Притворная дама его величества (СИ) - Блум Хельга

Алистер был бы разочарован своей ученицей. «Благородная донна никогда не оказывается в таком положении», - вздохнул бы он.

Кое-как водрузив коварное кондитерское изделие обратно на поднос, я растерянно огляделась в поисках салфетки. Надо же, даже салфетку королю не дали. Вот это обслуживание!

Пожав плечами, я принялась аккуратно облизывать пальцы, измазанные в креме. Хм, а ведь вкусно. Чертовски вкусно. Сладко, но не приторно и еще такой нежный абрикосовый вкус.

- Возможно, такое решение было бы более эффектным, но едва ли его можно счесть эффектив.. – прервался на полуслове король.

- Ммм.. – не удержалась я от удовлетворенного мурлыканья.

- Кхм.. Возьми, пожалуйста, - хрипло сказал король и протянул мне украшенный монограммой носовой платок.

- Спасибо, - кивнула я. – Так что вы думаете, в долгосрочной перспективе ваши методы более эффективны? Все же не детей воспитываете, а взрослых людей судите.

- Кхм.. – глубокомысленно сказал король и поерзал в кресле. – Кхм. Я полагаю, время покажет. В любом случае, с Гезельской топью что-то делать нужно, да и границы давно пора проверить. Так что польза государству однозначно будет.

Приговору благородные доны не обрадовались.

- Ваше величество, осмелюсь предположить, что это какая-то ужасная ошибка, - попытался оспорить приговор растерянный барон, когда король объявил, что слушание закрыто. Длинные руки и ноги бедолаги заламывались от ужаса перед неминуемой ссылкой.

- Вы обвиняете меня в том, что я вынес несправедливый приговор? – острой, как лезвие ножа, улыбкой улыбнулся король Аргент.

- О, нет! Разумеется, нет! – ужаснулся от подобного предположения он.

Маркиз не стал даже спрашивать. Прорычал что-то встревоженному адвокату и покинул зал.

- Передайте маркизу, что я жду его предварительный доклад не позднее конца следующей недели.

Глава 10.

Вернувшись во дворец, король наотрез отказался от обеда и погрузился в бумаги.

- Письма давно нужно разобрать, а у меня все времени нет. Одни судятся, вторые женятся, - пробормотал он и зарылся в доклады, отчеты, запросы и письма.

Воспользовавшись ситуацией, я полезла в камин. Министр Хейл, конечно, сделал все, что мог, но он все же не чародей.

Мягкий свет заклинания рассеял сумрак почерневших от сажи кирпичей.

- Его как раз давно не чистили, - не поднимая взгляда, сообщил монарх.

- Отлично, - удовлетворенно промурлыкала я. Как раз то, что нужно.

- Желаешь поиграть в трубочиста?

- Желаю спасти вас от мучительной смерти, - преувеличила я. Едва ли я извлеку из камина какую-нибудь пользу, но хорошая телохранительница должна проверять все следы и все зацепки. А поскольку от короля я не отхожу, проверять зацепки приходится там, где работодатель. - Если заклинание на дрова все же было наложено здесь, то должен быть остаточный след.

- Поверь мне, это было сделано не здесь. Я сидел прямо тут и заметил бы нечто подобное, - его величество откинулся на спинку кресла и внимательно наблюдал за мной из-под густых ресниц, вертя в длинных пальцах перо.

- Неужели? – с нескрываемым скептицизмом поинтересовалась я, разворачивая сложную сеть чар. – По словам Дигвальда, вы едва ли замечаете что-то вокруг себя, когда погружены в работу.

Я присела перед камином, забрасывая заклинание в очаг.

- Ну, почему же? Я многое замечаю. Например, когда ты вот так наклоняешься, с моего места открывается прекрасный обзор, - невозмутимо парировал король.

Ох, черт! Из чистого упрямства я даже не пошевельнулась, продолжая наблюдать за чарами. Шансов, конечно, мало – только идиот станет колдовать в охраняемом кабинете, куда не так-то просто попасть, если можно просто проникнуть туда, где хранятся дрова для камина и наложить чары на них – однако, проверить не помешает.

- Нашла что-нибудь?

- Ничего, - хмуро ответила я. – Колдовали явно не здесь. Предлагаю еще раз допросить слуг.

- У нас встреча с Дигвальдом через полчаса, на которой он расскажет все, что узнал.

- Премьер-министр ведь уже выложил всю информацию по этому делу утром, - напомнила я, поднимаясь с пола и отряхивая платье.

- Неужели? – загадочно протянул король.

- Ну, да. Вы же тоже там были.. – не понимая, к чему он клонит, напомнила я.

- Он сказал ровно то, что мог в тех обстоятельствах. Мы находились на улице, где любой мог подслушать разговор, а сопровождала нас моя личная охрана, которой я доверяю свою жизнь, но не более, чем это необходимо. Все подробности мы услышим не раньше, чем через полчаса.

- Хорошо, - вздохнула я. – Но тогда давайте хотя бы обед в номер закажем. Все равно вам еще полчаса в бумажках копаться, а мне еще полчаса охранять вашу бесценную персону.

- Мне любопытно, Ева, ваше нахальство и пренебрежение к авторитетам это врожденное качество или приобретенное? – невозмутимо взглянул на меня король, выглядывая из-за очередного письма.

- Скорее приобретенное, - немного подумав, ответила я.

Пронзительный взгляд немного смягчился.

- Годы изоляции не могут не наложить свой отпечаток. И потом, ваши потери..

- Что вы можете знать о моих потерях? – непозволительно резко спросила я и с горечью прибавила: – Лишь то, что выболтал вам Алистер.

Мягкое понимание в голосе короля мне совсем не понравилось. Я не хочу его понимания! Не хочу его принятия и сочувствия!

Бередить незажившие раны слишком больно.

- Я знаю, что случилось с Мареном, - в его словах нет желания причинить боль, но это не меняет сути. Мне все равно больно.

- Полагаю, обед нам не помешает. Как думаете, ваш хищный повар не попытается меня отравить?

- Яд есть оскорбление для хорошей пищи, а она готовит лишь хорошую пищу, - он позволяет перевести тему, но стоит лишь на мгновение ослабить бдительность, как бьет прямо по больному: - Едва ли он хотел бы, чтобы ты положила всю жизнь на алтарь его памяти.

- Откуда вы можете знать, чего он хотел бы, а чего нет? – прошипела я в отчаянной попытке скрыть боль за злостью.

О Марене я не говорю и не думаю уже давно. Гоню эти мысли, давлю их прямо в зародыше.

- У меня хорошее воображение, - ничуть не обижается король.

Мне что табличку повесить? «Сюда не лезь!» Яркий плакат, чтобы точно было заметно и понятно!

Некоторые вещи лучше не трогать, на некоторые раны лучше не давить.

- Ева, потери нужно проживать и двигаться дальше, иначе они тебя погубят. Если слишком долго подавлять горе, оно никогда не уйдет. Марен мертв. Ты жива. Реальность такова. И своими бдениями над защитными чарами ты не изменишь прошлого и не вернешь его обратно.

- Вы не понимаете!

- Тогда поговори с тем, кто понимает. Я не призываю тебя изливать мне душу. Просто разберись с этим и прекрати терзаться. Душевные муки способствуют преждевременному старению. Ты молодая красивая женщина, которая проводит жизнь в одиночестве, спрятавшись где-то в глуши.

Появление на сцене премьер-министра избавило меня от необходимости отвечать. Заказав на кухне обед, я для Хейла чайник чая и блюдо с пирожными, мы приступили к совещанию.

- Ничего нового, - со вздохом признался премьер-министр, вонзая вилку в пирожное. – Допросил мажордома и слугу, который разжег дрова. Поговорил с дворцовой охраной и изучил помещение для дров.

- И что нашли? – нетерпеливо спросила я. Его величество тем временем спокойно разбирался с курицей, словно во всем мире его занимала лишь она одна, а покушения на его жизнь - так, ерунда, не стоящая его внимания.

- Охрана клянется и божится, что никто из посторонних не входил и не выходил. А знаете, что интересно? Возле камина всегда хранится небольшой запас дров, но на сей раз, несомненно, по чьему-то недосмотру, в кабинете не оказалось ни одного полена. Лакей, вызванный растопить камин, пошел за дровами. По дороге нигде не останавливался и ни с кем не разговаривал. Молодой человек жаждал покончить с приказом как можно скорее в надежде.. – светлые глаза первого министра презрительно сощурились, – встретиться с некой молодой женщиной и, если повезет, вступить с ней в процесс совокупления.