Диэр Кусуриури - Край Ветров: некроманс

— О! — Ромка вспомнил, что еще хотел спросить. — А можно взять в мороке камень, являющийся сном настоящего камня, например, и вытащить его в реальность?

— Можно, — снова кивнула Варамира. — Почему, думаешь, золатуни так мало? Ее приносили из морока древние маги, которые не боялись здесь гулять, пока человечество еще не забыло, как входить в морок наяву. Там, конечно, надо правила кое-какие при этом соблюдать, но в принципе это возможно.

— А почему ты не хочешь жить здесь?.. Здесь же… гораздо интересней, чем в реальности.

— Как я уже сказала, мне эти все красивости более не в диковинку, — ответила Варамира задумчиво. — Приелись, примелькались… А в реальности я на два шага дальше от смерти. И если бы я могла, убежала бы от нее еще дальше. В какой-нибудь над-мир, да вот жаль, нет такого.

Ромка почесал затылок:

— Но ведь… Ты очень долго была в мороке и не развоплощалась при этом… Как так?

— Ну, я же колдунья. И да, я изучила его, — Варамира поднялась с переливчато-синего камня. — Я научилась выживать здесь. Привыкла к нему — насколько можно привыкнуть к постоянным изматывающим переменам. Кое-каких здешних особенностей в реальности мне будет не хватать. Именно поэтому я хочу вернуть свою настоящую силу.

«Бабка» что-то высматривала вдалеке, там, где коралловое море сливалось с лиловым небом.

— Поднимайся тоже, — сказала она Ромке. — Сейчас сядем на паром. Считай, этот берег — последнее место, где мы могли отдохнуть более-менее спокойно. Дальше нам предстоит поторапливаться и при этом все время быть начеку.

— Почему?

— Как же много вопросов ты задаешь, а, — посетовала Варамира. Но все же ответила: — Потому что… в реальности вечер, скоро люди начнут засыпать и морок перестанет быть пустынным и тихим.

Ромка почуял, что Варамира опять чего-то не договаривает. Но вот… что на этот раз? Она молчит о какой-то опасности… наверняка! Но если раньше от некоторых ее слов, как от ключей, в его голове открывались сокрытые до поры знания, то в этот раз такого не было.

Тем временем янтарное море будто вскипело. На поверхность воды стали вырываться пузырьки воздуха, слипшиеся в большие грозди, и с шипением лопаться. Море вспучилось, натянулось. Волны хлынули на прибрежные камни, отчего те внезапно зазвенели, как колокола, и так же завибрировали. Из пучины морской показалась ржавая крыша. За следующие полминуты из воды выбрался и весь паром: старый, явно видавший виды, украшенный множеством ленточек и мелких флагов на веревочках, как будто бы затонул он во время какого-нибудь фестиваля или карнавала.

Паром вынырнул довольно далеко от берега. Ромка не мог различить, есть на нем люди или нет. Раздался гудок.

— Пойдем, — сказала Варамира и решительно зашагала по камням к морю.

Ромка сначала оторопел. Что, прям вплавь придется добираться, что ли?

Но когда Варамира занесла ногу над морскими волнами, прямо из воды вынырнул плоский фиолетовый камень, испещренный цветастыми прожилками. И он тоже пел, так же, как камни на берегу. Варамира, не останавливаясь, наступила на него, и тон звучания изменился. Варамира шла дальше, оставляя за собой дорожку из поющих камней.

— Ну что ты никак не привыкнешь, — произнес Зорея, стоя на берегу. — Иди. Я за тобой.

Ромка, стряхнув с себя оцепенение, ринулся догонять «бабку». Обернулся: Зорея двигался сразу за ним, прыгая по камням весьма ловко для старика.

Последний камень был точь-в-точь возле трапа, по нему Ромка и забрался на палубу парома, который, как ни странно, все-таки оказался пустым.

Ну, и правда, если он из-под воды вылез, то откуда тут взяться людям?..

— Отчаливаем, — произнесла Варамира.

Гудок прозвучал опять. Паром качнуло. Ромка услышал, как заработали, взревев, двигатели. Янтарное море не хотело отпускать паром, но эту схватку ему было не выиграть. Судно, двигаясь вперед и вверх, плавно взлетало над медово-рыжими волнами.

Ромка схватился за белые перила и, перегнувшись через них, глянул на пейзаж внизу: переливчатый берег в форме лунного серпа стремительно удалялся и бледнел. Высокий белостенный замок с тонкими башенками и арочными мостами, которым предстал в мороке маяк, начал сливаться с заснеженными горами на фоне.

Паром издал еще один гудок, и в тот же миг мимо Ромкиного лица на огромной скорости пронеслась стая сине-зеленых бабочек, больших, размером примерно с чайку. Они были похожи на листья, гонимые ветром. Ромка глянул вперед. Паром на приличной скорости приближался к толстым золотым облакам.

Уши заложило от перепада давления. Флаги и вымпелы на веревках затрепетали особенно яростно.

— Я вижу по твоему лицу, что тебе здесь нравится, — произнесла Варамира.

Она стояла рядом, спиной к перилам, и пристально смотрела на один из флагов, плещущийся длинной красной змеей.

— Ну, не знаю, что все это мне сулит, но я точно не буду жалеть, что тут побывал, — честно ответил мальчик.

Они стремительно влетели в облака. Зашкаливающая влажность отпечаталась на стеклах иллюминаторов густой россыпью мелких капель. Флажки и вымпелы тут же вымокли, и Ромка почувствовал, что его футболка и джинсы тоже потяжелели от влаги. Стало темно. По разные стороны от борта парома один за другим расцвели тусклые разноцветные огни, так, как будто бы кто-то взрывает в теле облаков салюты или петарды.

Зазвенела рында.

Паром так же резко, как до этого нырнул в облачную гущу, вынырнул из нее на залитую солнцем поверхность, представляющую собой бесконечное золотое поле. Спелая пшеница перекатывалась волнами до самого горизонта, насколько хватало глаз.

— Но… как? — спросил Ромка. Обернулся к Варамире.

— Глянь назад, — сказала она, указывая рукой Ромке за спину.

Ромка повернул голову.

Посреди золотого поля стоял дом — совершенно обыкновенный пятиэтажный старый дом. Ромка сам жил в таком же точно.

— Пойдем, — сказала Варамира.

В это время Зорея уже развязал удерживающие трап канаты и перекинул его через нос парома, вниз. Варамира ступила на трап первой, и, не оглядываясь, стремительно зашагала к одинокой пятиэтажке. Ромка последовал за ней. Пройдя несколько метров, он обернулся, чтобы глянуть на паром. Мальчик предполагал, что судна на месте не будет… Но оно было. Только, разве что, паром предстал совсем уж старым и заржавевшим, и наполовину утопленным в землю. Праздничных флагов и след простыл, а все окна были разбиты.

— В мороке лучше не оборачиваться, — сказал Зорея, кладя ладонь мальчику на плечо. — Идем.

Ромка хмыкнул и пошел вперед, по вытоптанному Варамирой едва заметному пути к пятиэтажке. Чем ближе они подходили, тем выше казался Ромке стандартный, казалось бы, дом. Окна в нем, несмотря на яркий солнечный полдень, горели изнутри и перемаргивались. Мальчик глянул направо, чтобы обнаружить там новенькую детскую площадку, уставленную странными и немного пугающими скульптурами вымышленных и сказочных существ. Одна была особенно большой: огромный зелено-розовый лис с оленьими рогами и змеиным капюшоном, обхватив когтистыми лапами детскую горку, смотрел куда-то вдаль. Ромка запоздало понял, что «скульптура» живая. Лис повернул голову к мальчику, разглядывая его задумчиво светящимися, на вид вполне разумными темно-фиолетовыми глазами.