Наваждение - Кристина Лин
— Я… я не помню точно, — пробормотала и снова потянулась к его груди.
Провела маленькими пальчиками по горячей коже, запуская вулкан горячей лавы, который мощным потоком заструился по венам. Это было выше его сил. Ее горящий взгляд, приоткрытый рот и молочная кожа, которая пахла невинностью и желанием. Резким движением обхватил талию девушки и привлек ее к себе. Жадно впился в губы, будто боялся, что она может передумать.
Но Виктория не думала сбегать. Она всем своим естеством тянулась к мужчине, вызывая в нем такие эмоции, о которых он раньше не подозревал.
«Она другая», — мелькнуло у него в голове и погасло, заглушенное бурным потоком ярких ощущений.
Подхватил девушку на руки и отнес на кровать. Она не сопротивлялась, и это сводило с ума. Как же хотелось сорвать с нее трусики и взять то, что он и так считал своим. Щелкнула застежка, Виктория расстегнула бюстгалтер и быстро сняла его, отбросив в сторону. Теперь она лежала перед ним в одних трусиках.
В паху больно заныло, в голове все плыло от бешеного желания.
«Все может случиться прямо сейчас», — стучало в него в мозгу навязчивой мантрой.
Потом в голове вспышкой всплыло воспоминание о том, что она приехала на отдых не одна. А вдруг, она уже была с мужчиной до него? Он подавил в себе вспышку гнева, проклиная свободные нравы двадцать первого века. Потянулся к резинке трусиков и резким движением сорвал их с девушки. Она только вскрикнула в ответ, но сопротивляться не стала.
Филип прошелся взглядом по желанному телу, провел рукой от груди к низу живота. Коснулся влажных складок и ввел палец внутрь. Виктория громко вскрикнула, а палец уперся в преграду. Только тогда Филипп удовлетворенно и облегченно выдохнул. Сомнений нет, она может принадлежать только ему.
Девушка скривилась от боли, закусила нижнюю губу, подавляя в себе стон. В безотчетном порыве обхватила двумя руками его ладонь, будто пытаясь остановить его грубое проникновение. И Филиппа словно волной окатило — он осознал, что боится сделать ей больно. Неприятная такая мысль, ненужная.
«Все может произойти прямо сейчас. Вот же она, в твоей постели. Она твоя», — стучало в него в висках, как заклинание.
Филипп лег рядом с девушкой, прижался губами к тугому соску, жадно его втянул ртом. Девушка выгнулась ему навстречу, сладко застонала.
— Как же ты сладко стонешь, — прошептал, отрываясь от соска.
Эту музыку можно слушать вечно. Ему хотелось, чтобы это длилось вечно. Нет, не так быстро, нужно растянуть удовольствие.
Филипп мог быть разным. Жестким и властным. Нежным и ласковым. А с ней ему хотелось попробовать все. И это неслабо удивило, учитывая, что раньше таких желаний не возникало.
Погладил нежную кожу внутренней стороны бедра. Она сладко задрожала, часто задышав. Такая чуткая, с ума сойти.
«Вот же она, бери», — стучала в висках назойливая мысль.
Нет, этого мало. Слишком мало. Хотелось дольше, больше.
Мужчина коснулся клитора пальцем. Она дернулась, отодвигаясь, но он настойчиво вернул руку к влажным складкам. Провел рукой, закружил пальцами вокруг чувствительного бугорка. Девушка застонала, не пытаясь сдерживать себя. И, когда ее тело забила мелкая дрожь, Филипп замер, наблюдая за выражением ее лица. Экстаз, так ярко написанный на нем, вызвал яркий всплеск эмоций. Неожиданных, самых разных. Которых раньше не было. От победного ликования до восторга обладания.
Девушка блаженно выдохнула и, не открывая глаз, спокойно засопела. Так сладко, что рука не поднималась будить.
«Зашибись!», — подумал Филипп, глядя на удовлетворенную улыбку на ее лице.
В его характере было разбудить девчонку и завершить начатое. Но он медлил, тупо пялясь на ее счастливое лицо. И вот что с ней делать?
Улегся удобно рядом с девушкой, подпер рукой голову. Рука гладила нежную кожу, а девушка никак не реагировала на прикосновения. Наваждение постепенно отступало, уступая место непривычной нежности, которой раньше не было.
Девушка пошевелилась, доверчиво прижалась к нему всем телом. И он потянулся к одеялу, чтобы она не мерзла.
Тысячи мыслей, как иголочки, жалили мозг. Но мужчина продолжал спокойно лежать рядом, охраняя ее сон.
— Любимый, — прошелестела Виктория одними губами во сне.
Это слово сначала обожгло, потом разозлило.
— Кто тебе снится, малышка? — прошипел сквозь зубы.
Но он тут же выдохнул, унимая раздражение. Непрошенная ревность жалила ядовитой змеей. И от непривычки Филипп не знал, как поступить правильно. Наказать ее или приласкать? Так ничего и не решив, просто опустил голову на подушку и притянул к себе девушку.
Глава 14
— Я надеюсь, ты умеешь ездить верхом на лошади? — спрашивает меня Сергей за завтраком.
При этом он посмотрел на меня так, что сразу стало понятно: он считает, что за те деньги, которые на меня потратил, я должна уметь абсолютно все.
— Да, конечно, — отвечаю я уверенно.
Только вот уверенности этой во мне — кот наплакал. Да, когда-то давно я брала несколько обучающих уроков. И только потому, что искренне хотела научить ездить. Но вот с лошадьми у меня как-то с самого начала не задалось. Мало того, что постоянно боялась упасть, еще и лошадка попалась строптивая. Да и увлечение это казалось мне уж очень ненадежным, многое зависит от характера животного и от умения наездника поладить с лошадкой.
— Вот и хорошо, — хмыкнул удовлетворенно Сергей. — Сегодня тебе пригодится это умение.
Ага, это я уже поняла. А, если бы я не умела, что тогда? Он ведь даже не потрудился предупредить меня заранее. Захотелось топнуть ногой от досады за такое его равнодушие. Но, с другой стороны, кто я такая, чтобы возмущаться и диктовать условия?
Хотелось спросить о том, что мне одеть, но Сергей и тут опередил меня.
— Одежду для верховой езды скоро принесут, — сказал он несколько отстраненно.
И он не обманул. Уже через час мне принесли все необходимое. Я даже очарованно присвистнула, разглядывая себя в зеркале в белых брюках и высоких сапогах. К наряду прилагалась небольшая шляпка-шлем и специальная кофта, предназначенная для того, чтобы защитить наездницу от порывов ветра. Ведь, несмотря на довольно теплую погоду, во время скачки будет обдувать со всех сторон.
Надо же, позаботился даже об этом. А ведь я еще злилась на него. Но он же в своем праве, а я тут не права качать приехала, а
