Княжий венец - Анна Михайлова
В установившейся тишине было слышно, как смялся в руке драгоценный бокал. Каганчи Джанибек с шипящей руганью на валорском отбросил испорченную вещь. Желваки ходили на высоких скулах, пока он стряхивал с себя капли хмельного напитка. Инкрустация из мелких камней знатно ободрала ладонь, но он не обратил ни малейшего внимания. Каган, обменявшись с княгиней Дивляной вопросительными взглядами, перевел глаза на взбешенного Джанибека. Тот с трудом сохранял невозмутимость на лице, нервно оттирая руки поданным рушником.
Положение спас, как ни странно, Ришад. В повисшей после песни тишине встал и зычно произнес.
- Что ж, и я свободен, как ты пела, княжна Смирена. Благодарю за песню и обещаю, что теперь петь ее буду часто. Уж больно она про мою жизнь. А сейчас, дозволь, покажу наш валорский танец с саблей!
Закончившая петь, но отчего-то бледная Смирена, лишь молча кивнула и присела на ближайшую лавку к потеснившимся подругам.
Музыканты у валоров были свои, оттого заиграли звонкую боевую мелодию не задумываясь. Нур-бейлюк вышел в центр зала, невольно притягивая взгляды ростом и статью. Одет богато, но без лишней вычурности, токмо ножны каменьями сияют, а, судя по потертости рукояти сабли – неоднократно был в бою. Начал танец, особо не задумываясь. Удивительно легко для его комплекции двигался воин, то медленно поводя, то переходя, вслед за мелодией, на череду быстрых ударов.
- Стой, куда..? - раздался сердитый шепот. Да только поздно. Любава, дочь посадника Миряты Морозова, резво вскочила с лавки и с задорной улыбкой присоединилась к танцующему мужчине. Тот удивленно моргнул на юную красавицу, которая, весело сверкая глазами, присоединилась, ведя женскую партию.
Танцевала, надо отдать должное, синеокая красавица весьма умело. Нежной горлицей взмахивала руками-крылами, будто улетая от погони. Ришад рядом вился коршуном, одной рукой стараясь завести ее себе за спину, а другой, будто бы, умело отбиваясь от врагов.
- Ваши женщины очень смелы. И свободны, - каган повернулся к сидящей подле него княгине Дивляне. Она решила сесть на жениховскую половину, чтобы как-то разбавить мужское общество новых родственников.
- Забитые женщины не рожают смелых мужчин. По крайней мере – на нашей земле, - величаво ответила княгиня.
- А кто эта красавица? – не удержался от вопроса юный Малик.
- Дочь нашего посадника – Любава. Она дружит с нашими рысями, часто заходит к ним. Оттого знает ваш язык и ваши танцы. Очень танцевать любит.
- Краси-и-вая, - мечтательно протянул юный валор.
- Несносная. Никто с ней сладить не может. Бойкая больно. Отец разбаловал, одна она у него.
- А кого еще отцам баловать, как не дочерей, - улыбнулся каган, косясь на сидящую рядом собственную дочь. Как же быстро выросла – моргнуть не успел! Только-только первые шаги делала, а уже вот – невестой сидит, смотрит влюбленными глазами на князя миргородского. Шайтан его побери.
Происходящее действо захватило всех зрителей. Оставался последний элемент танца, когда воин простирает над головой девушки оружие, что держит за острие и рукоять. Обещая ей кров и защиту. В этот момент распахнулись двери горницы.
- Уф, успел! – в зале будто бы стразу стало меньше места.
- Байрат! – Тами вскочила с места и, подхватив платье, бросилась к гостю. Она обожала своего медведеподобного, чуть грубоватого брата. Никогда у того камня за пазухой не было, не умел он хитрить и юлить.
- Малышечка моя! Ты же не думала, что я пропущу твою свадьбу? – с громким смехом гость сжал ее в своих объятьях, едва ли не до хруста.
- Спасибо, что приехал! Я так по тебе скучала.
- Ох, и красива ты сегодня, сестренка. Будто все рассветы на земле, - Байрату все же пришлось разжать объятья, ибо подоспел Велеслав. Приобняв Тами, притянул одной рукой к себе, другую протягивая гостю для рукопожатия.
- Здравствуй, Байрат! Добро пожаловать.
- Здравствуй, князь! Поздравляю со свадьбой. Ты выбрал себе лучшую из женщин.
- Я знаю. А ты – почему один?
- Жена моя не смогла отлучиться. Неспокойно еще у нас. Оттого я сегодня же вечером уеду, к ней.
- Понимаю, друг. Пойдем к столу! Передохнешь, порадуешься с нами.
Рады видеть друг друга браться, крепко обнялись, приветствуя друг друга. Хоть и разные, а все ж удивительное меж ними единение, никто ни с кем не соперничает. Вот только хоть и поклонился уважительно Байрат отцу – тот хмурым кивком поприветствовал сына и не позволил подле себя сесть. Указал на место с краю стола, рядом с Маликсаром. Не простил каган сыну сгинувших шаманов. Ибо их верховный обещал, что найдет, помимо безграничной власти, способ вернуть умерших. Одну…
Да только не гоже сегодня о грустном – свадьба же! Пир своим чередом идет, все новые и новые яства на стол ставят, и здешние разносолы, и иноземные. Медовые сладости с фисташками больно по вкусу женщинам пришлись, все до единого сметают с подносов. Здравицы звучат, то и дело смех негромкий слышится. Веселится свадьба, гости пируют.
Как вдруг слово сам каган решил взять. Заговорил негромко, но отчего-то его хрипловатый голос по всей трапезной слышно. Вмиг тишина установилась.
- Раз все мои дети сегодня в сборе, хочу сказать, что рад быть здесь в такой день. Рад, что дочь моя будет рядом с достойным мужчиной и правителем. Оттого решил я сделать еще один свадебный подарок: отдам приданым за дочь, город Басад! Чтобы процветало Миргородское княжество и знало, кому обязано своим богатством.
Вот тут уж онемели все, даже гости за почетным княжьим столом. Басад – богатейший торговый город, крупный порт, где река Волговянка впадает в море. Давным-давно чутка не дотянули предки Велеслава, не завоевали те земли. А потом уж зубами валоры в эти места вцепились, больно выгодно здесь торговать. Всем чужеземным купцам приходилось платить немалую пошлину, чтобы торговать. Или нанимать валорские корабли в порту. Потому как из Басада, словно звездные лучи, расходятся торговые пути и на север, и в знойные южные земли.
Когда готовили брачный договор, про этот город даже не заикались, ибо он был одной из жемчужин в короне Валорского кагана. И вдруг – сам отдал, ничего взамен не запросив. Хоть и решил сделать это прилюдно, в хвастливой манере. Так на то и Восток – у них в крови золотую пыль в глаза пускать. Но главное, что отдал такое богатство – видать и в самом деле дочь любит!
- Отец? –
