Рыжий и черный - Татьяна Лаас
Брок резко выпрямился — до такого ни он, ни его подчиненные никогда не опускались. Марк ментально успокаивающе хлопнул его по плечу — во всяком случае, ощущалось это именно так:
— Я знаю, что ты не такой, но адвокатам все равно — им платят за то, чтобы они обеляли своего подзащитного. И даже призрак эфирного воздействия они будут раздувать, как незаконное применение магии против немага. Успокойся — у вас достаточно доказательств и показаний против Чандлера. Так что… Пойду я. Пожалуй, уже и не увидимся — мы с Брендоном уезжаем послезавтра.
Брок не удержался и спросил — это уже седьмицу грызло его:
— Память о том, что ты менталист, ты, конечно же, сотрешь, да? — он подозревал, что Марк, привыкший хранить свой секрет, ведь менталистика официально не существует, заметет за собой следы.
Марк не стал отрицать очевидного:
— Конечно. Это основа моего выживания. Не бойся — ты не будешь единственным, кто забудет это.
Брок кивнул своим мыслям — он был прав. Марк всегда так поступал с Гиллом, своим другом и спасителем, так почему им всем, столкнувшимся с менталистом, избежать подобной участи?
— Надеюсь, это будет небольно…
Марк нахмурился и вскинулся:
— За кого ты меня принимаешь? Мне казалось, что мою позицию по отношению к садистам, ты знаешь.
Брок тут же пояснил:
— Я не о чистке… Я о том, что не хотелось бы терять память о том, что мы пусть на краткий миг были приятелями. Это может оказаться больно. Наверное.
Марк пожал плечами:
— Это я стирать не буду. У меня тут в Аквилите три поднадзорных ведьмы, так что я буду время от времени возвращаться сюда.
— Мррррак… — признался Брок. Он знал: Вик упорная и внимательная. Она же снова и снова может обнаруживать то, что Марк менталист. Подвергаться раз за разом ментальной чистке — так себе удовольствие, наверное.
Марк предпочел промолчать. Только легкий ветерок промчался через мысли Брока. Наверное, это и была чистка.
* * *
Зарегистрировавшись в гостинице у портье и отдав свой саквояж беллбою, Оливер, зажав папку с документами под мышкой, предложил Грегу:
— Поговорим в ресторане?
Тот кивнул:
— Я зарезервировал приватный кабинет. — Он прикинул, что пока Оливер приводит себя в порядок в номере после поездки, у него будет время навестить Лиз и проверить её состояние. Эфирный ручеек тек спокойно, но беспокойство в сердце не проходило. В голове постоянно, как часы, тикала одна и та же мысль: уже полдня без лекарства. — Подойдет?
Оливер согласно кивнул, тут же направляясь в сторону полного, бурлящего весельем ресторана — сюда в холл из-за звукоподавляющего щита не доносилось ни звука, но не заметить то и дело сновавшие из ресторана и обратно парочки было сложно:
— Подойдет…
Грег скривился, шагая за ним следом:
— Дело совсем дурно пахнет? — Уж больно спешил Оливер — даже не стал подниматься в номер. Тот ничего не ответил, только поджал губы, становясь похожим на бедного ангела, которого обидели в лучших чувствах. Играть Фейн, как выяснилось, умел.
Чопорный пингвин-распорядитель зала, уже сменивший за седьмицу постную неодобряющую Грега мину на широкую, но лживую улыбку, проводил их с Фейном в дальний кабинет. В ресторане гремела музыка, леры и несовсем леры из полусвета во всю танцевали что-то новомодное. Проходя по залу, Грегу приходилось то и дело останавливаться возле знакомых и раскланиваться, а то и целовать протянутые лерами руки — они еще не знали, что он больше не Монт. Только слышали, что ему благоволит сам герцог Аквилиты, а его сестре — принц Вернии. Грег не сомневался, что за его спиной ему и особенно Андре спешно и со вкусом перемывают косточки. Ничего нового, хотя и довольно неприятно.
За звукопоглощающими щитами приватного кабинета было тихо и спокойно. Оливер, с кривой улыбкой на лице, еще и дополнительный механит, создающий помехи для записи, если кто-то в кабинете спрятал звуковые фиксаторы, поставил на стол и включил, когда официанты накрыли легкий ужин и удалились.
Грег, уже успевший поужинать с Лиз, положил на тарелку лишь салат по-ирлеански из яиц, сыра и свежей зелени. Фейн как-то подозрительно посмотрел на блюда на столе и ничего накладывать не стал. Грег усмехнулся:
— Не бойся: на кухне люди принца постоянно дежурят, так что неопасно.
Оливер придвинул к себе бокал и налил простой воды из кувшина:
— Что-то не тянет есть, если честно. — Но тут же попреки своим словам, положил кусок ростбифа по-тальмийски. Впрочем, есть не стал.
— Все настолько дурно? — не сдержался Грег.
— И не говори… — Оливер резко спросил: — Ты следишь за обстановкой на фронте?
— Стараюсь, а что? — после разговора с Андре, когда она сообщила, что собирается с принцем Анри поехать на ничейную землю, изучая проклятье, Грегу пришлось спешно читать последние статьи в газетах о происходящем на линии боестолкновений Ондура и Вернии. Впрочем, Оливер мог иметь в виду Тальмо-Ондурский фронт.
Оливер сделал глоток воды, поморщился, поставил бокал обратно и откинулся на спинку стула:
— Хорошо. Так бы и сказал, что осел в Аквилите и дальше неё носа не кажешь. Имеешь право, хоть не понимаю такого — отказаться от всего света ради какого-то клочка земли. Мелкого и проклятого к тому же. Но дело твое. История с демоном каждому из нас тяжело далась, и каждый сделал свой вывод. Я вот до последнего надеялся, что скроюсь с королевских глаз долой, но пришлось ожить.
— Что. Случилось. На. Фронте? — Грег терпеть не мог, когда ему читали нотации. — И каком точнее?
Оливер скривился:
— Это все давно началось. Года два как стали поступать жалобы, что амулеты двойного назначение стали часто сбоить. Мелочь, но неприятно. Военному ведомству пришлось даже памятку выпускать, в которой уточнялся процент отказала амулетов. В прошлом году в снежень… Сразу после активных действий на Вернийском фронте просто вал жалоб пошел. Отказывали все амулеты: кровоостанавливающие, обезболивающие, особенно многофункциональные первопомощные: кровь-боль-шок. Нежите-амулеты и даже совсем простенькие светляки. Я был занят тут в Аквилите. С валом жалоб, грозивших нам, Фейнам и еще паре родов, реальным разорением, разбирался, кроме Тайной королевской службы, мой
