу и продолжил, — Я не говорил об этом ни с кем, хотя с того времени прошло пятнадцать лет.
— Хаук, — Алия сглотнула и взяла его за руку, — мне так жаль.
— Не стоит. Мёртвым не нужна наша жалость, а мне и подавно, — его голос стал жёстким и отчуждённым. — Мне нужна лишь месть убийцам.
— Но разве через столько лет эти люди, тоесть, убийцы не были пойманы и не понесли своего наказания?
— Их слишком много. Слишком. Даже для таких как мы. И потому, что они не люди, Алия. У людей, против Иных, как ты знаешь, нет шанса устоять в схватке, даже если на одного Иного выйдут десять- двадцать человек. Но этот "подарок смерти" нам преподнёс Прекрасный Юг, подло, лукаво — чтоб уничтожить всех нас, ненавистных им северян.
При этих словах Алия вздрогнула всем телом и с ужасом отшатнулась.
— Не знала?…О, вижу, что нет. Зависть, Алия и жадность. Зависть, что Иные превосходят южан и безумная жажда владеть всем самим, Великим Севером, его богатствами. Но, конечно, уже без самих северян.
— Как может торговый слабый Юг уничтожить такую мощь как Иные, лучших воинов всех континентов?
— Тварями. Нам неизвестно, где они нашли их. Быть может вырастили или купили, но без сомнения это их грязных рук дело. В ту далёкую зиму только корабли южан стояли у наших берегов и их было невероятно много. Никто не заподозрил дурного, торговля между континентами обычное дело. Суда Юга стояли не одну неделю. А после их отплытия, через совсем короткий отрезок времени, началась бойня. И так теперь каждую зиму, Алия. Каждую зиму мы, сколько в наших силах, уничтожаем тварей, боремся за свою жизнь с самой смертью. Но много гибнет наших воинов- красноглазый ад собирает свой урожай. Эти твари- чистое зло, без сочувствия, без жалости, они исчадья ада, сама смерть истребляющая без разбора всех кто стоит перед ней. И не важно кто это будет: дряхлый старик, ребёнок, женщина или мужчина. Нет разницы.
— Красноглазая смерть? — Алия вдруг отчётливо вспомнила свой повторяющийся кошмар. Всегда один и тот же. — Хаук я должна рассказать тебе что-то.
Хаук устремил на неё, внимательный светящийся ледяным холодом взгляд. Алия видела, что рассказ поднял в душе его бурю гнева и ненависти.
— Помнишь, я кричала по ночам когда мне снились дурные сны и ты приходил, чтобы разбудить меня и успокоить?
Мужчина кивнул.
— Я тебе никогда не рассказывала этот кошмар. Его образы стали преследовать меня с того самого дня, как ты забрал меня от родных берегов, но никогда раньше до этого. Я её считала разумным передавать тебе эти ночные фантазии, я считала их совершенной бессмыслицей?
Хаук слушал Алию неперебивая.
— Мне каждый раз видится один и тот же сон: огромное поселение людей, крепкие дома, каких я раньше не видела, лес, горы, и земля, но не чёрная, как у нас. А покрытая искрящимся на солнце белым пухом, очень красивым.
— Это снег, — Хаук улыбнулся, — Ты никогда его не видела, но зимой земля у нас покрывается снегом, таким как ты говоришь: белым холодным и похожим на пух.
— Значит я и вправду его увижу, этот снег?! — воскликнула девушка восхищённо.
— Конечно, — Хаук взял её руку в свою, поглаживая, — рассказывай дальше.
И Алия поведала ему всё и подробно. И тут уже пришла очередь удивляться самому Хауку.
— Может ты всё же нуса, но не знаешь своих дарований, Алия?
Девушка поморщила маленький носик, вспомнив, как отчим называл её ведьмой, причиняя душевные страдания и отрицательно покачала огненной головой.
— Тогда как может девушка, родившаяся и выросшая в южной стране, которая ни разу не видела северных земель, так точно описать всё, будто жила у нас не один год?
— У меня нет для тебя ответа, Хаук, — Алия вздохнула
