Демоненок внутри (СИ) - Кира Дрон
«Меня посадили на цепь, как какую-то псину!» — злилась я, пытаясь призвать демонические силы, чтобы освободиться.
Не получалось, я не чувствовала ничего. Внутри, где обычно, подогревая кровь, бился источник, было пусто.
Герцог с умом отнёсся к моему заточению и исключил все варианты моего побега.
Сдаться — значит, проиграть.
Как фурия метнулась к окну, возможности избавить Генриха от своего присутствия. Но упала, длины поводка не хватило.
— Почему же ты такой предусмотрительный⁈ — зло прорычал, колотя кулаком по каменному полу.
Выплеснув негативные эмоции, упала, перекатилась на спину, утыкаясь взглядом в тёмный потолок. И стало так жалко себя.
Глаза увлажнились, затуманивая обзор. Первый всхлип вырвался из груди.
— Папа, — спрятала лицо в ладонях, мечтая, чтобы всё это оказалось страшным сном. Что король будет жив, а добрый и милый братик не превратится мразь. — Кейра, ты мне так нужна, — прошептала я.
Демоница всегда была ближе, чем кто бы то ни был. Она поселилась глубоко в моей сущности. Кейра оберегала, защищала, а взамен питалась жизненной силой. Для меня не составляло проблемы давать ей то, что она хочет. Будь она сильнее, это стало бы проблемой для моего тела. Но, несмотря на не особо высокие демонические показатели, Кейра уникальна.
Она подарила мне крылья. Только их использование выкачивало очень много энергии. После каждого полёта требовались сутки отдыха. Это небольшая плата за чувство свободы, что дарили мне крылья.
Генрих знал о способности. Похоже из-за этого я и сижу сейчас на цепи.
Слёзы опустошили и нагнали усталости. Бессилие не позволяло поднять даже руки, а уж о том, чтобы встать, и речи идти не могло. Камень холодил ноги, которые больше не прикрывало длинное платье, а только короткая сорочка. Холод остужал спину, избавляя от боли. Горячей от слёз голове, которая пульсировала огнём, тоже становилось легче.
Я слишком слабая.
Наверное, так происходит из-за того, что меня отрезали от источника. И моё состояние откатились на десять лет назад. Ведь именно благодаря Кайре детская болезненность сошла на нет.
— Ты забрал у меня свободу, — мышцы пробила дрожь, — но как ты посмел забрать моего демона⁈ — прикрыла веки, отрекаясь от всех эмоций. Сейчас меня мог спасти только холодный рассудок. — Ненавижу тебя. Ненавижу вас обоих. Рано или поздно возмездие настигнет вас.
Глава 2
— Что же ты, моя маленькая Дейзи, делаешь? — почувствовала, как щеки кто-то коснулся.
Я дремала. Усталость вчера не дала мне добраться обратно до кровати, поэтому я всё ещё лежала на полу. От холода немного онемели конечности. Но показывать, что проснулась, пока не хотела.
— Простынешь ведь, птичка моя.
Почувствовала невесомость и горячие руки под коленями и поясницей. Продолжая отыгрывать бессознательность, запрокинула голову назад, из-за чего длинные тёмно-каштановые волосы водопадом свисали вниз, и тонкая безвольная рука упала и колыхалась от каждого шага мужчины.
— Ну вот, — опустил он безвольное тело на перину, но уйти ему я не дала.
Схватила Генриха за плечи и опрокинула его на кровать, оседлав и сдавливая шею слабыми руками. Я никогда не была излишне самоуверенна и не обольщалась от особого успеха. Мне либо повезло, либо герцог всё знал и поддался, осознавая, насколько я слаба и беспомощна. В пользу второго предположения сияла широкая улыбка на красивом лице и смеющиеся глаза. Он будто говорил: «Какая милая зверушка!»
Это злило ещё больше. Я изо всех сил сдавливаю окоченевшие пальцы в надежде увидеть, как мой кошмар начнёт корчиться от боли, но он только сильнее веселился.
— Кошечка проснулась не в настроении, — сочувственно произнёс герцог, касаясь моих пальцев горячей ладонью.
— Хватит меня так называть! — прокаркал я и приподнялась, чтобы своим весом надавить на руки.
Это стало ошибкой. Генрих в одно движение подмял меня под себя, придавливая мощным телом. Забилась, как раненая птичка в тисках.
— Пусти! — махала руками, стараясь ударить его.
Мгновение, и запястья сковали над головой, а тёмная сила заставляет замереть.
— Снова ты так, — герцог ласково провёл по ключице, а, дойдя до завязок сорочки, лениво дёрнул за тесьму, — я со всей заботой и нежностью, а ты снова меня отвергаешь.
Слава Дьяволу, вырез сорочки едва доходит до середины ложбинки и не открывает грудь.
Но Генриху и этого было достаточно. Он наклонился, хотел поцеловать в губы. Я отвернулась и зажмурилась. Мой немой протест его не остановил. Над ухом причмокнули и влажные губы коснулись подбородка, шеи, ключицы. Хотелось кричать, но право голоса забрали.
Горячие, злые капли лились из глаз, но садист не замечал. Его охватило возбуждение, которое я чувствовала бедром.
— Я мог бы взять тебя здесь и сейчас, — прошептал мучитель на ушко, — но так не хочу. Желаю, чтобы ты сама попросила. Но, — он схватил за бёдра и развёл их в стороны, устраиваясь между ними, — ты должна взять на себя ответственность.
Он подмахнул бёдрами и возбуждённый бугорок коснулся промежности, больно ударяясь о тазовые кости. Потом он повторил движение снова и снова, постепенно ускоряясь. Обездвиженную меня дёргало вверх вниз, подчиняясь рукам мужчины. Между нами была только тонкая ткань моих коротких панталонов и его брюки. Генрих стонал от наслаждения, больно сжимая мои бёдра. Меня же тошнило от омерзения. Я мечтала, чтобы он поскорее уже завершил эту пытку.
Мой кошмар долбился ещё несколько минут, которые показались вечностью. И вот, наконец, он утробно зарычал, особо сильно вдавливаясь между ног, и упал по правую сторону от меня, пытаясь отдышаться.
Демонические оковы спали, и я отвернулась от мужчины, поджимая ноги к животу. Из горла снова вырвался всхлип.
— Ну что ты, моя девочка? — прижалось горячее тело к спине, а большая рука принялась гладить живот через тонкую ткань. — Только попроси, и я сделаю тебе приятно.
— Не дождёшься, — прошептала я, скидывая конечность со своего тела.
— Что ты сказала? — то ли не расслышал, то ли не поверил, что я посмела его, такого прекрасного, снова отвергнуть.
— Верни Кейру, — сказала громче.
Мужские пальцы пробежалась по позвоночнику, заставляя инстинктивно выгнуть спину.
— Будешь себя хорошо вести, — шептал с угрозой мне на ухо, — будешь со счастливой улыбкой встречать своего хозяина, — рука сжала основание шеи, — не будешь вредить себе, — зубы впились в шею. От резкой
