Суженый для Доры - Татьяна Охитина
– Очень приятно, – с вежливой улыбкой ответил тот.
Полли деликатно кашлянула.
– А это мои подруги и коллеги по службе, – тут же исправилась Лия, – Полли Ягодка и Мелинда Штык.
– Рад знакомству, – одарив их улыбкой, ответил господин Смог.
– И я тоже очень рад, – воскликнул Тревор. – Сестренка, ты мне не говорила, что у тебя такие восхитительные подруги. Дамы, я сражен!
– Ах, ну что вы такое говорите, – Полли затрепетала ресницами.
– Не смущай моих подруг, негодник, – рассмеялась Лия.
– Тревор, дружочек, а что это за красавчик, с которым вы только что разговаривали? – спросила Жизель.
– Какой красавчик? – удивился кузен.
– Ну, тот, который ушел.
Тревор оглянулся, никого позади не увидел и снова недоуменно воззрился на сестру.
– Это господин Эн, – подсказал Мартиниус.
Лицо Тревора сделалось еще более озадаченным.
– Хм, никогда бы не подумал, что его можно назвать красавчиком. Да, это мой начальник, господин Эн. Не то чтобы я хотел о нем говорить…
– Ай, да брось, – рассмеялась Лия. – Мы не покушаемся на ваши секреты.
– Разве что чуть-чуть, – мило улыбнулась Жизель. – Может быть, ты скажешь, как зовут твоего начальника? Ведь это, наверное, не государственная тайна?
– Да нет, я думаю. Хиттер его зовут.
– М-м, какое чудесное имя, – жмурясь, произнесла Жизель.
– Забудь, тебе он не по зубам, – махнул рукой Тревор. – В амурном плане он совершенно непрошибаем. Уж как только его матушка ни пыталась найти ему пару – все без толку.
– А как, ты сказал, зовут его матушку? – спросила Жизель.
– А я не говорил, – прищурился Тревор. – Ох, сестренка, вечно ты со своим любопытством.
– Да ладно тебе, – рассмеялась Жизель.
– И все-таки мы, пожалуй, пойдем, – заторопился Тревор. – Увидимся на балу.
Когда они скрылись из виду, Полли спросила:
– Интересно, кто такой этот господин Смог?
– Ах, да что Смог, вот Хиттер – это да, – произнесла Жизель.
Мелинда не сказала ничего, лишь посмотрела вслед уходящим мужчинам и прищурилась.
16
В зал удалось войти без труда, и теперь Дора стояла на сцене в ряду одетых в белое невест. Выпускницы выглядели одна другой краше. Женихи тоже не подкачали. Скромненькое платье ничем не выдавало себя, и Дора, глядя в зрительный зал, полный гостей, старательно прятала волнение. И чем дальше, тем больше утверждалась в мысли оставить все как есть. Ни к чему ей тот вызывающий наряд, который прятался за чарами. Лучше остаться незаметной и поискать суженого в обычном виде. Ну а если не получится, значит судьба в наемницы идти.
За кафедрой в прекрасном изумрудном платье произносила торжественную речь ректор Моръ, зал внимал, стоящие на сцене замерли по стойке «смирно».
Слушая вполуха, Дора искала в зале знакомые лица. Наткнулась на капитана Фуксию в чем-то пышном и розовом, которая украдкой показала ей свисток и подмигнула. Затем взгляд наткнулся на госпожу Штык, как всегда строгую и элегантную. Она смотрела в упор, словно хотела сказать: «Не подведи!» Дора почувствовала себя неуютно и поспешила отвести взгляд. И тут же наткнулась на пышущую оптимизмом госпожу Ягодку. Она, в отличие от подруг, смотрела вовсе не на Дору, а на стоящего рядом крепко сбитого господина, рядом с которым Дора не без удивления обнаружила того самого последнего претендента в мужья, которого показывала ректор Моръ, господина Смога. Выглядел он таким же симпатичным, как и на портрете. Почувствовав, что на него смотрят, он повернул голову, и Дора перевела взгляд дальше.
Жизель одарила ее материнской улыбкой, а потом… быстро щелкнула пальцами, и Дора почувствовала волну магии – морок, наведенный на платье, спал. Вырез на лифе стал ниже, ткань юбки – прозрачней, сбоку появился разрез. По залу пронесся еле слышный вздох, и стоящая рядом Лора тоже щелкнула пальцами. А затем прошептала: «Ой, мамочки». Зал всколыхнулся еще сильнее. Ректор Моръ озадаченно оглянулась, пытаясь понять причину – и глаз ее, при виде Доры и Лоры слегка дернулся. Однако, самообладания ей было не занимать – отвернувшись, она продолжила свою речь, которая вскоре закончилась торжественными аплодисментами. «А теперь – я открываю бал!» – произнесла она, и невесты белым ручьем потекли вниз со сцены. Женихи спускались с другой стороны, их строй напоминал ручей из живого серебра.
«А теперь – в толпу, и быстро», – велела Жизель, оказавшись рядом, едва Дора спустилась вниз. Дважды повторять не пришлось – со сцены с лицом, не предвещающим ничего хорошего, спускалась ректор Моръ.
Подхватив Лору и Дору под руки, Жозефина потянула их прочь.
– Дорогая, тебе не мешает этот рукав на подоле? – спросила она Лору, когда они схоронились за колонной. – Если нужна помощь – скажи.
– Да, пожалуйста, – пискнула Лора, еще больше заливаясь краской. С ее маскирующим заклинанием что-то пошло не так, и в результате платье стало напоминать нечто совсем безумное – рукава переместились на подол, а лиф превратился в кольчугу.
Произнеся нужное заклинание, Жизель вернула платью первоначальный вид.
– Спасибо, – выдохнула Лора. – А можно мне тоже… как у Доры? – робко спросила она. – Мне очень нужно!
– Как скажешь, – улыбнулась Жизель, и лиф Лориного платья приобрел новый объем и глубину. А по струящейся ткани зазмеилась изящная серебряная вышивка. Получилось и красиво, и по-другому.
– Спасибо! – воскликнула Лора, оглядев свой наряд.
– Так, девочки, а теперь – за будущими мужьями. Помните, у вас есть на это всего несколько часов. Не вместе! Каждая – своей дорогой. – И, развернув Лору с Дорой в разные стороны, Жизель велела: – Вперед!
Нырнув в толпу, Дора заметила, как к колонне движется капитан Фуксия. Дора ускорила шаг, огибая стоящих на дороге людей… и тут же в кого-то врезалась.
– Смотри, куда идешь, – возмутился жених Лось, бросив на Дору неприязненный взгляд. Сердито фыркнув, он сунул в рот печенье и принялся жевать.
Уловив знакомый лимонный запах, Дора наткнулась на ненавидящий взгляд золотинки, стоящей по другую сторону от Лося. Сложив то и другое, она попыталась
