Старая жена, или Развод с драконом - София Руд
«Какую скорую?» — проносится мысль в голове, а затем звуки становятся вязкими.
Нет, я не могла упасть…
Не здесь, не при этих двоих, не так жалко и позорно. Я встану!
Но не получается… Даже пальцем пошевелить не могу. Онемели.
И губы не слушаются… Боль давит на грудь все сильнее. Я задыхаюсь, и внутри начинается паника. Та самая, которую однажды я уже ощутила — страх скорой смерти.
— Какую скорую? Она же притворяется! — визжит Наташка, затем опять возня, какой-то невнятный спор.
— Погоди, Аркаша! Убери телефон! Через минуту ты будешь вдовцом и разводиться не придётся.
Это последнее, что я слышу. Затем неразборчивую ругань поглощает тишина.
Страх смерти отступает. И единственное, чего я сейчас хочу, это встать и, схватив какой-нибудь черенок от лопаты, отходить этих двух мерзавцев… А после и умереть можно… Без обид. Отомщенной.
Но Смерть решает за меня.
У нее свое расписание.
Мир ускользает, голоса стихают, и я больше ничего не чувствую. Меня самой как будто больше нет.
«Мама, спасибо, что никогда не жила для себя… Так еще не сказал ни один ребенок», — проносится в памяти голос уже давно повзрослевшей дочери: — «Ты сделала все для меня, терпела ради меня. Но оно мне было не надо, мам. Я бы предпочла, чтобы ты прожила свою жизнь счастливо. Чтобы мы ее счастливо прожили, а не терпя, потому что „так надо“. Я очень люблю тебя, мама, и мне так тебя жаль»…
Тогда я ей не ответила, но сейчас сказала бы: «Да, будь у меня второй шанс, я бы все сделала иначе». Но уже поздно. Уже темно.
Уже меня нет, и исправить ничего нельзя в этой пустоте, в этой тишине, нарушаемой лишь тихим звуком… Кап-кап… Кап-кап…
Капли?
Точно они! Снова и снова, как будто бы дождь пошел. Поначалу он тихий, скромный, а затем начинает все сильнее тарабанить по стеклу. В нос льет сырой воздух с запахом горящих свечей и каких-то незнакомых мне трав.
Ощущения резко возвращаются — под попой твердо, спине неудобно, по телу пробегает дрожь от холода. А затем свет бьет мне прямо в глаза.
— Жива! Госпожа очнулась, Светлейший!
Глава 2. Незнакомцы
— Жива! Госпожа очнулась, Светлейший! — дрожит от слез незнакомый голос, а туманное зрение едва собирает нечеткие контуры женского лица.
Круглое, немного оплывшее, с маленькими губами и довольно крупным носом. Светлые волосы стянуты в пучок, а глаза блестят от слез.
— Погодите, дайте осмотреть, — рядом раздается еще голос, такой же тревожный, но в этот раз мужской.
Заплаканную женщину оттаскивают, передо мной нависает другая незнакомка. Она заглядывает мне в глаза, тут же отклоняется, зато на запястье я чувствую холод ее пальцев. Как раз в той зоне, где проверяют пульс.
Тишина, образовавшаяся вокруг, настораживает все сильнее, зато зрение становится предельно четким, будто кто-то надел очки. Но очков не подавали, а картинка перед глазами странная.
Темный, почти черный сводчатый потолок, исписанный непонятными символами, чем-то напоминающими руны. «Померла!», — проносится в голове, но женщина говорит иное:
— Хвала богам, жива и почти полностью здорова! — звучит облегчение в ее голосе.
Будем надеяться, что права она, а не я, и все же потолок мне не нравится.
Потому поднимаюсь на локтях, осторожно, чтобы спину не прихватило, и осматриваюсь вокруг.
Мда… Тут не только потолок странный, но и весь огромный зал: мрачный, темный, с кучей подсвечников и горящих свечей. А я еще думала, что за знакомый запах.
А вот тройка людей мне не знакомы, и на фельдшеров они совсем не похожи. Начиная, пожалуй, с одежды. Седовласый мужчина в летах облачен в белую мантию, женщина, которая проверяла пульс — тоже в белом наряде, но попроще. А вот первая дамочка, которая звала меня госпожой, так и вовсе стоит в темном платье, отдаленно напоминающем одежду среднего класса в викторианской эпохе: высокий ворот, закрытые руки, узенькие фонари на плечах.
«Что за дурдом?» — возникает логичный вопрос, но еще секунда, и замершая сцена превращается в представление похлеще.
Одна из дверей в зале резко отворяется, в помещение входит мужчина, облаченный в темную кожаную одежду и с маской, закрывающей все лицо. Он оглядывает зал, находит меня взглядом, и я даже с расстояния вижу, как вспыхивают нечеловеческим желтым огнем его глаза.
Он тут же отводит взгляд в сторону застывших свидетелей, в долю секунды вынимает самый настоящий меч из ножен и приставляет сверкающее в полумраке лезвие к горлу мужчины в белой мантии.
Глава 3. Жена генерала
— Что здесь происходит? Почему она в таком виде⁈ — рычит незнакомец, и все присутствующие, включая меня, вздрагивают.
— Мы проводили обряд для зачатия, — лепечет старец.
Ну, точно дурдом. Или секта… Нашли, над кем обряд зачатия проводить. Над бабулькой, которой за шестьдесят! Хотя обычно я о себе не люблю так говорить, но сейчас иначе и не скажешь.
— Взгляд опусти! Это жена генерала, и она одета ненадлежаще! — рычит воин с мечом.
— Что вы, я же служитель богов! — охает старец.
— Вы евнух⁈ Закон для всех одинаков! — рычит «маска», и старец тут же опускает голову.
А воин зыркает в сторону застывших женщин:
— Как вы это допустили, Вириан, сами расскажете хозяину. А сейчас отвечайте, в каком состоянии госпожа?
— Она здорова, но обряд опять потерпел неудачу, — шепчет та самая дама в коричневом платье. Перепугана так, что вся дрожит.
Меня тоже пробирает дрожь, и холод заползает под белую вполне приличную ночную сорочку.
Но дрожу я скорее от шока перед этим шоу.
— Тогда подготовьте госпожу. Она еще позавчера должна была быть дома, — рычит воин, а затем убирает нож, кланяется мне, и, так и не подняв головы, уходит прочь, забирая с собой старца.
Женщины тут же куда-то кидаются, а я только и моргаю, глядя на закрытую дверь, а после и вовсе застываю, когда хочу себя ущипнуть, но руки оказываются вовсе не моими.
Худенькие такие, тонкие, без единой морщинки, зато с идеальным маникюром.
— Госпожа, мы сейчас все принесем! — кричит Вириан, а у меня тут ноги следующие для осмотра.
Красивые, стройные, гладкие, будто мне снова лет двадцать. Следом хватаю и волосы — длинные густые каштановые кудри вместо короткого крашеного блонда из-за седины. А затем касаюсь лица.
