Пойманная - В. К. Людвиг
Мое сердце билось так сильно, что стук отдавался в зубах. Мне следовало быть умнее и просто подняться наверх. Зачем умолять о поездке, если вместо этого нужно молить о прощении?
Но независимо от того, как его жестокое обращение изменило меня, превратило из запуганной в оцепеневшую, у меня все еще оставаласьхоть какая-то гордость. От нее едва ли что осталось, она висела на обугленной нити, но все же давала надежду.
— Детка…
В момент, когда он произнес это слово, я поняла, что сегодня никуда не поеду. Точно не в Вегас. Возможно, даже наверх не попаду. Разве что на четвереньках.
Он оторвал от ручной клади мою руку, пальцы которой затекли от того, как я цеплялась за свой багаж последние пятнадцать минут. Его ногти прошлись по моей руке, с отвращением царапая каждый миллиметр кожи.
Поставив стакан виски обратно на стол, он стал возиться со своим ремнем.
— Как насчет того, чтобы я заткнул тебе рот, засунув член по самую глотку, а? — с издевкой спросил он. — Встань на колени… Детка. Сделай хоть что-нибудь приятное для своего мужа, ладно?
Он схватил меня за волосы и оттащил от стойки, подальше от ручной клади, толкая меня вниз, надавливая на позвоночник.
— Нет!
Ноги подгибались… и подгибались…
Колени заболели от удара о жесткий пол.
Край кухонной стойки поравнялся с моими глазами, зрачки сфокусировались на коричневой бутылке. Этикетка белая. Буквы вычурным курсивом.
Один отчаянный рывок, и горлышко бутылки обожгло ладонь холодом.
Я подняла руку. Прицелилась… Да плевать, за что!
Удар!
Бутылка разлетелась на осколки, которые посыпались на меня дождем вместе с едкими каплями шотландского виски десятилетней выдержки.
Я отползла в сторону, стон Уилла заставил меня приготовиться к худшему. Я никогда раньше не нападала на него, и страх перед возмездием притупил нервные окончания до такой степени, что я едва чувствовала, как осколки впиваются в голени.
Босоножки заскользили по стеклу, и мне пришлось удерживать равновесие обеими ладонями, порезавшись везде, где только можно. Но я оттолкнулась ногами и выбралась из этого проклятого угла.
Я должна выбраться отсюда.
Рывок за волосы, и я упала назад, ощутив жжение на коже головы.
Он потащил меня по кухонному полу, осколки впивались в ягодицы, стекло царапало и звенело.
Смех Уилла пробрал меня до самых костей, а слова оглушили рычанием.
— Давай обсудим наш брак, детка.
Глава 2
Платон
Я вытер висок рукавом черной униформы. Недавно установленный языковой чип все еще жег мозговой ствол. Я мог бы смириться с засыхающей кровью на коже, но с причиной департамента имплантировать его? Не очень.
— Чтобы ты мог общаться в случае встречи с человеком, — сказали они.
Ну да, конечно, я же обычно беседую с ними о смысле жизни. Как раз перед тем, как выжечь мозги. Смешно.
Я прислонился плечом к дереву и уставился на темные окна человеческого жилища. Согласно досье, Уильям ван Энгель в любой момент мог вырубиться в состоянии алкогольного опьянения.
Не такие задания я обычно предпочитал, но Департамент по межвидовым отношениям запросил быстрое и чистое убийство.
Никаких страданий. Никакого беспорядка.
Более того, никакого веселья.
Что ж, возможно, в следующий раз.
Я открыл интерактивную карту на голокомме и обошел здание. Добравшись до указанной двери, я активировал локальную систему EMD2 и отключил функции безопасности.
Как только я проник в среду обитания, сердцебиение ускорилось при первом же крике, доносящимся изнутри. За ним последовали другие звуки, пронзительные, почти как боевой клич самки джал'зар. Но в этом крике был панический оттенок.
С пистолетом наготове, сканируя синим лучом окружающую обстановку, я осторожными шагами продвигался вдоль стены. От взгляда в соседнюю комнату у меня заледенели конечности.
Цель дернул женщину за волосы, и на лице землянки отразился первобытный страх. Она была прекрасна: от стройных брыкающихся ног до обнаженного живота, над которым задралась рубашка во время борьбы.
Я долго стоял, зачарованный этим маленьким существом, которое только что стонало от боли, но уже в следующее мгновение вцепилось ногтями в руку ученого. У нее не было шансов, и все же она пыталась, чем заслужила мое уважение.
Я должен убить их обоих.
Встав в твердую стойку, я нажал на спусковой крючок. Пуля прожгла затылок мужчины, войдя в мозг. Моментом позже электрические импульсы отключили все функции.
Тело напряглось, и мужчина рухнул на пол с глухим стуком.
Никаких страданий.
Никакого беспорядка.
Именно так, как того хотел департамент, за исключением женщины, съежившейся в ногах трупа. Я прилетел на Землю, чтобы убрать свидетеля. Теперь на меня смотрели потрясающие глаза, голубые, как и мои, но тусклые и без блеска.
Она не кричала.
Просто смотрела на меня.
И я смотрел в ответ. Палец на спусковом крючке с каждым мгновением напрягался все больше. И что мне с ней делать?
Слишком опасно оставлять ее в живых.
Но она слишком драгоценна, чтобы убивать.
На ее нижней губе собиралась кровь и медленно стекала по подбородку. Она окрашивала кончики вьющихся прядей и оставляла на шее тонкие красные полосы каждый раз, когда женщина делала вдох.
Все, что потребовалось, — это шаг к ней, и она отползла от меня на четвереньках. Осколки зазвенели по полу, когда землянка подобрала под себя ноги.
А потом побежала.
Я пошел по лестнице следом за ней, ступени стонали под моим весом. Было трудно объяснить, почему я до сих пор не застрелил ее.
Разумом я понимал, что Ветусианская империя послала меня устранить беспорядок, но все, что я сделал — усугубил его. Ей не следовало здесь находиться.
И все же она была здесь: дрожащее тело, втиснутое в угол того, что казалось спальней, прикрывшее голову руками. Из-под них доносились приглушенные рыдания, каждое из которых творило странные вещи с моей грудной клеткой.
Я присел перед ней на корточки, на долгие мгновения задержавшись взглядом на холмиках ее грудей и изгибах бедер.
— Как они тебя называют, леска?
Она вздрогнула от моего голоса, и рыдания стали громче, более неистовыми.
У меня закружилась голова при одной мысли о том, что написать в отчете, который я должен сдать, как только вернусь на Сенеку. Я убрал одного свидетеля, но пощадил другого, теперь наша миссия поставлена под угрозу сильнее, чем до моего прибытия.
— Кто ты для того ученого внизу? — спросил я, надеясь, что смогу как-нибудь все уладить. — Ты пара Уильяма ван Энгеля?
Еще одна пауза, за которой последовал охрипший голос:
— Я его ж-жена.
Жена. То, что люди считали своей постоянной,
