Хамелеон и Бабочка (СИ) - Грачева Татьяна Александровна

Зоя склонилась ниже, щекоча кудрями лицо. Провела пальцем по его носу, чуть застопорилась в месте сросшегося перелома и улыбнулась.

— На нас смотрят.

— Пусть смотрят.

Его пальцы забрались под мягкие волосы, обхватили её затылок.

— Завидуют.

— Кому? — хмыкнула Зоя.

Максим уткнулся носом в её шею, лизнул языком чуть солоноватую кожу.

— Зависит от того, кто смотрит. Тот мужик через два кресла от нас, мне завидует, а кондукторша — тебе.

Зоя обхватила лицо Максима прохладными пальцами и нарочно долго и тягуче поцеловала, слегка прикусила губу. Потом крепко и с каким-то отчаянием обняла и пробормотала куда-то в его ключицу:

— Откуда ты только взялся.

Максим ожидал продолжение реплики, что-нибудь в духе, «со мной такое в первый раз, даже не представляю, что на меня нашло, обычно я себя так не веду», но Зоя промолчала и снова поцеловала, немного грубо, явно провоцируя на ответные действия. Максима зрители тоже не смущали, скорее, обостряли ощущения. Он целовал её в ответ то нежно, то жёстко, то невесомо, будто стыдливый юноша, руки то и дело бродили по её телу, касаясь обнажённых участков кожи. Вроде бы ничего неприличного, но всё на грани.

Они гуляли по улицам, взявшись за руки, периодически останавливались и целовались, как озабоченные бессовестные подростки. Умудрились забрести на старое кладбище, где продолжили целоваться, но уже с большим усердием, так как свидетелей их страсти не было, во всяком случае, живых свидетелей. Долго бродили в парке, почти таком же заброшенном, как и кладбище. С каждым разом руки Максима становились всё наглее. Когда на город опустилась плотная ночь, Зоя поняла, что про её талию он давно забыл, всё чаще, во время поцелуя, спускал ладони на ягодицы, сминая подол платья, касался края нижнего белья. На грудь, правда, пока не покушался.

Максим отмечал малейшие изменения в Зое, чувствовал, когда она готова была отодвинуть границу приличия, и только тогда позволял себе большее. Если замечал напряжение, немного отступал, чтобы повторить попытку чуть позже. Отвоевывал её тело по миллиметру.

Раздобыв мороженое в круглосуточном магазине, они повернули в ближайший двор многоэтажки и зашли на детскую площадку.

Зоя дёрнула молнию на сумочке.

— Давай я заплачу.

— Зойка, ты чего, я угощаю. Это всего лишь мороженое.

— Мне как-то неловко.

— Неловко ей, — иронично заметил Максим, — я не машину тебе купил и не золотое кольцо. Это пломбир, Зой.

Зоя как-то странно на него посмотрела и улыбнулась, блеснув зубами.

Катались на качелях долго, пока не доели подтаявшее эскимо. Зоя встала, выбросила в урну пустую упаковку и вернулась к качелям, он не дал ей занять те, на которых она раскачивалась. Потянул за край платья и, усадив на колени лицом к себе, сцепил её ноги у себя за спиной. Зоя не сопротивлялась, обхватила его за плечи, прижалась вплотную и поцеловала прохладными сладкими губами.

Высвободив подол платья, Максим подхватил её под бёдра, в этот раз продвинулся дальше, но наглеть не стал. Вернув руки на талию, поднялся выше по тонкой ткани и нащупал бегунок на спине. Пока Зоя была занята поцелуем, он расстегнул молнию на платье до поясницы и чуть спустил рукава. Прошёлся пальцами по выпирающим позвонкам и стянул рукава ещё ниже, до самых локтей. Зоя не отстранилась, хотя прикосновение влажной ночи к голой спине, естественно, почувствовала. Сделала вид, что она увлечена его губами и вообще не понимает, что происходит.

Максим оценил игру в невнимательность и спустил верх платья до пояса: наконец-то добрался до груди. Тонкий белый материал бюстгальтера только подчёркивал смуглость кожи и мягкость форм. Чуть сдвинув лямку, он провёл пальцем вдоль кружевного края.

Зоя резко выдохнула и, отстранившись, опустила взгляд на его руку.

— Мы на детской площадке.

— Да? Я и не заметил.

Максим не остановился, глядя в её глаза, запустил пальцы в чашечку лифчика. Выждал несколько секунд и нехотя убрал.

— Ладно, ты права.

Зоя разочарованно вздохнула и сразу же нахмурилась, что это получилось так громко. Максим едва сдержал смешок. Она явно хотела, чтобы он продолжал, но стыдилась своего желания и своей доступности.

Максим аккуратно надел рукава, застегнул молнию на платье, но не встал, взялся за натянутые цепи.

— Держись, Зойка. Сейчас будет круче секса. Полетаем.

— Обещаешь? — Зоя саркастично ухмыльнулась и притиснулась плотнее.

Сначала качели раскачивались спокойно и медленно, но постепенно поднимались всё выше и выше. В ушах свистело, прохлада пробиралась под одежду, подол платья периодически доставал до талии. Когда они взлетали почти вертикально, цепи натужно скрипели. Зоя судорожно вцепилась в Максима, дышала тяжело и дрожала, но не кричала и не пыталась остановить.

Максим постепенно замедлился, приподнявшись, снял с себя Зою.

— Ну, круто же было?

Зоя задумчиво покачала головой.

— Вообще не круто.

С её привычкой влипать с ситуации, не удивили бы рухнувшие от лихачества качели или ещё какая-нибудь непредвиденная пакость. Рисковать не хотелось. Тем более, сейчас.

Она оглядела тёмный двор, решительно взяла Максима за руку и повела к дощатому высокому домику, похожему на вигвам. Он промолчал, сразу догадался, почему она его сюда привела. Это было неожиданно и как-то легкомысленно. Он не думал, что Зоя возьмёт инициативу в свои руки, планировал ещё немного покружить, поиграть, а потом добраться до машины, оставленной недалеко от квартиры, где они познакомились. Возможно, посмотреть на рассвет у реки и там уже уговорить на секс практически в комфортных условиях — в салоне автомобиля.

Зоя зашла в домик и развернулась к нему лицом. Сквозь прорези в досках пробивался свет от фонаря, располосовывал лицо и тело, нарезая на сегменты. Она подняла взгляд, посмотрела смело и прямо, предлагая осудить или принять вызов.

Максим не дал ей времени передумать, приблизился вплотную и поцеловал. Тесно прижившись всем телом, заставил отступить немного назад. Когда Зоя упёрлась спиной в шершавую стену, он закинул её ногу на своё бедро и поцеловал нарочно глубоко. Прелюдии и так было достаточно, он не стал тратить на неё время. Притиснувшись к Зое плотнее, скользнул пальцами по ягодице и, приподняв подол, нащупал тонкое нижнее бельё. Довольно отметил, что платье очень удачная одежда для такого спонтанного секса. Он и не догадывался, что обычно Зоя выбирает джинсы, ничего не знал о ней, кроме того, что она обожает целоваться, предпочитает сливочное мороженое и идет на поводу у эмоций.

Зоя понимала, что происходит. Хмель давно выветрился из её головы и не мог служить оправданием. Зашелестела фольгированная упаковка, Зоя иронично хмыкнула. Ну конечно, у таких, как Максим всегда при себе есть презерватив, а может и не один.

По ощущениям они повторили обоюдный полёт на качелях, качало их, пожалуй, меньше, но ритмичнее. Зоя упёрлась затылком в стену, держалась за шею Максима и, не переставая, целовала. О комфорте или о том, чтобы партнёр тоже получил удовольствие, никто из них не думал. Это был эгоистичный секс, быстрый и яркий, как вспышка. Задрожав в руках Максима, Зоя едва не упала, он удержал её и не позволил отстраниться. Замер, прислушиваясь к затухающим волнам наслаждения. Ослабив хватку, позволил опустить ногу и отошёл на шаг назад.

Зоя быстро и лихорадочно поправила платье. На Максима старалась не смотреть, боковым зрением видела, как он застегнул джинсы и расправил футболку. Подошёл к ней впритык и, поцеловав, улыбнулся в губы.

— Лучше качелей?

Зоя неуверенно пожала плечами.

— Пожалуй, лучше. Спина, наверное, вся в ссадинах и синяках.

— И на заднице тоже я тебе синяков наставил, извини, Зойка. Это от страсти.

— Я и не почувствовала.

Зоя вышла из домика, оглядела пустую площадку и едва сдержала нервный смешок. Что она сейчас натворила? Нимфоманка какая-то. И всё же было круто, остро и внезапно. Чувствовала себя как-то странно: хотелось и петь, и плакать, и чуть-чуть кричать. Вряд ли она такое когда-нибудь повторит.