У роз нет запаха и вкуса - Лея Болейн
А эти дамы приехали отдельно.
Тех нескольких мгновений, пока они, мимо выстроившихся почётным коридором слуг проследовали от экипажа до дома, не хватило, чтобы составить какое-то конкретное впечатление. Женщины были довольно молоды и одеты нарядно и ярко — впрочем, оторванная от внешнего мира, я не могла с уверенностью сказать, по моде или нет. Слуги занялись размещением гостей, а Мортон и ещё один мужчина, высокий, но худощавый блондин, что-то обсуждали внизу, прямо на улице. Я собиралась было вернуться к книге — гости Мортона, в чью бы спальню он ни потащил меня ночью, никоим образом не должны были волновать леди Альяну Койно. Но в следующий момент я едва не уронила толстый томик — к занятым беседой мужчинам неспешно подошёл Вильем.
В тот момент он совсем не выглядел ребёнком и держался с должным достоинством, гибкий, грациозный, юный и сильный. Я воспользовалась случаем, чтобы смотреть на него, улыбаясь своей недозволенной неразделённой нежности. Нас связывала страсть — впрочем, в его страсти я всё ещё сомневалась, нас объединяла наша общая постыдная тайна и несколько сладких, жарких воспоминаний, которые я, точно конфеты, перекатывала во рту. А вот нежность была моя и только моя. За двадцать четыре года своей жизни мне было не на кого её тратить, я не влюблялась, не завела детей, даже кошку или собачку, обычных спутников богатых бездействующих дам Мортон мне завести не разрешал. Если только розы… но они неизбежно олицетворяли для меня темницу Койнохолла. Наряду с восхищением, я не могла не испытывать к ним чувств, сродни ненависти и страху.
Внезапно они оба — Мортон и Вильем — явно не сговариваясь, а точно почувствовав мой взгляд, подняли головы, и я замерла. Не знаю, могли ли они видеть меня с той точки, на которой находились, но прятаться уже было бессмысленно.
Стакан треснул в моих руках, хотя пальцы я вроде бы не сжимала… и успела лишь вовремя их разжать, чтобы не порезаться. Осколки упали на юбку.
Меня охватило ощущение надвигающейся беды, хотя раньше присутствие посторонних в доме наполняло мою душу чуть ли не эйфорией.
Койнохолл ожил, и это чувствовалось сквозь стены. Я поёжилась, точно от внезапного ветра — это был ветер вольной жизни за пределами ограды имения магистра, и он пьянил. Я бродила от стены до стены, пока, наконец, в дверь не постучали, и Мия не сообщила мне, что примерно через час меня будут ждать в зале с колоннами. Это было ожидаемо, меня десятки раз вот так приглашали спуститься на полчаса и не более, вероятно, продемонстрировать почтенной публике наличие себя как жены Мортона, после чего позволяли удалиться, но в прошлые разы в доме не было Вильема, а теперь он был, и я хотела увидеть его, а потому всё было иначе.
Мия помогла мне уложить волосы, шея и плечи оставались обнажёнными почти на грани бесстыдства, но это было платье, выбранное и купленное Мортоном, поэтому предъявлять претензии ко мне он никак не мог, а что подумают остальные, не должно было меня волновать. Драгоценности нашей матери Саманта частично продала, а частично оставила себе, и сейчас я надела браслет и тонкое гранатовое колье, предоставленные — язык не поворачивался сказать «подаренные» — мне Мортоном. От ощущения холодных камней на коже меня прошило холодом.
— Шаль? — предложила Мия, и я, поколебавшись, покачала головой. Вдела в уши серьги — с колье и браслетом они шли комплектом. Встретилась взглядом с Мией в зеркале, и мне показалось, что ей несколько не по себе.
— Что не так?
Девушка растерянно моргнула. Чуть покраснела и отвела взгляд.
— Простите, леди..?
— Тебя что-то беспокоит?
— Что? Нет. Нет, что вы, вы выглядите восхитительно…
— Меньше всего меня волнует, как я выгляжу, — раздражённо сказала я. — Что не так в Койнохолле? Ну?
Девушка нервно облизнула губы и ответила:
— Всё в порядке, леди. Гостей разместили, обед был…
— Мне это не интересно. Что не так?
— Дамы…
— Дамы?
Мия решилась и чуть наклонилась ко мне, понижая голос:
— Сперва я подумала, что леди являются членами семей господ. Но одна из них вызвала меня помочь с платьем, и пока я подшивала край подола, то невольно услышала, о чём и как они болтают. Это дамы низшего сорта, леди! Одеты они богато и пристойно, да только чёрного кобеля не отмоешь добела!
— Ты хочешь сказать, что они… — я тоже невольно понизила голос.
— Не моё дело осуждать хозяина и обсуждать его поступки, но мыслимое ли дело — приглашать распутных женщин женатому мужчине в свой собственный дом, в присутствии жены?!
В отличие от Мии, я не чувствовала себя ни шокированной, ни оскорблённой, но… Я вспомнила одну из самых первых встреч с Мортоном: он говорил мне, что моё поведение всегда должно быть благопристойным. Однако сегодняшний поступок переходил через все границы. Если даже такая неопытная я с первого взгляда почувствовала неладное, если Мия догадалась, неужели гости нормально отнесутся к подобному? Нет, я не питала иллюзий, возможно, там, в столице учёные мужи не вылезали из домов любовных утешений, но — и Мия была права — здесь, на деловой встрече, фактически на глазах законной жены…
— Вы всё же пойдёте вниз, леди? — с сомнением спросила служанка, а я кивнула. Разве у меня был выбор? Что бы там ни задумал Мортон…
Зал с колоннами на первом этаже был самым большим и пафосным помещением дома. Я бывала там редко, но прекрасно помнила причудливое расположение широких цилиндрических колонн с лепниной, серые тяжёлые портьеры и мягкие диваны, стоящий у стены старинный рояль цвета пыльной розы, предназначенный исключительно для изысканных серебряных подсвечников.
Уже подходя к дверям зала с колоннами, я услышала звуки, которых услышать не ожидала вовсе — звуки музыки. Кажется, к роялю добавился какой-то духовой инструмент… флейта? Я постояла у дверей, необычайно остро ощутив тяжесть гранатных серёг и браслета, словно своих личных магических кандалов, а потом Мия с полупоклоном распахнула передо мной двери.
В зале, не считая меня, скользивших вдоль стен тенями слуг и пары музыкантов, было всего девять человек. Мортон, три его гостя, четыре женщины. И Вильем. Вильем, оказавшийся ко мне спиной и не повернувшийся на звук моих шагов и лёгкий стук сомкнувшихся створок дверей, возможно, попросту не услышавший их. А может быть, дело было в другом: он оказался слишком поглощён беседой с тоненькой брюнеткой в вызывающе красном платье. Увы, по фасону оно существенно
