Пожирающие жизнь - Огинская
«Не может быть, чтобы тут не было ни одного призрака, — думала я. — Про Виктора молчу, он блуждающий. Интересно, к чему он привязан? И кем был при жизни? Уже неделю он составляет мне "весёлую" компанию».
Стоп! Что он сказал? «Я пойду к отцу»? У меня появились основания полагать, что проблема Виктора гораздо серьёзнее, чем кажется. Хотя… мне и так было не до догадок. Я обещаю выслушать его, но не более. Ведь моя главная задача — Влас Миханистком. На нём мне и нужно сосредоточиться.
— Влас Миханистком, прошу вас откликнуться на мой зов. Я обещаю выслушать вас и помочь, если вы дадите своё согласие, — произнесла я, едва не споткнувшись о фамилию. — Миханистком… Господи, еле выговаривается. Кто вообще придумывает такие фами…
— А мне не помогаешь! — неожиданно прозвучал голос Виктора сбоку. Я дёрнулась, и свеча погасла.
Грязно выругавшись про себя, я ответила:
— Я взывала не к тебе!
— Знаю, — сказал он, и свеча снова загорелась.
— Спасибо, — буркнула я, устало сползая вниз по стене и ставя свечу на каменный пол.
— Он к тебе не выйдет. Как и остальные, — заявил Виктор, усаживаясь рядом.
— Почему? — устало, но заинтересованно спросила я.
— Его предали. Из-за этого он умер. Теперь он никому не может доверять.
— Ты знаешь, что именно произошло? — спросила я с надеждой.
— Врать не буду, не знаю, — признался Виктор, покачав головой.
Рядом с мальчиком пламя свечи плясало, словно под дуновением ветра, и рисовало на его лице причудливые узоры.
— Даже тебе он не доверяет?
— Мне доверяет. Но считает, что я слишком мал, чтобы это знать. Хотя он знает, что моя душа гораздо старше его. Просто отговаривается. Он уверен, что я ещё ребёнок. Девочка, твои двадцать один не идут ни в какое сравнение с моим истинным возрастом, — заявил Виктор с ноткой превосходства.
Я шумно сглотнула. Такие подробности нам в храме не рассказывали. А может, я просто плохо слушала?
Собрав ноги под себя, я положила голову на руки и задремала.
«Завтра. Всё завтра. На сегодня лимит бодрости исчерпан», — пронеслось в голове.
— Заснула? Эх, живые такие ленивые! — услышала я сквозь сон голос Виктора, прежде чем сознание окончательно покинуло меня.
Глава 4
— Милана, — чувствую, что меня трясут за плечо. — Милана, что ты тут делаешь? Вставай, скоро милорд увидит, и тогда тебе точно не сдобровать!
Я с трудом разлепляю веки и вижу перед собой управляющую. Леди Элена, всегда аккуратная, как с иголочки, сейчас выглядит иначе: в ночной рубашке с растрёпанными волосами и с выражением крайнего раздражения. Рядом с ней молоденькая горничная в таком же виде.
— Простите, леди Элена! — вскочила я, едва придя в себя. Все косточки ныли после ночи, проведённой на каменном полу.
— Ты как тут оказалась? Совсем близко к покоям хозяина! Негодяйка! — прошипела она. Схватив меня за локоть, она резко подняла меня на ноги и тут же отвесила звонкую пощёчину.
«Поделом! — мысленно корю себя. — Будешь ещё расслабляться, в этой жизни расслабляться нельзя!»
— А теперь подняла юбки и бегом приводить себя в порядок! И только попробуй не выполнить все поручения, три шкуры спущу! — добавила она, развернувшись на каблуках и удаляясь с достоинством, несмотря на ночной наряд.
Я быстро-быстро закивала, подняла растаявшую свечу и засеменила по коридору в свою комнату. За мной увязалась горничная, которой на вид было лет шестнадцать.
Не самый спокойный возраст — точно будет надоедать. Как теперь от неё избавиться? Уж расслабилась за две недели почти без призраков…
Сбежав от управляющей и едва унеся ноги от чересчур любопытной горничной, я тяжело вздохнула. Девчонка умоляла меня признаться, конечно же по «секрету», как милорд выгнал меня, когда я «пришла к его дверям, чтобы скрасить ночь». Истина ей была без надобности — она уже продумала свою версию со всеми постыдными подробностями.
Разбираться с этим сейчас не было ни времени, ни желания. Я поспешила к делам насущным, попутно обдумывая всё, что узнала от Виктора. За неделю это была первая по-настоящему душевная беседа. До этого он только подшучивал надо мной, а то и откровенно издевался.
Виктор сказал, хозяин замка его отец… это значит что Влас — это его дядя.
Значит, прорицательница не ошиблась, утверждая, что он погиб в этом замке. Я уж было начала сомневаться в её словах.
Мальчишка сказал: «Они все прячутся». Или что-то в этом духе. Его предали, и теперь он никому не доверяет. Не беда! Доверие можно заслужить. Только вот как? Придётся договариваться с Виктором.
— Лана! Где ты летаешь? Приди в себя, — раздался сварливый голос кухарки, после того как я, задумавшись, случайно врезалась в неё. Или это она в меня? Не суть.
— Милана, иди сюда, милая, — сказала Лися с, наверное, только ей присущей добротой.
Я послушно подошла, прихватив со стола бархатное яблоко и спрятав его в карман фартука. Лися заметила это движение, но лишь добродушно покачала головой, не забыв одарить меня тёплой улыбкой. Ещё немного, и я начну к этому привыкать.
— Слушаю, Лися, — вытянулась я, готовая к поручению. — Готова выполнить любое задание.
— Это хорошо! Это очень хорошо… — сказала она, ища что-то на столе с овощами и зеленью. — Вот! — жестом фокусника вытащила из-под овощей листок. — Ты у нас девка грамотная. Только не знаю, зачем родители учили тебя грамоте? Девка-то красивая… Но ладно, — вздохнула она. — Вот, возьми. — Я послушно взяла листок и начала читать ровные строки управляющей. — Сходишь на рынок и прикупишь всё, что здесь написано, — пухлыми пальцами она постучала по листку. — И смотри, ничего не забудь. Всё здесь важно. Сейчас иди к этому пьянчуге Дмитрию и возьми у него на всё про всё пять золотых. Смотри не потеряй, иначе не хватит. Всё, милая, иди… иди!
Идя к Дмитрию, который прослыл пьянчугой за то, что совершенно не умел пить, я думала о его странной репутации. Он был крайне надёжен в финансовых делах. Чтобы опьянеть, ему много не требовалось, и для его «хобби» вполне хватало жалования. Однажды он присвоил себе один золотой, но к вечеру того же дня, снедаемый муками совести, со слезами на глазах пришёл каяться.
— А я уж думала, ты оставишь меня в покое на сегодня, — раздался знакомый голос.
— Дела не ждут, — ответил я, увидев Виктора. — Ты же понимаешь.
— Слышал, тебя отсылают из замка, — заметил он. — А ещё по замку расползлись слухи о том,
