Вторая жизнь Элизабет - Светлана Богдановна Шёпот
– Как хорошо, что мы встретились, барон Виллоу, – интонация, с которой были произнесены эти слова, не обещала ничего хорошего. Нестор захлопнул рот, с некоторой опаской поглядев на Аэлмара. – Присядем? – граф указал рукой на кресла, а после подошел к Элизабет и за руку отвел ее к дивану, стоящему в некотором отдалении около стены. – Миледи, прошу прощения, но я вынужден уделить некоторое внимание вашему отцу.
– Ничего страшного, – Лиза обозначила улыбку на лице. Ее руки слегка дрожали от волнения, но она старалась всеми силами подавить эту дрожь – ей не хотелось, чтобы ее слабость заметили. – Мы можем продолжить наш разговор чуть позже.
– Какой разговор? – спросила подошедшая Гвеннит. Бросив кокетливый взгляд на графа, она требовательно посмотрела на сестру, взглядом пытаясь заставить ее отвечать на вопрос. – Папа очень переживал за тебя. Не следовало так уходить, – в ее голосе проскользнуло осуждение.
Аэлмар перевел взгляд с одной девушки на другую. Сейчас, когда они стояли так близко, можно было увидеть, насколько разными были сестры. И если старшая выглядела естественной и живой, то младшая напоминала богато украшенную куклу. Самый нелюбимый его тип.
– Мы говорили о… – начала Лиза, но запнулась, не зная, какую безобидную тему придумать.
– Чайных розах моей матери, – выручил ее граф.
– В самом деле? – удивилась Гвеннит, пытаясь понять, почему эти двое обсуждали розы матери графа.
В конце концов она додумалась до того, что Беорн пригласил Элизабет в гости, рассказывая о том, какие красоты ждут ее в замке. Эта версия показалась ей наиболее вероятной. Метнув в сестру злой взгляд, она мило улыбнулась графу, стараясь произвести самое хорошее представление о себе. Ни один мужчина не мог устоять перед красотой ее улыбки.
Как она и рассчитывала, граф на короткий миг замер, явно восхищенный. По крайней мере, ей так казалось. На самом деле, Аэлмар был в этот момент удивлен тем, как кто-то может верить настолько искусственной улыбке. Ему резко расхотелось оставлять Элизабет наедине с сестрой, но обстоятельства пока не позволяли ему действовать так, как желалось.
Когда он подошел к Виллоу, то сразу заметил, что того воинственного и встревоженного отца нет и в помине. Барон выглядел заискивающим и виноватым.
– Прощу прощения, ваше сиятельство, я сильно волновался о нашей девочке. Она долго болела, не до конца выздоровела, поэтому, естественно, я всполошился, когда не обнаружил ее. Перед балом мы разговаривали с ней, и я просил ее воздержаться от встреч с мужчинами наедине, она пообещала мне впредь не делать ничего подобного.
Чем больше говорил барон, тем сильнее хмурился Аэлмар. Казалось бы, в речи Виллоу нет ничего странного, но это только на первый взгляд. Особенно Беорна насторожила последняя часть. Создавалось впечатление, будто мужчина пытался очернить свою дочь.
Кинув взгляд в сторону Элизабет, он решил, что обязан во всем разобраться.
– Я хотел поговорить не об этом, – перебил он Виллоу. – Вы ведь знаете, какую должность я занимаю?
Барон замер, а потом осторожно кивнул.
– Очень хорошо. В ваших отчетах есть кое-какие ошибки. Мне бы хотелось разобраться с этим. Можно даже прямо сейчас.
– Но, постойте, ваше сиятельство, – запротестовал Нестор. – Разве сейчас подходящее время?
Аэлмар изобразил на лице что-то вроде удивления. Казалось, он хочет показать, что не совсем понимает, почему данное время хуже, чем любое другое.
– Единственная проблема – отсутствие документов, – произнес Беорн. – Но вам не стоит волноваться, я и так помню, по каким именно отчетам у меня появились вопросы.
– Но сегодня бал, и мои дочери…
– Мы можем отпустить их, – предложил Аэлмар.
Виллоу с сомнением глянул на него, а после неохотно кивнул. Он понимал, что отказать главе проверяющего органа королевства попросту не может.
Бросив взгляд на девушек, он слегка прищурился, а после постарался распрямить плечи. Сейчас он корил себя за то, что поддался жадности. Возможно ли, что граф обратил внимание на Элизабет исключительно из-за всей этой истории с отчетами? Пытался что-то вызнать у нее? Может быть, он, считая, что нарушения не столь мелкие, как кажется на первый взгляд, решил добыть информацию у одной из его дочерей?
Да, барон опасался графа, но в то же время был достаточно спокоен, так как в свое время ему хватило благоразумия не совершать ничего крупного. А если еще честнее, то барон Виллоу отлично знал, насколько эффективно работает отдел контроля, поэтому испугался действовать более нагло.
Себя он заверял в том, что просто попробовал. Ему вроде как хотелось узнать: заметят или нет. Если заметят, значит, придется придумать что-то другое. Если не заметят, то можно будет рассмотреть возможность повысить ставки.
Обдумав все, Нестор успокоился. Судя по всему, план был все еще в силе, просто случилась небольшая неприятность, не имеющая к их делу никакого отношения.
– Конечно, – настроение Виллоу поднялось.
И это не осталось незамеченным. Аэлмар внимательно следил за малейшими изменениями в лице барона. Графу по долгу службы приходилось общаться с большим количеством людей, пытающихся отыскать способ, который помог бы им не платить (или существенно уменьшить) налог королевству. Само собой, со временем он научился замечать мельчайшие перемены в лице, а также расшифровывать их.
– Гвеннит, дорогая, отведи сестру в ее комнату, – благодушно проговорил барон, явно ощущая себя вольготно и удовлетворенно.
Аэлмар понимал, почему тот так спокоен. Ошибка, на которую указал Беорну один из его сотрудников, на самом деле не была такой серьезной. Барон явно осознавал, что большого наказания за это не будет. Всего лишь небольшой штраф и предупреждение. Пережить вполне можно.
– Как скажешь, отец, – прощебетала Гвеннит, поднимаясь. При этом она мертвой хваткой вцепилась в руку сестры. – Идем, сестра, тебе нужно прилечь.
Элизабет нехотя поднялась. Она лихорадочно размышляла, как ей следует поступить.
Спокойно уйти и тем самым успокоить родственников? Успокоятся ли они? А вдруг они станут следить за ней еще пристальнее? Впрочем, ее покорность может заверить их, что все идет так, как они и планировали.
Разыграть скандал и рассказать все, что знает? Но ей
