Лана Ежова - ВАМП. Практикум по целительству
— Очаровательно выглядишь, Соннэя, — помогая занять место за столом, произносит Аестас.
— Поддерживаю брата, миленькое платье, Сонь, — отзывается Ричард Лайнет.
Гарден молчаливо кивает, соглашаясь с парнями. В последнее время он немногословен и печален. Его взгляд потух, когда он узнал о смерти матери.
Я хотела бы ему помочь, но как? Мы так и не стали друзьями. В черной одежде, вечно хмурый, он кардинально изменился, по словам Аестаса. Склонна ему верить, ведь настоящего Эйнара Гардена я так и не узнала.
А хуже всего, вывернув душу наизнанку, трагедия сказалась и на его магии. В нем неожиданно проснулся дар некромантии. И кузен моего жениха решил, что это знак свыше: ему нужно перевестись на другой факультет. Как ни отговаривали его близкие, Эйнар упрямо стоял на своем.
Ужин подают с появлением герцога Монтэма.
— Твой отец задерживается в пути, — сообщает он, глядя на мрачного внука.
Тот безразлично пожимает плечами:
— Я не расстроюсь, если он вообще не появится.
Отношения между графом Эктором и его внебрачным сыном, и так натянутые, ухудшились в несколько раз после смерти целительницы Зоэль. А учитывая, что стало известно о наклонностях отца, Гарден теперь и вовсе смотрит на него с брезгливостью.
Когда подают десерт, слуга объявляет о прибытии графа Рубера Умана Эктора.
Сиятельный эрд незамедлительно является в малую трапезную. И не один — к нему пугливо жмется симпатичная девушка в дорогом, но подчеркнуто строгом зеленом платье. Без капли косметики, ее лицо сияет свежестью, темно-русые волосы собраны в аккуратный пучок. Ее можно назвать мышкой, если бы не женственные формы.
Девушка тихонько стоит, не смея поднять взгляд. Память играет со мной злую шутку: я ее точно где-то видела или кого-то похожего на нее. Могу похвастаться хорошей памятью на схемы и заклинания, но никак не на лица.
Мне становится горько: граф Эктор не горюет о матери своего сына и об изувеченной любовнице. Больше того, он огорошивает присутствующих:
— Отец, я женился.
Гарден резко вскидывается. В его синих глазах вспыхивает удивление, приправленное ненавистью.
— На ком? — спокойно спрашивает герцог.
— Моя жена Эния Эктор, — представляет его сын свою спутницу.
Та неловко кланяется свекру, все так же не поднимая глаз.
— Просто Эния Эктор?
Невозмутимость владетеля северных земель обманчива. Со своего места, а я сижу по правую руку от хозяина дома как почетная гостья, вижу, как белеют костяшки пальцев, сжимающих столовый нож.
— Эния получила титул после замужества, — с кривой усмешкой ставит в известность отца граф.
— Значит, она простолюдинка? Удивлен твоим выбором, мой заносчивый сын.
— Ты женился на девушке, у которой в предках нет длинной вереницы аристократов? Когда моей матери сказал, что никогда этого не сделаешь? — тихо-тихо произносит Эйнар.
Мне становится страшно: если никто не вмешается, сейчас произойдет непоправимое.
— Твоя мать не была девственницей, когда мы с ней встретились, — все так же улыбаясь, сообщает граф. — Смысл на такой жениться?
Его внебрачный сын вскакивает из-за стола, с грохотом переворачивая стул. Успевает сделать пару шагов, но тут отмершие ребята хватают его за руки.
— Тихо, Эйнар, успокойся! — велит Аестас. — Он тебя провоцирует!
Ричард хлопает бледного от гнева парня по спине. Тот, мотнув головой, цедит сквозь зубы:
— Я в порядке, всего лишь хочу прояснить для себя одну ситуацию.
Аестас и Рич его отпускают, и Эйнар сокращает дистанцию между отцом и собой:
— То есть ты женился на простолюдинке, тогда как моя мать никогда не была достойна стать твоей женой?
— Ты правильно меня понял, сынок.
Это «сынок» звучит на редкость гнусно, издевательски.
— Рубер, ты помнишь, что в свете последних событий я против твоей женитьбы на ком-либо? — с жалостью глядя на новоявленную сноху, произносит герцог Монтэм. — Я предупреждал тебя, что лишу наследства, если ослушаешься?
— Нет, отец, ты не сможешь лишить меня наследства. — Пауза и злорадное: — Потому что я уже от него отказался.
В руке похожего на черного падальщика мужчины вспыхивает синее пламя. Погорев пару мгновений и затухнув, оно превращается в белый свиток.
— Держи, сын. Граф Эктор теперь ты.
Эйнар, с презрением глядя на протянутую руку, с горечью уточняет:
— Подачка? Или откупаешься от меня? По твоей милости я лишился матери, считаешь, титул уменьшит мое горе?
— Нет, не подачка, дар моему первенцу, — серьезно произносит бывший граф. Обведя взглядом всех присутствующих в трапезной, он добавляет: — Я навсегда уезжаю в Тристенсен, этот город мой по праву рождения, подарок моей бабки. И я не жду вас в гости, никого не жду. Я не хочу больше вас видеть, не ищите встреч со мной.
Пока его родственники переваривают выдвинутое требование, я думаю о словах, на которые никто не обращает внимания. «Дар моему первенцу»…
Глядя на Энию, мысленно рисую схему диагностирующего заклинания. Амулета с защитой от целителей на ней нет, и я с легкостью определяю беременность. Плоду идет пятая неделя. Так вот почему он на ней поспешно женился! Какой кошмар… Лишь недавно произошла трагедия с Корицей, а он заделал ребенка уже другой девушке…
Минутку. А другой ли?..
Как громом пораженная, пристальней всматриваюсь в лицо девушки. Если представить ее с темными тенями на веках, рыжеватыми прядями в волосах и старше на несколько лет, то она — вылитая Корица из «Сада Фло»! Маги-косметологи творят чудеса, а если вспомнить, что куртизанке полностью восстанавливали кожу…
— Корица?! — выдыхаю я потрясенно.
Жена бывшего графа Эктора испуганно вскидывается и прячется за спину мужа. Тот бросает на меня недовольный взгляд.
— Вы ошиблись, эрдесса, меня зовут Эния, — жалобно произносит моя старая знакомая, выглядывая из своего укрытия.
Ее супруг зло щерится, но подчеркнуто вежливо спрашивает:
— Теперь я могу отбыть в свои владения, отец? Вопросов ко мне больше нет?
— Ты изменился, Рубер, — тихо роняет герцог Монтэм.
Его младший сын словно не слышит.
— Что ж, раз вопросов нет, повторю: я не хочу видеть никого из вас в своем городе.
Развернувшись и схватив Корицу под руку, он покидает трапезную.
— Соннэя, ты не ошиблась? Это действительно та куртизанка, на которую напала моя мать? — с тревогой в голосе спрашивает Гарден.
— Сожалею, Эйнар. Да, это она…
Члены рода Монтэм выглядят пришибленно. Такое ощущение, что нам всем вылили на голову помои и сказали, что сами виноваты. Бывший граф ведет себя так, как будто это он невинно пострадал из-за семьи, его бросила мать Гардена, а отец оказался извращенцем. Страшный человек — свои прегрешения бессовестно взваливает на плечи других.
