Спящее пламя Ферверна - Марина Эльденберт
— Ты… — прошипела я. — Ты… ты даже не представляешь…
— Тихо, — сказал он и положил ладонь мне на голову. Таким властным собственническим жестом, что меня на мгновение снова прикрыло. Как будто он нарушил мою связь с космосом и собственным разумом. К счастью, в этот раз на мгновение, я стряхнула его руку и сжала кулаки:
— С ума сошел⁈ — это большее, на что меня хватило.
— Может быть. Но тебе понравилось.
Нет. Нет. Нет! Хуже всего было то, что мне в самом деле понравилось. Нет, понравилось не то слово, я чувствовала, что умираю без его дыхания во мне и его грубой, толкающейся ласки языка.
— Еще больше мне понравится, если ты сейчас уберешься отсюда!
— Отсюда? — Гранхарсен обвел ладонями пространство, и я только сейчас поняла, что нахожусь в приемной. За следующей открытой дверью виднелся просторный кабинет с панорамными окнами и потрясающим видом на Мэйстон. Таковы наши города, все на огромной высоте. Все с самыми потрясающими видами, но трясло меня сейчас не от видов. От осознания того, что только что произошло.
— Где мы?
— Кабинет генерального менеджера ледовой арены. — Он поиграл пропуском, который вытащил из кармана джинсов, между пальцев. — Ты даже не представляешь, сколько всего решают связи, Ледышка.
— Льдинка, — на автопилоте выдала я и тут же прикусила язык. Откусить бы его себе за такое… Хотя нет. Откусить его стоило за то, что я позволяла себе с ним целоваться. — Про связи я отлично все знаю.
— Вот и ладненько. Тогда тебя не шокирует тот факт, что генеральный менеджер — моя хорошая знакомая, с давних пор.
Я заморгала. Понятия не имела, зачем мне эта информация, но… Ютте Фрэй, генеральному менеджеру ледовой арены, суровой женщине с аристократической проседью в волосах, прилично за пятьдесят. Это я тоже знала.
— Поэтому мне не составило труда здесь оказаться, — хмыкнул Гранхарсен. — Когда я узнал, что твоя тренер вызывает тебя на административный этаж, понял, что просто не могу упустить такую возможность.
В голове творилось огненное представление похлеще выступлений Теарин Ильеррской, и, как только я успевала собраться, Гранхарсен снова выбивал почву у меня из-под ног.
— Наш поцелуй записан на камеру, — он ткнул себе за плечо, и я поняла, что да. Записан. В таком ракурсе меня и мое лицо было идеально видно. И его профиль… тоже. Видно, как его пальцы сжимали мое горло, как его губы…
Горло снова сдавило, на этот раз от жуткого, панического чувства.
Компромат. На меня. На меня. Папа говорил об этом. Он предупреждал…
— Давай поступим так. Я уничтожу запись, а ты подаришь мне еще один приватный разговор о твоем парне. И если я не смогу убедить тебя в том, что вы с ним будете просто идеальной парой, — на словах «идеальной» Гранхарсен почему-то скривился, — мы просто все забудем.
Что? Что⁈
— Я не стану говорить с тобой о Роа, — металлическим тоном отчеканила я, наконец-то возвращая себе самообладание. — Никогда. Ни за что.
— Окей, тогда я сделаю эту запись достоянием общественности. Посмотрим, как отреагирует твой отец. Мой скорее откусит себе член, чем представит меня целующимся с тобой, твой… подозреваю, захочет откусить член мне, но перед этим заберет тебя с соревнований. Готова попрощаться с платиной, Ятта Хеллирия Ландерстерг?
От осознания того, что я наделала, сначала захотелось надавать пощечин себе. Потом ему. Потом…
— Готовься попрощаться с членом, Вэйд, — выплюнула я ему в лицом.
— Ты даже не представляешь, как сочно звучат разговоры о моем члене твоими устами, Льдинка.
От того, что он сказал, от того, как он это сказал, от его хриплого «Льдинка», произнесенного тем самым голосом, которым я заслушивалась, внутри все вспыхнуло. Подозреваю, что и снаружи тоже: моя кожа — первый маркер того, что со мной происходит. Красные пятна, алые щеки, алая я вся — это то, с чем мне еще работать и работать. В смысле, не позволять никому. Никогда. Доводить себя до такого состояния. И я не позволяла, до него.
— Всего хорошего, Вэйд, — жестко сказала я, рывком открывая дверь.
— До завтра, Льдинка.
— Никаких завтра не будет.
— У тебя есть время до завтрашнего вечера, — он посмотрел на часы, продемонстрировал мне запястье, — ровно до этой самой минуты. После чего начнется членовредительство.
Я быстро захлопнула дверь. Быстро, но недостаточно: из кабинета генерального менеджера донесся его низкий, хриплый, сводящий меня с ума смех. Смех, снова превративший меня в костер и заставивший ускорить шаг.
Глава 6
Ятта
После такого разговора весь сон как рукой сняло. Я кипела, пока шла по коридорам с мергхандарами, кипела, пока мы летели в отель. В лифте, в номере, в душе… Хотя Вэйд Гранхарсен — последний, о ком стоит думать в душе! О ком вообще стоит думать! Когда я узнала о Нисе, я злилась, сейчас же я даже не могла подобрать слов, которыми можно описать мои чувства!
Совершенно беспринципный, совершенно невыносимый… наблохрен! До дракона он не дотягивал. Набл-пещерник — самое то, отличная характеристика для таких как он! Разговор ему подавай! Р-р-р-р-р!
Никогда раньше никто не вызывал во мне таких чувств, никогда и никто! Я всегда справлялась со своими чувствами достойно, я умела погасить любую вспышку в течении минуты, максимум двух (измена Роа не в счет), но… сейчас я не могла успокоиться даже спустя час, два, три. Понимая, что заснуть не удастся, я поднялась и подошла к панорамным окнам. Глубоко вздохнула. Еще раз. И еще.
Мне надо было позвонить отцу прямо из флайса, по дороге в отель! Рассказать все как есть, и… Гранхарсен был тысячу раз прав. Во-первых, отец уволил бы моих сопровождающих. Во-вторых, я бы уже через час была в здании телепорта Мэйстона, а еще через час — стояла перед ним и до хрипоты объясняла, что мне жизненно важен этот чемпионат. Ничуть не меньше, чем моя репутация!
Фигурное катание с детства было для меня не поводом для достижений, а отдушиной. Я приходила на тренировки и словно парила надо льдом, освобождаясь ото всего и ото всех, от того, что я должна, ото всех «мне следует», и так далее, и тому подобное. Потом уже на мои танцы на льду наложились не меньшие обязанности, чем
