Наваждение - Кристина Лин
Я ведь до сих пор не смогла вспомнить практически ничего. Помню отдельные моменты, которые как вспышки загораются в сознании с целью довести меня до крайней степени смущения. Вот я стучусь в его дверь… вот он открывает, красивый мужчина, обнаженный по пояс… помню, как у меня рот наполнился слюной от одного взгляда на мужчину, даже стыдно теперь… И еще, помню, как сама расстегнула свое платье… Ну, хоть знаю, что, если что-то и было между нами ночью, то точно по моей воле. Хотелось бы знать наверняка, но вот как узнать? Спросить напрямик? Боже, я не осмелюсь.
Еще и это утро. Он вел себя так, будто уже имеет на меня все права. Это странно, ведь мы почти не знакомы. И такое поведение легко объяснялось бы, если бы нас объединяла интимная близость. Но и в этом я не уверена. Я слышала от подруг, что после первого раза может болеть и низ живота тянет. Но ничего такого я не чувствую сейчас. Да и пятен крови, вроде бы, на постели не было. Впрочем, я ведь толком не рассматривала ничего. Думала лишь о том, как сбежать от него поскорее. И о заказчике, который мог в любой момент спалить мою не профессиональность.
А что, если мужчина расскажет Сергею о том, как весело его подруга проводит ночи, пока тот спит? Они ведь знакомы, наверняка, знают друг друга дольше, чем я знаю Сергея. Боже. Лучше даже не думать об этом. Вести себя так, словно ничего не произошло. И надеяться на порядочность мужчины. Ну, или надеяться на то, что тот не отличается хвастовством.
А сейчас лучше вообще не вспоминать о ночном приключении. Сосредоточиться на предстоящем. И вспомнить все уроки, пока еще есть время.
К конюшне я подхожу под ручку с Сергеем. И с затаенным страхом в глубине души. Знаю, что нельзя бояться, но поделать с собой ничего не могу. И теперь только важно, чтобы о моем неумении никто не догадался. И я смогу реабилитироваться, хотя бы в своих глазах.
Вдох-выдох.
Вот и все. Время вышло. Бояться нужно было раньше, а теперь поздно уже.
Будто в такт моим страхам лошадку ко мне подвели немного нервную. Она иногда брыкается, а ведь это я еще даже в седло не забралась. Ну и ладно, все равно справлюсь.
Тааак… как там меня учили? Ага, ногу сюда, а потом забираемся в седло. И ногами надо сжать корпус лошади, чтобы закрепиться в седле и дать твари почувствовать, кто здесь главный. Вот, вроде де бы, как-то так. Вцепилась в поводья, еще и ногами сжала так, чтобы заклиниться сверху, не давая лошади ни малейшего шанса сбросить меня.
Сергей, тем временем, отошел в другую конюшню. Он с хвастливой улыбкой сказал, что попросил, чтобы ему приготовили вороного покрупнее. Явно ведь хотел превосходство свое показать. Но и я не лыком шита. Вон как грациозно забралась в седло, сама от себя не ожидала.
Приглашенные на пикник разбрелись на лошадках, кто куда. На огромной территории, прилегающей к гостиничному комплексу, есть, где разгуляться. Вот и наслаждаются поездкой. Конечно те, кто умеет ездить верхом. Я же боюсь пускать лошадь в галоп, потихоньку передвигаемся спокойным шагом.
Вот так. Кажется, уроки не прошли даром, вон как неплохо уже получается. Нужно только продержаться два часа, а там и возвращаться пора.
Сергей куда-то пропал, а я стараюсь держать лошадку в одном темпе, боясь, что она может ускориться без моего на то благословения. На наездников вокруг не смотрю. Не хочется сравнивать их уверенный галоп с моими опасливыми потугами.
В задумчивости я не сразу замечаю, что я уже не одна. Хоть и кольнуло между лопаток, привычно предупреждая о приближении мужчины. Но, видимо, я уже привыкла к этому ощущению и перестала на него реагировать.
— Здравствуйте, Виктория, — произнес он, поравнявшись со мной.
Я вздрогнула так, будто меня кто-то по голове треснул. В своих опасениях свалиться с лошади я и забыла о том, как началось сегодняшнее утро. И сейчас мое лицо от неловкости по цвету стало вмиг похожим на свеклу.
— Здравствуйте, Филипп Аркадьевич, — отвечаю, стараясь, чтобы мой голос не дрожал от волнения.
— Просто Филипп, — поправляет он меня. — Думаю после того, как ты проспала всю ночь в моих объятиях, было бы уместно перейти на «ты».
И этот шутник подмигнул мне так весело, что лицо мое стало еще пунцовее. И зачем только нарисовался здесь? Скакал бы себе подальше. Должен же понимать, что мне неловко находиться рядом с ним. Тем более, делать мне такие намеки, это даже неприлично. Хотя… что тут неприличного? Мы же, и правда, провели вместе ночь. И что было ночью, я не знаю. Остается просто верить его словам. Спали вместе — это ведь необязательно означает секс, да? Вот бы знать наверняка, что же было между нами ночью. Но не спрашивать же его об этом. Я и так в его глазах теперь выгляжу жалкой пьяницей, которая прыгнет в постель любому мужчине, который опрометчиво откроет дверь.
Мамочки, как же неловко. Не то, что Филипп. Он спокоен и уверенно управляет лошадью.
К слову, в седле он держится просто великолепно. Так, словно всю жизнь только тем и занимался, что скакал верхом на лошади. Я рядом с ним — просто жалкое подобие наездницы.
Черт возьми! Вот откуда ты взялся?!
— Думаю то, что произошло ночью, лучше больше не вспоминать. Вам не кажется? — спрашиваю, упрямо вздернув подбородок.
— Не уверен, что смогу такое забыть, — говорит он, весело улыбаясь.
Вот же ж! и что это означает? Что я там такого делала? Танцевала голой на столе? Лезла на него, умоляя взять меня? Опять эта недосказанность. А ведь он забавляется надо мной, провоцируя смущение. Знает же, гад, что я не помню, что было ночью.
Вздох мой тяжелый, дайте мне сил не сорваться и не высказать ему все, что думаю сейчас. И, наверное, мое настроение слишком красноречиво отражается на моем лице, потому что мужчина вдруг сказал:
— Виктория, ничего не было, — я резко повернула голову в его сторону, поймала его взгляд.
— Правда? — вырвалось облегченное.
— Да, мы
