Невеста последнего принца - Оксана Зиентек
А уж чтобы просто составить свое мнение, времени у тебя было более чем достаточно. Составил? - Составил, - Рихард недовольно повел плечом. – Девица недурна собой и воспитана как подобает. И чтобы это сказать, мне не было смысла на неделю оставлять работу. Ясно же было, что никого другого ты в семью принять не позволишь. - Ну, допустим, позволил бы, если бы этого требовали интересы Люнборга. – Возразил король. – Знаешь же, как говорят: красота проходит, а приличное приданое – делает вдвойне привлекательной. Но я рад, что это – не тот случай.
В ответ Рихард снова дернул плечом. Дурная привычка, с головой выдававшая его раздражение. Принц и сам понимал, что таким образом раскрывает себя не только перед друзьями, но и перед потенциальными противниками, потому и старался следить за собой во время дворцовых собраний. Но наедине с семьей позволял себе не задумываться о подобном. В конце концов, он – не кронпринц, которому всегда надо держать лицо, третьему в очереди позволяется немножко больше. - Сопляк, - беззлобно ругнулся Его Величество. – Смотри мне, обидишь девочку, не посмотрю, что ты – министр.
- Я смотрю, ты о благополучии этой графини печешься больше, чем о моем, - не удержался от шпильки Рихард. - Ее отец мне нужен, - флегматично пожал плечами король Эрих. - А мой? – Последовал ехидный вопрос. - Твой – он и так никуда не денется. Будет тянуть свой воз, пока не придет черед впрягаться кому-нибудь другому. А вот граф фон Шатцфельз и спокойствие на границе – действительно нужны. Пока нужны. - А потом? - А потом, сын мой, ты будешь давно и прочно женат. И надо быть полным идиотом, чтобы создавать себе врага из того, кто может стать союзником. Спроси у Гуннара, по каким соображениям женился он. - А то я не знаю! – Хмыкнул Рихард. – Только, при всем уважении к Мелиссе, что-то я не вижу за ней толпы новых союзников. - А зря. Хотя Гуннар и искал, в первую очередь, союзника для себя лично, на службу Короне вернулись два старинных графских рода, которые до этого предпочитали отсиживаться в своих поместьях.
Рихард про себя подумал, что и пусть бы сидели там дальше. Служить и без лишних прихлебателей было кому, а о том, чтобы все налоги были уплачены вовремя, он и его люди заботились исправно. Но, подумавши, промолчал. За отцом тоже была своя правда – правда короля. Чем больше представителей высшей аристократии отсиживается по норам, тем легче любителям интриг начать закручивать клубки новых заговоров. Нет уж, все правильно, пусть будут на виду.
Потом, во время перерывов в работе, Рихард не раз признавался себе, что перечить отцу его заставляло чистое упрямство. А на самом деле он уже смирился и с идеей женитьбы, и с кандидатурой жены. Графиня Мария-Фредерика не производила впечатления склочной или ветренной особы, любящей портить жизнь мужу и окружающим. Скорее, она казалась нежной, слегка мечтательной девушкой, которая наверняка будет рада проводить время при дворе, гуляя по дворцовому саду и общаясь в другими благородными дамами.
Во всяком случае, принц Рихард искренне надеялся, что его жену не будут, подобно дражайшим второй и четвертой принцессам, толкать на подвиги муравья в интересном месте. И пусть (тут он, как финансист, вынужден был отдать должное Мелли с Готой) для своих авантюр они использовали исключительно личные средства, уже сами способы добычи этих средств порой попахивали авантюрой. Чего стоят только эти забавы с кружевами! Принцессы могучего королевства, а ведут себя, словно две девчонки-поселянки с окраин!
Но, если быть честным, на сердечные страдания времени у принца оставалось немного. Работа была его спасением и проклятием одновременно. Надо было успеть многое сделать. Например, набросать для короля проект нового закона о налогах. У них с Генрихом давно уже зреет идея позволит женщинам-магам в исключительных случаях поступать на королевскую службу. Но ведь за службу положено платить жалование. За жалование можно купить имущество. И кто, скажите на милость, будет со всего этого платить налоги?
Хорошо, если почтенная дама – одинокая вдова. Тут все просто и ясно: вдова владеет, вдова управляет (за себя и малолетних детей), вдова же и платит. А если у дамы есть отец, муж или же опекун? Как тогда? В общем, все это предстояло продумать и прописать, заботливо учитывая каждую мелочь. И Рихард продумывал, прописывал, просчитывал. Загонял до седьмого пота советников и чиновников, чтобы снова и снова почеркать расчеты, оставляя на полях многочисленные пометки.
Он трудился, как проклятый, временами забывая даже о своей размолвке с Гуннаром. Но сколько ни работай, рано или поздно тебе напомнят, что ты – принц. Вот и Рихарду пришлось вспомнить о придворных обязанностях, когда королева Ариана положила перед ним список мероприятий на ближайший месяц. - Мама? – Рихард удивленно поднял глаза. – Я помню. Мы же все обсудили. В конце концов, на случай непредвиденной забывчивости у меня есть секретарь. Он напомнит.
- Да? А то, что на большинстве приемов ты будешь не один, а с невестой, тебе тоже секретарь напоминать должен?
В ответ принц только картинно закатил глаза. - Опять растраты? - Не ворчи, дорогой, - мать, как она это часто делала в детстве, со смешком взъерошила тщательно уложенные камердинером волосы. – Не больше, чем в преддверии остальных свадеб. А по сравнению с Генрихом, так ты – просто образец скромности.
Но ты пойми, отец Марии-Фредерики – вольный граф, а не бедный родственник. Мы не можем принять его дочь скромнее, чем Мелиссу или Агату. Нас просто не поймут. - Нас уже не понимают, - проворчал Рихард, уже соглашаясь с матерью, но все еще не желая сдаваться. - Кто? -Уточнила она. - Я, например, - усмехнулся принц Рихард одним
