Встретимся в Блэгхолле - Мира Форст
А в шесть утра все подскочили со своих кроватей от жуткой брани.
− Демонюка чертов! – орал Сений. – Нечисть крылатая!
− Сам сказал разбудить тебя сладким поцелуем, − клекотал Горгул.
Люба волновалась. Как все пройдет? Останутся ли довольны цветоводы? Комнаты были готовы и даже одна дополнительная плюс конференц-зал. Последний Люба воспроизвела, представляя аудитории Историко-архивного института, обшитые деревянными панелями, с сидячими местами в виде трибун и с прекрасной акустикой.
Делегаты приезжали разрозненно. И это было хорошо. Во-первых, никто не толпился у стойки регистрации, во-вторых, Люба, как только завидела первых гостей, поняла об упущении. Лошади. В Полесье все передвигались на лошадях. Взяла зеркальце и представила крытые стойла для лошадей. Получилось больше похоже на коровник, но на первый раз сойдет, − решила она.
Последним прибыл высокий и нескладный мужчина с кудрявой шевелюрой. Как оказалось, председатель конференции.
− Какой сад шикарный! − похвалил он труды Любы. – В прошлом году тут только трава росла. А сейчас столько растений. Вижу, даже мальва черная у вас растет. Чудненько-чудненько.
Люба не знала, как называется цветок, о котором говорил председатель, впрочем, как не знала и названий большинства растений, украшающих сейчас сад поместья. Просто днем ранее она немного увлеклась, вспоминая все цветы подряд, когда-либо ею виденные.
За два дня цветоводческого симпозиума Любе предстояло воочию убедиться, что значит поддерживать магическую гостиницу.
− Мне нужен шампунь с запахом фиалок, − сообщила одна постоялица.
− Я привыкла спать на ортопедическом матрасе, − заявила другая.
− В моем номере должна быть мебель исключительно из дуба, − потребовал кругленький дядечка в клетчатом льняном пиджаке.
И так бесконечно. Просто круглосуточный труд какой-то.
Гости не обращались к Любе напрямую. Все запросы писались маркером на специальной дощечке, имеющейся в каждом номере, и отражались уже на большой доске в мансардной комнате хозяйки.
− Хотя бы на ночь они успокаиваются? – взвыла Люба после очередной просьбы по уплотнению штор.
− Не всегда, − отозвался Горгул. – Но ты не унывай. За каждую просьбу выставляется отдельный счет.
− Спасибо, утешил.
С непривычки, пытаясь всем угодить, Люба устала и с наступлением сумерек решила немного пошалить.
Она заметила, что одна молодая особа ведет себя несколько вызывающе и третирует старушку, страдающую одышкой.
− Вы такая больная. Сидели бы дома, − бросила девчонка женщине.
− Милочка, мне столько лет, что в моем возрасте наличие болячек означает, что ты еще жив. А если у тебя ничего не болит, ты уже в ином мире, − пошутила пожилая дама. – А вот Вы, конечно, молоды и красивы, но колючи, как роза.
− Но роза же, − парировала наглая девица. – А Вы - кактус.
Любе не понравилось такое неуважение к старости, и когда юная хамка умывалась перед сном, кое-что намагичила с ее зеркалом в ванной комнате.
− Нет! – охнула девушка, − Не может быть.
Зеркало отражало юное, красивое лицо, но усеянное прыщами.
− Срочно крем от прыщей, − написала нимфа на дощечке.
Люба, злорадствуя, выставила двойную цену за тюбик крема.
В то же время пожилая дама в своем номере с удивлением рассматривала в зеркале помолодевшее лицо.
− Блэгхолл определенно лучшая гостиница Полесья и стоит своих денег, − произнесла старушка вслух. – Я даже помолодела здесь.
Приезд цветоводов помог Любе учесть недочеты и получше подготовиться к принятию участников и зрителей игр.
− А зачем ты такие полотенца толстые горничным выдала? – недоуменно спросил ее Горгул после того, как делегаты уехали, и персонал стал подготавливать номера для нового заезда.
− Милые цветоводы стащили гостиничные полотенца. Вот я и подумала снабдить номера толстыми полотенцами. Они в свернутом виде много места занимают, постояльцы не смогут их в свои сумки запихнуть.
В ответ услышала клекотанье. Люба уже стала привыкать к каркающему смеху горгульи.
Кое-чего она учесть все-таки не смогла. А именно того, что участники прибывали не одни.
− Мамочки! – взвизгнула Люба.
− А что ты хотела? – философски заметил Горгул.
− Почему ты меня не предупредил?
− Не хотел пугать раньше времени.
У ворот усадьбы стоял крупный парень с настоящим мантикором. Джем и Олимп скалились, загораживали парочке проход.
Люба до сей минуты видела мантикор лишь на картинках. Жуткие существа с телом льва и хвостом скорпиона. Глаза твари были налиты кровью.
Из мифических животных она пока познакомилась лишь с келпи, которых показал ей Артурион в своей конюшне, и они не произвели на нее такого ужасающего впечатления, как это чудовище. Келпи выглядели, как обыкновенные лошади черного цвета, отличались лишь габаритами помощнее, сверкающими глазами, да пыльными копытами.
− Я должна их впустить?
− В прошлом году впустила. И в позапрошлом тоже, − насмешливо глянул на девушку Горгул.
− Жесть, − только и сказала Люба и отправилась навстречу гостям.
− Любомира, рад видеть тебя в полном здравии, − приветствовал ее хозяин мантикора. – Ходили слухи, будто ты бросила Блэгхолл и Артуриона на произвол судьбы.
− Как можно, граф Бористат, − улыбнулась Люба.
Его имя, как и имена остальных участников игр, которые собирались остановиться в Блэгхолле, она заранее прочла в журнале регистраций.
− Дорогуша, будь добра, устрой моего мантикора, − попросил Бористат. – Только подальше от гидры. Иначе, они, как в прошлом году, ночью рев устроят.
Еще и гидра? – вздрогнула Люба. Не та ли, с драконьими головами на змеином теле? Вспоминался подвиг Геракла, победившего гидру с болот.
− Что построить для вашего… э…спутника? – уточнила Люба.
− Железного сарая будет достаточно. Только деревянный не строй. Разгрызет.
Люба глянула на чудовище. Боже! Да у него три ряда зубов!
− Железный, − достала Люба из кармана платья зеркало.
Она быстро поняла, почему Любомира повсюду держала зеркала, и теперь сама не расставалась с зеркальцем.
− Да, Любомира, сделай так, чтобы окна моего номера выходили на жилье мантикора. Мы с ним должны быть всегда рядом.
− Конечно, − заверила Бористата Люба, воображая самые толстые железные стены из всех возможных.
Блэгхолл быстро заселялся разнообразной публикой. Люба уже меньше испугалась четырехлапой гигантской птицы Раухх, спокойно отнеслась к девяти драконьим головам гидры и даже умилилась при виде крылатого пегаса.
За всей этой суетой она не забывала о настоящей Любомире. Ее судьба очень беспокоила Любу. Каждое утро с опаской выглядывала в сад, боясь обнаружить выжженную черную землю. Вдвоем с Соней они обошли все городские гостиницы
