Джена Шоуолтер - Король нимф
Возможно, после тренировки, он еще раз предложит этим лакомым кусочкам поискать себе других любовников.
— Я знаю, что ты должен уйти, но… Я умираю от желания прикоснуться к тебе, Валериан. — Черные ресницы застенчиво затрепетали, и женщина с волосами цвета воронова крыла обиженно надула губки. Она опустила локоть, выставив на обозрение пышную грудь. — Не говори мне нет, — умоляла красотка, обводя пальчиком его соски. — Ты так хорошо заботился обо мне вчера вечером. Позволь мне теперь позаботиться о тебе.
На другой стороне кровати проснулись остальные девушки.
— Ммм, — выдохнула куколка с огненными кудряшками. — Уже утро.
Другая женщина потянулась, как довольный котенок, издавая низкое, хриплое мурлыканье. Как только она медленно села, ее растрепанные золотистые локоны заструились по плечам. Глядя на Валериана, красавица медленно, соблазнительно улыбнулась.
— Доброе утро, — протяжно вымолвила она сонным голосом.
— Ты был изумителен, — сказала рыжая, широко раскрыв голубые глаза. Она хорошо помнила чувство удовлетворенности, завладевшее ее телом.
— Как и ты была… сладкой. — Он снова попытался вспомнить ее имя, но не смог. Валериан пожал плечами. Не важно как их зовут. Все они были с ним милы. — Наступило утро, и пришло время заниматься своими обязанностями.
— Не отправляй нас прочь. Не сейчас, — умоляла брюнетка. Валериан почувствовал ее жаркое дыхание перед тем, как она лизнула его ухо, а затем провела язычком по левой скуле. — Позволь нам еще раз… — красотка поцеловала короля нимф в подбородок, — распробовать… — укусила за шею, — тебя.
Три пары рук и грудей внезапно приникли к нему. Горячие, жадные уста поглощали Валериана. Влажные, нуждающиеся средоточия женственности терлись о его тело. От кровати опять повеяло ароматом желания.
— Одно твое присутствие заставляет меня отчаянно пытаться достичь оргазма, — ахнула одна из девушек.
— Ты всегда знаешь о том, чего я хочу даже раньше, чем об этом узнаю я сама, — задыхалась другая. — Я не могу тобой насытиться.
— Я пристрастилась к тебе, — вздыхала третья. — Я умру без тебя.
Стоны и крики удовольствия отзывались эхом в его ушах, ненасытное вожделение заставляло женщин жаждать его прикосновений. В крови Валериана заполыхал огненный жар, и погасить его может только секс. Время от времени, когда просыпались низменные потребности, Валериан уподоблялся животному, беря своих возлюбленных с дикой силой, больше подходящей для поля боя.
Сейчас был как раз один из таких моментов.
С рычанием Валериан разомкнул губы и принял чей-то поцелуй, его руки путались в волосах и сладкой ароматной плоти. Возможно, он присоединится к своим людям во время обеда…
* * *ЛЯЗГ. СВИСТ. ЛЯЗГ.
Пот заливал голую грудь Валериана, прокладывая дорожки вдоль канатов мышц и стекая вниз, когда король размахивал тяжелым мечом, ударяя им о поднятое оружие противника. Бродерик оступился и упал назад, разбрызгивая грязь во все стороны. Немного грязи попало на сапоги Валериана, вычищенные перед тренировкой.
— Вставай, соберись, — скомандовал он, когда Бродерик остался лежать.
— Не могу, — ответил тот, тяжело дыша.
Валериан нахмурился. Уже четыре раза Бродерик падал на землю во время этой тренировки, а они занимались не больше часа. Обычно столь же рослый и сильный, как и Валериан, сегодня Бродерик был очень слаб, и это сбивало с толку.
Чувство вины, с которым Валериан ранее кое-как справлялся, теперь не давало покоя. Он должен был отослать женщин прошлым вечером, должен был сопротивляться им решительнее этим утром. В то время как Валериан был сильным как никогда, его закаленные в битвах воины ослабли.
— Проклятье, — пробормотал Бродерик, его голос был напряжен. Тем не менее, он оставался на земле, наклонив голову и придерживая ее поднятыми руками, золотистые волосы прикрывали глаза. — Я не знаю, сколько еще смогу выдержать.
— А как остальные? — Валериан вогнал в песок меч, лезвие которого было сформировано и заточено в виде удлиненного, смертоносного черепа, наносящего непоправимый ущерб. Он метко назвал меч Черепом.
Его пристальный взгляд прошелся по рядам своей армии. Некоторые сидели на скамье и точили мечи, в то время как другие стояли с потерянным видом, прислонившись к серебристо-белой каменной стене, и, судя по их виду, мысленно были далеко отсюда. Только Теофил казался готовым к чему-то большему, чем дремота. И только он заработал наименьшее количество замечаний.
Ну, это было не совсем так. Сгорбившись и положив локти на колени, Иоахим наклонил голову в сторону и пристально посмотрел на Валериана. Глаза его горели яростным, гневным огнем. И что теперь злило его кузена?
— Выстройтесь в линию, — скомандовал Валериан всей группе — Сейчас же.
Резкость его тона наконец-то привлекла их внимание.
Воины медленно побрели, строясь в неуклюжую линию, лишь единицы попытались привести себя в надлежащий вид. Валериан нахмурился. Его воины были высокими, мускулистыми, с бронзовой кожей и идеальными точеными чертами лица. Сила их красоты иногда заставляла взрослых женщин плакать. Но сейчас вокруг их глаз и ртов обозначились напряженные, глубокие линии, руки дрожали, а походка стала неровной.
— Вы мне нужны сильными и способными воевать, но сейчас каждый из вас слаб, как младенец. — В любой момент Дариус, король драконов, может узнать, что Валериан завоевал этот дворец, и напасть. Как быстро его воины пали бы, если бы им бросили вызов сегодня?
Руки Валериана сжались в кулаки. Он не допустит поражения. Никогда. Нет, уж лучше смерть. Он всегда побеждал. Всегда. Без исключений.
Бродерик вздохнул и потер рукой лицо. Потом мрачно произнес:
— Нам нужен секс, Валериан, и он нам нужен сейчас.
— Я знаю. — К сожалению, три измученные женщины, спящие в его кровати, никогда не были бы в состоянии удовлетворить всех этих голодных похотливых нимф сразу.
Он может отправить несколько солдат во Внешний город захватить сирен — расу женщин, наслаждающихся сексом так же, как и нимфы. Опасные женщины, о да. Женщины, которые заманивают, соблазняют и убивают. Ну, или пытаются убить. Но они прекрасно удовлетворяют низменные потребности, вполне стоит рискнуть.
Тем не менее, за последние недели его люди несколько раз выходили в город, но женщины любой расы хорошо прятались, избегая нимф, как будто они были отвратительными, дурно пахнущими демонами. Никто не хотел оказаться в рабстве у темного, сексуального голода нимфы, теряя свою волю, желая лишь угодить своим возлюбленным. Это неизбежный результат. Даже для подруг. Те женщины, невзирая на происхождение, место, где их нашли и то, что ими очень дорожили, все-таки были порабощены.
