Алая птица - Анна Рудольф
Канцлер одобрительно кивнул, и шпионка растворилась в стене.
Глава 32
Правосудие
Небо на востоке покрылось белесой пленкой грядущего рассвета.
Айрин стояла у открытого окна в покоях Рунара и не могла насмотреться. За ее спиной маг разводил огонь в камине.
Не так давно заспанная Жули принесла им подогретого вина со специями, которое Айрин наотрез отказалась пить. Рунар осушил свой кубок залпом и слегка захмелел, больше от усталости и магического истощения.
— Хватит играть в снежную королеву, — проворчал он. — Мне не улыбается наутро проснуться с простудой.
Айрин послушно закрыла ставни и присоединилась к нему на тахте у камина.
— Я не хочу убивать людей.
Маг настойчиво протянул ей кубок.
— Тебе нужно лишь отдать приказ.
— Я не хочу, — твердо ответила она и ему, и вину, на что Рунар нарочито небрежно пожал плечами, но кубок не отставил. — Это не правосудие.
— Зато они умрут без лишних мучений. Топор палача надо натачивать после каждой казни, иначе он не сразу перерубит шейные кости и продлит страдания.
Айрин выхватила вино у него из рук и выпила в несколько судорожных глотков. Жгучая горечь камнем упала в пустой желудок.
— Медовия решила сделать меня мишенью. Старая лживая сучка, думала, я не пойму? — Айрин ухмыльнулась и взглядом поискала кувшин, который принесла Жули. — Как только народ увидит меня на помосте, ей останется только назвать меня преступницей, и моя шея окажется в петле!
Рунар предусмотрительно отставил кувшин подальше. Княжна проводила его угрюмым взглядом, после чего заявила:
— А все из-за глупой ревности. Как же ее крючит от того, что я увела у нее мужика!
Увидев перед собой изумленное лицо мага, она самодовольно расхохоталась, за что получила косой взгляд:
— С одного бокала? Айрин, тебе нельзя пить.
— Мне можно все, — она отшвырнула пустой кубок и повалила мага на нелепые пестрые подушки. — Я княжна Эсталинор, самая богатая невеста Реймекара! За такие деньги мной не побрезгуют даже, если я отращу себе копыта и хвост.
— Ты пьяна.
— Так лови момент, — промурлыкала Айрин в ответ, низко нависая над ним. — Ведь через пару минут я буду, как стекло.
— За пару минут я успею разве что развязать на тебе корсет.
— Тогда выигрываю тебе еще десять.
Она снова потянулась за вином, но Рунар мягко перехватил ее руку.
— Это развлечение на всю ночь, княжна. Ты столько не выпьешь.
— Я нравлюсь тебе, а ты мне. В чем проблема?
— В том, что завтра ты пожалеешь.
В ответ Айрин разочарованно скривилась и стукнула его кулаком по широкой груди.
— Почему ты ломаешься, как послушник в борделе?
— Очень хочу спать.
Его холодный тон подействовал, как ком снега за шиворотом. Айрин сползла на пол и, качаясь, дошла до кровати, на которую рухнула лицом вниз, вставив напоследок свои пять медяков о вреде хвастовства.
— Надо же, с одного бокала, — задумчиво повторил маг, рассматривая хрупкий силуэт посреди одеял. — Интересно, только со мной или… — он тряхнул головой. — Послушник в борделе? Надо бы попросить Фани следить за языком.
Ледяная вода остудила хмельной жар. Рунар тщательно растерся полотенцем, затем со стоном блаженства улегся на свою подушку. Его ресницы опустились под тяжестью дневных событий, разум погрузился в сон, а в следующее мгновение тонкая рука и прижавшееся сбоку девичье тело вернули Рунара на грешную землю. Айрин устроилась на его плече и засопела, щекоча дыханием шею.
Маг помянул дьявола и пожалел, что в умывальнике не осталось воды.
Чтобы успокоиться, он принялся прикидывать план действий на утро казни, но в поисках деталей наткнулся на воспоминание о поцелуе в коридоре, которое потянуло за собой другое, в котором он прижимал Айрин к столу в собственном кабинете. Тогда он не позволил себе ни единого лишнего прикосновения, хотя стоило бы проучить слишком самоуверенную колдунью.
Рунар напрягся, когда холодная рука, мирно лежавшая на его груди, съехала вниз. Вернув ее обратно, он для надежности сжал узкую ладонь в собственной.
Сон окончательно покинул его.
«Чем она думает, когда раз за разом ложится со мной в постель? Надеется на мое благородство?» — с досадой размышлял Рунар, а когда по его бедру вверх заскользило ее колено, задался резонным вопросом: — «А я чем думаю?»
* * *Фани расчесывала волосы Айрин костяным гребнем, пока та из любопытства перебирала пузырьки с шарибскими маслами на полке в ванной Рунара. Один из них показался ей особенно привлекательным, и княжна без раздумий нанесла по капле на шею и запястья.
Утром маг всем видом дал понять, что не желает обсуждать ночное недоразумение. Недолго помучившись, Айрин спрятала стыд глубоко в нутро и сосредоточилась на своей роли.
— Какой сладкий аромат! — восхитилась Фани. — Определенно женский. Зачем он господину? Айрин, давно ты поседела?
Та непонимающе обернулась, и служанка выдернула из ее головы несколько белоснежных волосков.
— Фани, больно!
— А мне не больно видеть, во что ты превратила волосы? Или во всем подземелье нет ни единой расчески? У господина вон, какая грива, загляденье!
Айрин забрала у нее гребень и в несколько рывков разделалась с колтунами, потом закуталась в халат и вышла в комнату.
— Мою одежду принесли?
Рунар неопределенно махнул в сторону кровати. Жули уже заканчивала с его облачением. Она скрепила полы его парадной мантии начищенной фибулой и выпрямилась, тщательно скрывая усталость.
— Госпожа, через минуту я помогу вам с прической.
— Не надо! — выпалила Айрин. — Фани уже постаралась. Чуть не оставила меня лысой.
Маг повел носом.
— Ты трогала мои шарибские масла? Зачем вылила на себя самое сладкое? Не могла взять любое другое?
— Единственный женский аромат…
— Он отвратителен!
— Зачем тогда ты его хранишь?
— Чтобы всякие селянки его не трогали.
Справившись с изумлением, Айрин возникла
