Ртуть - Калли Харт
— Черт возьми. Такая. Чертовски. Мокрая. — Его довольное, голодное рычание вызвало во мне дрожь, которая переросла в дрожь по всему телу, когда он, не теряя времени, ввел в меня свои пальцы. Я замерла в его объятиях, издав сдавленный крик, который заставил пламя свечей затрепетать и вспыхнуть в ответ.
— О, боги. О… боги.
Воздух дрожал от энергии. Тени Фишера струились по моей коже, как вода. Я вдыхала их, впитывала в себя, чувствуя, как они становятся частью меня. Он был частью меня. Я знала это всем своим существом. Если бы я хотела, он стал бы осью, вокруг которой я вращалась. А я — его. Две независимых половинки, ставшие единым целым. Намного сильнее, чем могли бы быть порознь. Это был мой выбор. Тыльные стороны моих ладоней покалывало, когда я проводила руками по его гладкой, сильной груди, и я поняла, что знаки вернулись. Каждый палец покалывало от силы проявившихся на нем рун. Тыльная сторона левой руки гудела от тепла, а правая пульсировала энергией, пока я ощущала, как руна за руной ложатся на кожу. Божественные узы появились последними. Тонкие огненные нити обвились вокруг моих запястий, поднимаясь вверх по рукам. За ними последовали другие знаки. Они скользили по моему животу и ласкали бедра. Поднимались по спине, изгибаясь вдоль позвоночника. Я чувствовала их повсюду.
Это было причиной, по которой он погрузил нас во тьму? Может, он скрывал доказательства нашей связи, чтобы я не испугалась ее силы, проявившейся во мне? Скорее всего, ответ на этот вопрос был утвердительным. Он не хотел разбираться с этим, пока Эверлейн не окажется в безопасности и не вернется в Калиш, и я это понимала. Я позволила знакам скользить по мне, сосредоточившись на тепле рук и губ Фишера. У нас еще было время.
— Твой запах сводит меня с ума, — прорычал Фишер. — Ты как гребаный наркотик. Ты заводишь меня до безумия.
Я точно знала, что он имеет в виду. Со мной это происходило еще в Зимнем дворце. Всякий раз, когда я ощущала в воздухе его запах, мое сердце пускалось вскачь. Пустые комнаты были опасными местами. В Калише я входила в гостиную или кузницу, шла по коридору, и мне казалось, что его тень идет рядом со мной. От запаха зимней сосны и холодного горного воздуха мое сердце всегда билось учащенно.
Его пальцы двигались внутри меня, а давление ладони на клитор разжигало во мне пламя безумия. Он станет моим концом, этот мужчина. Ему будут принадлежать мои лучшие дни, он будет моей опорой в худшие. Он покажет мне, что такое экстаз, и будет топить меня в нем, пока я не умру.
— Пожалуйста, Фишер. Боги, я хочу тебя.
Его низкий, рокочущий смешок, скользящий по поверхности моего сознания, был чистым грехом.
— Я твой, малышка Оша. А ты моя.
Его пальцы вышли из меня и вернулись к моему клитору. Сосредоточив все свое внимание на набухшем комочке нервов в верхней части моих бедер, он начал водить по нему кончиками пальцев маленькими круговыми движениями, чтобы подтолкнуть меня к оргазму, и как можно быстрее.
Я вздохнула, когда его губы двинулись вдоль моей челюсти, задержавшись у мочки уха. По спине и ногам побежали мурашки, волосы на затылке встали дыбом, когда его горячее дыхание коснулось моей кожи.
— Никто и никогда не трахнет тебя так, как это сделаю я, Саэрис Фейн. Я собираюсь познакомить тебя со всеми семью богами. Когда встретишь их, не забудь сказать им, что я — тот, кому ты поклоняешься на коленях.
Охренительно.
Громко.
Это было чертовски горячо, когда он мысленно говорил мне о том, что собирается со мной сделать. Но слышать его голос, хриплый и полный желания? Я ничего не могла поделать. Я потеряла рассудок. Сначала я сорвала с себя рубашку. Я даже не дала Фишеру возможности снять ее с помощью магии. Затем ткань, стягивающую мою грудь. Сапоги. Штаны. Фишер помог стянуть их с моих ног, издавая нетерпеливые звуки, когда срывал их. Я с остервенением схватилась за пояс его брюк, пытаясь расстегнуть, но он взял инициативу в свои руки и ускорил процесс, сбросив их сам.
— Ты хочешь, чтобы я поклонялась тебе? Я сделаю это, — подумала я. Может, у Фишера и были большие планы на меня, но у меня были свои. Опустившись на колени, я обхватила рукой его твердый член. В последние пару раз, когда мы занимались сексом, он не давал мне возможности сделать это. Он был сосредоточен на моем удовольствии. Фишер проводил неимоверное количество времени между моими бедрами, доводя меня до криков оргазма своим ртом, но теперь настала моя очередь.
Волнение сменились адреналином, когда я высунула язык и медленно, дразняще лизнула набухшую головку члена Фишера. О, святое дерьмо. На ней была бисеринка спермы, ее слегка солоноватый вкус вспыхнул на моем языке, когда я провела им по его твердой плоти.
Энергия хлынула сквозь меня, и тени Фишера отступили. Темнота отступила. Комната по-прежнему освещалась тускло, но теперь я могла видеть его: мощные мышцы бедер, великолепную линию живота, спускающуюся к линии паха, впечатляющий рельефный пресс и твердую грудь, покрытую чернилами. И его лицо. Его лицо, от которого захватывало дух. Его губы были приоткрыты, глаза полны желания. Мой пульс участился вдвое, когда я увидела тонкую струйку крови, стекающую по его подбородку.
Моя кровь.
Теперь, когда я могла видеть его, я видела и свои руки. Как я и предполагала, на них снова появились знаки, более яркие и четкие, чем раньше, они заполнили пальцы, тыльную сторону ладоней и предплечья. Я приподняла бровь, глядя на Фишера, и очень медленно провела кончиком языка по напряженной головке его члена.
— Я думала, ты скрываешь их от меня, — сказала я.
— Может и так. Но будь я проклят до самого ада и обратно, если ты будешь ласкать меня своими сладкими губками, а я не смогу на это смотреть. — Он уставился на знаки на моей коже, впитывая все это. Когда его глаза
