Ласточка в Академии Штормового ветра (СИ) - Юлия Марлин
Мои руки скользили по шероховатым стенам, ноги передвигались на ощупь. Воздуха отчаянно не хватало. Горло пересохло от пыли и грязи, что витала душными вихрями и оседала на одежду, волосы, горящую от зноя кожу.
Со стороны мы походили на войско голодных призраков, бежавших из подземного мира. Бледные, с запавшими щеками и темными кругами под глазами. Нас качало от усталости. Мы не ели и не спали много дней. Последние запасы воды были израсходованы еще вчера. Хотя, может, это было позавчера.
Запертый в подземелье человек утрачивает способность ориентации в пространстве. Время сливается в единый бесконечный поток, давит, душит, медленно убивает. Но мы все равно пытались вырваться из западни, в которую нас загнал горный обвал. Выход из шахты завалило. Я и бригада горнодобытчиков оказались в смертельной ловушке.
— Мистер дель Сатро! Мистер дель… — кто-то тронул меня за руку.
Я обернулся, упираясь в бледное, изможденное лицо. Парнишка был обсыпан пылью и походил на бесформенное облако, и лишь только огромные серые глаза сверкали, выдавая в нем еще живое существо.
— Там, кажется, проход.
— Где?
— В скальной породе. Оттуда тянет свежим воздухом.
В сердце вспыхивает надежда. Мы выберемся, спасёмся из горной ловушки. Ради возможности еще раз увидеть любимую дочурку Анжелину и сына Эда стоит рискнуть. Кивнув, позвал бригаду за собой.
— Туда!
Еще немного, каких-то сотня шагов по земляной дороге, зажатой молчаливыми громадами стен, и мы вырвемся из недр гор.
Внезапно над головой пронёсся гул, горная гряда содрогнулась.
— Обвал! — Крикнул полный ужаса голос. — Спасайся, кто может!
Я метнулся к стене, зажал голову ладонями, и задохнулся от боли и пыли.
Тьма и огонь обрушились на меня из разверзнутой пасти каменного дракона. Придавили неподъемной тяжестью, вырвали из легких последний вскрик. Слышу хруст ломаемых костей, чувствую, как в тело вгрызаются клыки каменных глыб и… захлебываюсь темнотой.
* * *
Когда я открыла глаза, то, кажется, еще слышала неистовый грохот осыпающейся породы, беспорядочные крики, а на моих зубах скрипела горная пыль. Но сон развеялся, ресницы задрожали, и я уперлась в светлый потолок своей маленькой спальни.
Пошевелилась на жесткой кровати, медленно села.
Щеки были влажными от слёз, тело мелко дрожало. Впрочем, страха я не испытывала. Когда кошмары мучают постоянно, к ним начинаешь привыкать. Они становятся частью жизни, прививают смирение, взращивают в душе стойкость и умение держать удар.
Но сегодня откреститься от чувств не удалось. Под ребрами проворачивалось щемящее чувство утраты. Я снова видела гибель отца в горной шахте, куда он спустился с обычной ежемесячной инспекцией. Снова пережила день, после которого репутация рода дель Сатро рухнула в бездну.
Всего год назад моя жизнь кардинально отличалась от того жалкого, никчёмного существования, какое приходилось влачить сейчас. В то чудесное время нашу фамилию было принято произносить с придыханием. Нам благоволили члены Императорского Совета, мы были желанными гостями в каждом доме, а мой отец считался весьма успешным промышленником и занимался добычей редкого, с особыми магическими свойствами минерала эннита.
Брат Эдвард был старше на три года и готовился к поступлению в Императорскую военную академию, мечтая о службе адъютанта при штабе знаменитого на всю страну генерала Ранье.
Я же заканчивала Пансион благородных девиц и грела мысль о счастливом замужестве с представителем какого-нибудь древнейшего рода вроде ан Сарсен или ван Эбердино.
Матушка с пелёнок учила, что благовоспитанной аристократке большое количество наук ни к чему. Жена благородного лорда должна быть обучена лишь до той степени, чтобы поддержать светскую беседу о погоде, увлечениях супруга или издании нового императорского указа. Само собой владеть основами магического рукоделия, дабы в отсутствии второй половинки коротать вечера за вышиванием. Быть в деталях ознакомлена с секретами кулинарного дела и умело исполнять прихоти супруга в постели. Прочие знания, уверяла она, не способствуют укреплению брака и уж точно не нужны, когда мы останемся с мужчиной в спальне наедине.
Все шестнадцать лет я верила этой истине и неукоснительно ее соблюдала.
Стройный мир пошатнулся с новости об открытии нескольких новых месторождений эннита в разных частях Империи. Как гром среди ясного неба стали поступать противоречивые сведения о большом количестве выхода минерала на рынок и как следствие — резком падении цены.
Некоторое время отцу еще удавалось сохранять за родом дель Сатро преимущественное право поставок минерала к императорскому двору, однако вскоре выяснилось, что запасы наших земель истощились, а нас все настойчивее теснят конкуренты. Стараясь сохранить лицо, Галлен дель Сатро набрал кредитов и нанял рабочих для разработки неосвоенных территорий (а территорий у нас было предостаточно), и из-за этого влез в долги.
Благо к тому времени, брат уже учился в военной академии, а мне оставалось окончить последний курс пансиона. Деньги стремительно утекали, вовлекая семью в новые долговые обязательства, отчего на нас все чаще смотрели косо и шептались за спиной о скором разорении рода. Некоторые, особо предприимчивые, даже делали ставки, когда нас «попросят» покинуть фамильный особняк. А острые на язык господа без стеснения хохотали в лицо, предлагая помощь с поиском дешевого жилья в квартале бедняков.
Последней попыткой спасти репутацию стала моя договорная помолвка с главой рода штель Ферров — Артуром Третьим. Согласно условиям брачного контракта мы могли пожениться, лишь, когда мне исполнится восемнадцать.
Помню, как сильно я волновалась накануне представления жениху. Всю ночь не спала, ворочалась и рисовала в воображении, как войду в роскошный бальный зал, подойду к избраннику и сделаю идеальный реверанс…
— Перестань, — прорычала и вновь покрутилась перед зеркалом, рассматривая безупречный наряд.
Нежно-голубое платье было великолепным. Тройные юбки, нижние чуть темнее основного тона, а верхняя полупрозрачная, украшенная серебристым шитьем, струились складками в пол. Корсет в драгоценной вышивке подчеркивал тонкую талию и небольшую, но высокую грудь. Весь неземной образ дополняло эффектное V-образное декольте и белые перчатки до локтей.
Как ни печально, внешностью я обладала весьма заурядной. Невысокая, худая. С правильными чертами лица, какие бывают у каждой третьей рожденной в Империи аристократки. Густые волосы с рыжеватым отливом ниспали до середины спины. Глаза темно-голубые. Кожа сливочного оттенка порой доставляла немало хлопот, ведь стоит немного смутиться и щеки мгновенно покрывает предательский румянец.
Среди моих соучениц по Пансиону было много привлекательных особ.
Ту же Фиону Гаспар или Линду ван Маттэ молодые люди гораздо чаще удостаивали восторженных взглядов. На меня смотрели ровно, без придыхания. Улыбались, говорили комплименты, и на этом
