Ирина Лакина - Арабские сны
– Так будь! – прошептал он и припал к моим губам нежным поцелуем.
У меня перехватило дыхание. Одно его прикосновение сводило с ума. Мои руки сами выпустили край шелкового одеяла, оголив обнаженную кожу. Мягкая, широкая ладонь Джахана сжала мою грудь, и я застонала от подступившего желания.
Мои руки забрались под бархатную ткань его халата и начали ласкать его мощный торс, поглаживая ровные кубики пресса и четко очерченные мышцы груди. Мои пальцы с наслаждением перебирали мягкие волоски на его теле, в то время как его руки крепко сжимали мои бедра.
Я потянула за края его халата, и мы рухнули на кровать, не прерывая поцелуй.
– Рамаль… – прошептал он мне на ухо, обжигая горячим дыханием мою кожу, – мне нужно идти на совет дивана, но сегодня ночью я буду ждать тебя.
Из его уст это имя звучало, как самый лучший комплимент в моей жизни. Оно ласкало слух, вызывая приступы сладкой истомы внизу живота.
Он мягко отстранился от меня и потуже затянул пояс халата. Ничто, кроме глубокого дыхания и расширенных зрачков, не выдавало его возбуждения. Я же вся горела, растекалась на шелке простыней влажной рекой вожделения. Мое лицо залил румянец, словно я пробежала стометровку на морозе – туда и обратно.
– Я секунды буду считать до нашей встречи, повелитель, – ответила я, пронзая его полным страсти взглядом.
– Тебе пора, – ответил он, подавая мой наряд, – сейчас сюда придет баши – одевать меня. Ты не должна с ним встречаться.
Я кивнула и сползла с кровати. Быстро натянув платье, я постучала в дверь. Меня ждал другой мир – полный зависти и лжи, и я смело шагнула ему навстречу.
Глава 17
Я так торопилась попасть в гарем, что чуть не сбила Первиз-бея, неожиданно появившегося из-за угла. Сегодня его спокойное лицо светилось теплом, а в глазах не было и тени знакомой строгости и угрозы. Его статная крепкая фигура, облаченная в отороченный черным мехом кафтан, возвышалась надо мной, как мраморная колонна.
– Хатун, доброго тебе утра! – радостно сказал он, расплываясь в улыбке. Его тонкие, изогнутые и аккуратно постриженные усы поползли вслед за уголками губ.
– Доброе утро, господин! – ответила я и присела в реверансе.
– Я надеюсь, повелитель в добром здравии и хорошем настроении? – спросил он, начав накручивать ус на длинный изящный палец.
– Так и есть, – сказала я, стараясь понять причину его столь очевидной радости.
– Вот что, хатун, – он воровато оглянулся и достал откуда-то из-под кафтана маленький атласный мешочек красного цвета, – передай это Зулейке.
Я взяла в руки мешочек и почувствовала внутри что-то маленькое и твердое. Наверняка какое-то украшение. Но с какой стати? Или я что-то пропустила?
– Хорошо, господин, – я терялась в догадках и недоуменно смотрела на счастливого кападжи, который еще вчера вечером метал громы и молнии и был чернее тучи.
– И гляди! – Он поднял вверх указательный палец. – Никому не слова, поняла? – Его лицо вновь приобрело суровый угрожающий вид, хотя глаза по-прежнему светились неприкрытым счастьем.
– Поняла-поняла, – закивала я, затем быстро присела, спрятала на груди мешочек и, не оборачиваясь, поспешила дальше своей дорогой.
Добежав до гаремных дверей, я замерла у маленького зарешеченного окошка, не решаясь в таком виде войти внутрь. В комнате джарийе, через которую лежал мой путь на второй этаж в покои Дэрьи Хатун, как раз начался завтрак. Все обитатели террариума собрались в одну кучу и шипели, разрабатывая свои раздвоенные языки сплетнями, рассевшись по нескольку человек вокруг низких круглых столиков с традиционным пловом и подслащенной водой.
«Эх… – подумала я, – сейчас бы после такой ночки бокальчик холодного игристого да плитку шоколада – отпраздновать».
Прямо под окном располагался столик, за которым сидела Элена в компании трех девушек, имен которых я не знала.
– Служанка-то Дэрьи Хатун, русинка со странным именем Лекси, не ночевала сегодня в покоях госпожи, – заговорщицким голосом сообщила гречанка своим подругам. – А у повелителя новая наложница была.
– И всюду ты, Элена, подвох видишь, – ответила ей миниатюрная шатенка с карими глазами. – Масуд-ага ее вчера в лазарет уводил – за Зулейкой ухаживать, я сама видела.
– Да только утром там ее уже и след простыл! – парировала неугомонная завистница. – Я завтрак носила – а ее нет.
– А Зулейка что? Разве ты не спросила?
– Не твое дело – сказала. Вот и весь разговор.
Элена обиженно поджала губки и надулась, как болотная жаба, распираемая от собственной желчи.
Только этого мне не хватало – скоро ее догадки по всему гарему как последняя сенсация разнесутся. Да еще и приукрасятся во сто крат. Тогда точно Дэрья Хатун со свету меня сживет.
Я осмотрела помещение сквозь маленькую щель в деревянной решетке в поисках Арзу-калфы и, заприметив ее, стоящей в центре зала со сложенными на груди руками, стала думать – как выманить ее в коридор да попросить принести мне сменную одежду.
Удача подвернулась неожиданно – из-за угла появилась фигура Шади – местного «визажиста-парикмахера», которая куда-то несла тяжелый отрез сукна.
– Шади, подойди! – я махнула ей рукой.
– Слушаю, хатун.
– Позови-ка мне Арзу-калфу, а я тебя после отблагодарю. Мне повелитель золота пришлет да серебра – бакшиш, понимаешь?
– А-а-а, бакшиш… – она понимающе закивала головой и довольно улыбнулась, – хорошо.
Через минуту Арзу-калфа стояла передо мной, недовольно сдвинув брови.
– Тебя где носит, хатун? Почему так долго? Должна была еще ночью вернуться в лазарет. Мы с Масуд-агой уже не знаем, что и говорить.
– Повелитель приказал до утра с ним остаться, – ответила я, не в силах скрыть дурацкой улыбки, – разве могла я ослушаться?
– О аллах! Где только терпения набраться? – она театрально воздела руки к потолку и закатила глаза.
– Арзу-калфа, мне нельзя в таком виде туда входить – догадаются. Не дожить мне тогда до вечера, а ведь повелитель приказал сегодня ночью опять к нему идти!
Она хитро прищурилась и улыбнулась, довольно покачивая головой. На ее молодом, слегка неотесанном лице азиатки появилось выражение торжества.
– Ай да Лекси, ай да плутовка! – приговаривала она. – Смогла-таки задержаться в покоях повелителя! Это дорогого стоит! Раз падишах тебя сразу не отправил – понравилась ты ему. Видать, пришел конец долгому правлению Дэрьи Хатун в гареме, иншааллах!
– Арзу-калфа, неси скорее рубаху да шаровары с тюбетейкой. А то она, чего доброго, разыскивать меня примется, – поторопила я ее. – И вот еще что – падишах мне имя дал. Я теперь Рамаль. Нет больше Лекси.
