Чаша и Меч (СИ) - Гордиенко Екатерина Сергеевна

— Так не больно?

— Нет, — она вытерла рот и посмотрела на него с вызовом. — Было бы даже хорошо, если бы это не был ты.

Он смотрел ей в глаза пристально, словно искал в них опровержение ее словам:

— Возможно, когда-нибудь тебе это понравится. Возможно, когда-нибудь, ты даже захочешь положить мою голову к себе на колени, Фрейя.

— Возможно, — согласилась она. — Если твоя голова будет отделена от плеч.

Фенрир отвернулся и сделал вид, что берет со столешницы свой телефон. Не стоило ей сейчас видеть его лицо.

— Твои вещи в гостиной. Я привез. Если собираешься выйти из дома… — Он выдвинул один из ящиков кухонного стола и бросил ей в руки другой телефон, подержанный, старый, но исправно работающий. — … Гарм пойдет с тобой.

Вот теперь посмотреть на нее было даже приятно. Фрейя так и замерла, сидя на столе с приоткрытым ртом:

— Ты не будешь запирать меня здесь?

— Зачем? — Он уже проверял сообщения на своем телефоне. — Ты не маленькая, не заблудишься. А Гарм не позволит никому тебя обижать. Надеюсь… — он бросил на нее взгляд из-под широких темных бровей, — … ты не собираешься делать глупости.

— Глупости? — Она нервно крутила в руках телефон. — Какие?

— Не пытайся бежать. Я найду тебя хоть на берегу Γандвика.

Φенрир снова встал у нее между колен и обеими руками оперся о столешницу. Чтобы сохранить несколько сантиметров расстояния между ними, девушке пришлось отклониться назад.

— Ясно. Не буду.

Фрейя изо всех сил старалась удержать равновесие. Одни боги знают, что он сделает с ней, если она не удержится и упадет сейчас на спину. Во всяком случае, его взгляд не обещал ничего хорошего.

— И не пытайся уйти вместе с братом. Тогда я найду и тебя и его.

Вот теперь стало по — настоящему страшно. И все же…

— Значит, его ещё не нашли?

Берсерк ухмыльнулся изуродованным уголком рта. Зрелище было жутковатым, но девушка смотрела, не отрываясь.

— Нет. Но Бьярн назначил награду. — Снова та же жуткая ухмылка. — Похоже, он высоко ценит Орвара Хорфагера.

— А моя мать? Ты что-нибудь знаешь о ней?

Забыв, что ей следует ненавидеть и бояться Черного Фенрира, Фрейя с полуоткрытыми губами подалась ему навстречу. Видя ее тревогу и боль, он не стал тянуть с ответом:

— Она в доме ярла. Это все, что я знаю. — И пока девушка не успела спохватиться, легко боднул ее в лоб и быстро коснулся губ: — Вернусь вечером. Не скучай. В гостиной меню пиццерии и маньчжурского ресторана. У меня там кредит, заказывай, что хочешь.

Он быстро вышел из кухни, сдернул с вешалки куртку и вышел за дверь. Раздался гул мотора, шорох шин. Все.

Все так же сидя на столе, девушка растерянно смотрела в сторону закрытой двери. Что это сейчас было? Они попрощались, словно близкие люди. Словно влюбленные!

Фрейя медленно сползла на пол и скорчилась, обхватив себя руками. Ей действительно нужно держаться подальше от брата. Когда Орвар узнает, что Бьярн отдал ее самому страшному из своих чудовищ, он может броситься сюда, за ней. А что, если ярл именно на это и рассчитывал и хочет использовать ее в качестве наживки?

Она поспешно набрала номер брата. Телефон не был отключен, но ответом ей были лишь длинные гудки. Хорошо, тогда она отправит голосовое сообщение и будет молиться, чтобы брат все же получил его.

— Это я. Я с Фенриром. Делай, что должен, Орвар, и не беспокойся обо мне.

Мысль о том, что телефон брата сейчас может лежать у него зажатым в мертвой руке, заставила содрогнуться всем телом. Фрейя зажмурила глаза и отчаянно замотала головой. Нет, нет, этого не может быть. Этого не случится.

От страшных мыслей отвлекло прикосновение чего — то холодного к щеке.

— Гарм? — Девушка вытерла мокрый след собачьего носа. — Чего тебе?

Цокая когтями, пес вышел из кухни и уселся перед входной дверью.

— Тебя разве не выгуляли?

Пес всем своим видом показал, что он не прочь выйти на улицу.

— Пожалуй ты прав. — Одобрила его решение девушка. — Раз у меня будет такой длинный поводок, пойдем осмотримся.

Выходить в Розенгард в белой шубке и платье стоимостью в хороший особняк было глупо. В гостиной Фрейя вывернула на диван всю огромную сумку, что принес Фенрир. Кажется, он, не глядя, сгреб в нее половину ее гардероба и пару ящиков комода.

Шелковое белье, чулки с кружевной резинкой, дизайнерские платья. Конечно, Гудрун Хорфагер, не позволила бы своей дочери опуститься до такой вульгарщины, как Армани и Кавалли, поэтому ее гардероб был плотно набит последними моделями от Виктории Бэкхем, Астрид Олссон и Ли Коттора. Блузки, юбки, платья, жакеты — и ни одной пары штанов, даже самых пуританских.

Пальцы наткнулись на что — то твердое в ворохе одежды. Девушка извлекла из-под кашемирового джемпера небольшую плоскую шкатулку. Ее драгоценности, те что принято было носить ежедневно. Их не запирали в сейф.

Крышка поднялась с тихим щелчком. На голубом бархате вперемежку лежали недлинное жемчужное ожерелье (Фрейя его терпеть не могла, такие сейчас носили только старушки в Αльбионе), платиновая цепочка с прозрачной подвеской-слезкой (обычно она скромно выглядывала из-под круглого воротничка белой блузки, застегнутой до самого горла), сережки с крохотными бриллиантами (большие камни и серьги-кольца были под строжайшим запретом) и ещё кое-какая мелочь.

Странно, что Фенрир позаботился о такой ерунде для нее. Впрочем, он был взрослым мужчиной, и, вероятно, знал, что нужно женщинам.

Интересно, он со всеми своими наложницами был так же внимателен? Фрейя постаралась прогнать неприятную мысль. Фенрир Черный со вчерашнего дня враг всем Хорфагерам, и врагом останется. Так что его женщины ее не касаются.

— Отлично, на первое время хватит.

Девушка решительно захлопнула шкатулку и стала разбирать одежду в поисках чего-нибудь поскромнее и попроще. Коктейльное платье из белой парчи, жилет из голубой норки, розовый костюм от Шанель — кучка одежды, предназначенной для продажи, росла быстро.

Но вот избавиться от белья Фрейя так и не решилась. Вероятно, дали, наконец, свои результаты бесконечные наставления матери, утверждавшей, что одежда, в конце концов, может быть и не дорогой, но на белье и обувь средств жалеть не стоит. В туфельках от Джимми Чу ей теперь, конечно, ходить не придется. Но продать шелковые камисоли и кружевные шортики просто рука не поднялась.

— Ладно, — Фрейя подмигнула Гарму, который уже изнывал перед закрытой дверью. — С остальным потом разберемся.

Высокие замшевые сапожки на маленьком каблуке, длинная узкая юбка и короткое пальто с поясом и меховым воротником — возможно, так на нее обратят меньше внимания.

В кармане пальто нашлась резинка для волос. Девушка затянула на затылке недлинный хвост и кивнула псу:

— Гулять.

Ну, наконец-то, ответили ей собачьи глаза.

ГЛАВА 9

Фенрир снова облизнулся, вспоминая вкус девичьих губ. Особенно приятно было то, что она не сопротивлялась. Ну, почти не сопротивлялась.

Ощущения были новые, почти не знакомые. Целовать проституток ему не нравилось, и не только потому, что они брали член в рот. Просто с этими женщинами отношения у него были чисто деловые: он снимал накопившееся напряжение и получал разрядку. Они брали у него деньги. Конец истории.

Иногда он снимал одинокую женщину в баре — человека или хульдру[25]. Эти были поласковее, но и они от денег не отказывались. В конце концов, Фенрир уже смирился с мыслью, что приведет в свой дом одну из них, но решение Бьярна изменило все дальнейшие планы — внезапно и бесповоротно.

Фрейя была именно такой женщиной, которую было бы приятно просто поцеловать, возвращаясь вечером домой. Он попытался представить ее нежные руки у себя на шее и тут же застонал от боли в паху. Болезненно морщась, берсерк оттянул джинсы. Зря он думает о таких вещах. Вряд ли когда-нибудь дочь Магнуса Хорфагера обнимает его по доброй воле.