Китти Френч - Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков
раскачиваться. Черт! Так я умру! Пролечу по воздуху, как тряпичная кукла.
- Вниз! - приказала я, словно он был щенком. К счастью, он послушался, и я
схватилась за край ограды, а потом перелезла на другую сторону и опустилась на пыльный
контейнер. Я отряхнулась, проверила себя на переломы, успокоила биение сердца, а потом
сдвинула ржавый засов и открыла ворота для них.
Арти был в ужасе, лицо было мрачным, уголки губ - опущены.
- Прости.
- Эй, все хорошо, - я похлопала его по руке. - На миг я подумала, что умру, но этого
не случилось. Мы крутые, верно?
- Ты качалась, как балерина в бурю, - сказала мрачно Марина, пройдя мимо.
- Прости, Мелоди, - сказал жалобно Арти. - Я никогда не поднимал никого, а ты
весишь мало. Я думал, ты будешь тяжелее.
Я рассмеялась.
- Совет на будущее, Арти. Не говори девушке, что она выглядит тяжелее, чем есть.
Мы завернули за угол дома и оказались на широкой террасе с видом на сады.
- Ого, - выдохнула Марина рядом со мной. Я чувствовала то же самое, была в этом
месте угасающая роскошь, красота, что почти превратилась в кости. Сад был диким,
старые деревья разрослись, клумбы и газоны были запущены, но размер сада поражал. Я
легко могла представить, каким шикарным он был десятки лет назад, когда красиво одетые
дамы ходили по ухоженным газонам, пока джентльмены играли в крокет. Они ведь играют
в крокет? Я не знала. Я сочиняла в голове, но мысль была в том, что это место было
прекрасным в дни своего расцвета.
- Мне вдруг показалось, что мы в одном из тех фильмов, когда семья узнает, что дом,
полученный ими в наследство, кишит призраками, - прошептал Арти, глядя на здание.
- Разве не потому мы здесь? - сказала Марина, повернувшись к большому зданию в
стиле викторианской готики. Бримсдейл Роуд была замкнутым кругом старых домов. А
дом Скарборо выделялся из них тем, что не был переделан и обновлен; он был
потрепанным и с тусклыми окнами, страшная сестра рядом с сияющими Золушками.
Я вытащила из кармана джинсов большой старый ключ и пошла к задней двери.
- Идемте, воины. Пора осмотреть поле боя.
Я хотела войти в дом. Я знала, что там пусто уже несколько лет, с тех пор как отец
Донована Скарборо был перевезен в дом престарелых. Я успела узнать до этого, что дом
нельзя было продать без согласия его нынешнего владельца, а старик Скарборо
отказывался продавать его при жизни. А теперь он умер, и его единственный сын даже
убраться тут не спешил, просто хотел продать дом подороже.
Ключ было сложно повернуть в ржавом замке.
- Арти, поможешь? - сказала я, и он с готовностью вышел вперед.
- Я не хотел тебя обидеть с весом, - тихо сказал он, когда я отодвинулась.
- Просто открой мне дверь, и мы забудем об этом, - улыбнулась я, и на его губах
появилась тень улыбки. Я сделала мысленно пометку, что его нужно дразнить осторожно,
а другая пометка была красной ручкой - напомнить Марине делать так же. Он был не
таким, как мы, наша дружба была долгой, полной общих секретов. У Арти такой роскоши
не было, он все еще учился, и ему было сложно понимать, что наш сарказм в словах был
проявлением верности и доверия.
Мы с Мариной смотрели, как он возится с ключом, а тот не поддавался. Арти
надавил сильнее, и замок все-таки сдался.
Мы захлопали в ладоши, когда Арти открыл дверь и повернулся с довольным видом к
нам.
- Вот ты и прощен, Силач, - Марина подмигнула ему, он покраснел, а она прошла
мимо него к дому. Я оставила дверь открытой и спрятала ключ в карман, когда зашла. Не
знаю, почему. Это был инстинкт, появившийся от просмотра фильмов ужасов.
- Ау? - мы открыли дверь, и голос Марины разнесся по большой кухне, в которой мы
и оказались. Внутри было холоднее, чем снаружи, ведь закрытые жалюзи не пропускали
свет осеннего солнца.
- Ты ведь понимаешь, что тут никого нет?
- Просто вежливость, - она вскинула брови. - Кто знает.
- Судя по состоянию замка, мы можем быть уверены, - прошептала я, проведя
пальцем по толстому слою пыли на столе.
- Что теперь? - шепнул Арти рядом со мной.
Они смотрели на меня, и я кашлянула.
- Медленно обойдем место, осмотримся.
Рядом с кухней был огромный коридор потрепанного вида. Каблуки Марины цокали
по декоративной синей, белой и терракотовой плитке, пока мы не замерли в зловещей
тишине. Я решала, куда идти дальше. Главная лестница закручивалась, выглядела так,
словно по ней ходили когда-то дамы, которых я представляла на газонах, словно она была
создана для другой эпохи. Я посмотрела на свои любимые конверсы и почувствовала себя
одетой несоответственно.
- Посмотрим сперва внизу.
Красивая лепнина в виде арок украшала коридор, и я открыла одну из больших
старых дверей, оказавшись в гостиной. Она была большой, точно в четыре раза больше
моей комнаты, и разбитой на две части. Три строгих дивана стояли квадратом у камина,
вдали у окна во всю стену были кресла, оттуда открывался вид на сад. Я представляла, как
дамы сидят на диванах, пока их спутники в креслах говорят о делах с сигарами и хорошим
виски. Остальная мебель соответствовала размерам комнаты: буфет из вишневого дерева
был в восемь футов длиной, а зеркала на нем поднимались во всю стену до украшенного
потолка. Свет проникал через большие окна, но остальная часть комнаты была мрачной и
холодной.
Я понимала, почему это место хотели сделать домом престарелых. Здесь было много
места для инвалидных колясок, можно было легко смотреть на мир через большие окна.
Здесь никогда не говорили о модернизации, и тут я кое-что поняла и посмотрела на лампы.
- Здесь есть электричество?
Арти огляделся в поисках включателя, Марина пошла к окнам в поисках него.
- Так вы вернулись, - я посмотрела в сторону низкого ровного голоса. Исаак
Скарборо вошел в комнату. Он был крупным мужчиной, а умер, наверное, когда ему было
под восемьдесят, а то и больше. Он был меланхоличен. Как призрак, он ходил здесь и
пользовался тем, что почти никто его не видит.
Я кивнула и улыбнулась ему, но не ответила сразу, ведь понимала, что Арти оказался
впервые в присутствии призрака.
- Бинго! - он просиял и щелкнул включателем, центральная люстра ожила. За миг
одна из ламп загорелась, другие, покрытые пылью, запахли гарью.
- Значит, видишь меня только ты, - пробормотал Исаак и сел на один из диванов. -
Уже хоть что-то.
Он не выглядел человеком, любящим общение. Судя по его одежде, он умер в 1960-х,
