Жемчужина боярского рода - Ива Лебедева
Одно плохо… Восставшая часть тела боярыча мне ощутимо мешала его «кантовать». Не сказать, что я смущалась — подумаешь, у молодого парня под афродизиаком эрекция. Но… меня настораживала собственная реакция.
Нет, понятно, что я этой измененной нетопыриной слюны тоже нализалась от души, хоть и сплевывала все время. Но химия, она и в Африке химия — на меня тоже действует. Просто раньше, когда такое случалось, я прекрасно осознавала, что происходит, и легко контролировала внезапные желания.
А сейчас вштырило, как говорится. Хоть плачь, так хотелось вылизать его всего, даже там, где никакой нетопырь на Игоря не наплевал. И обнять, и сорвать одежду… мое желание не смущалось даже наличием зрителей.
Среди которых его невеста. М-да.
Последняя мысль наконец-то отрезвила. Как ведро ледяной воды на голову — что я творю? Тьфу!
В последний раз сплюнув, я резко встала и отошла от Снежинского на пару шагов к своему рюкзаку.
— Полчаса всем, чтобы прийти в себя, собраться и оправиться. До темноты надо успеть к промежуточному лагерю. Иначе, — я грозно посмотрела на кокон с Алисой, которая уже выплюнула кляп, но хоть не орала, — нетопырь вам покажется милой безобидной мышкой.
— Спасибо, — после довольно долгой паузы высказался Снежинский. Он уже явно опомнился, сел и осторожно ощупывал лицо пальцами. Наверняка наслаждался тем, как противное онемение с покалыванием прошло и кожа постепенно вернулась к обычной чувствительности.
— На здоровье, — едко кивнула я. — Имейте в виду: эта акция насквозь благотворительная, проводится один раз за время действия контракта. Вам повезло, но в дальнейшем никто, — грозный взгляд на остальную компанию их, слава всем богам, впечатлил, — никто не надейтесь так легко отделаться.
До первого промежуточного лагеря мы добрались, когда уже почти стемнело. Мои подопечные под конец пути плелись нога за ногу. Даже тренированные и выносливые боярычи начали сдавать, что уж говорить об Алисе — она вообще еле шла.
Именно поэтому ни один одаренный не сунется так глубоко в аномалию без проводника. Маги очень сильные, в обычных условиях своего мира могут не спать неделями, сражаться сутками и почти не уставать. Их тела постоянно наполнены магией, которая поддерживает мышцы и внутренние органы, стимулирует, питает, очищает как-то мимо нормальной физиологии и анатомии.
А здесь ничего этого нет. Здесь у боярычей осталось только обычное человеческое тело, слабое и беспомощное по их же меркам. Снежинского, вдобавок ко всему, еще и заметно колбасило, после того как он чуть не поцеловался взасос с нетопырем, а потом подвергся облизыванию.
Он все время старался держаться поблизости от меня. От его огненных взглядов того и гляди норовила вспыхнуть моя одежда. А она, между прочим, стоит дороже, чем все боярычи, вместе взятые.
Именно поэтому я отвечала на его внимание весьма неласково. И всем своим видом показывала: обихаживай невесту, а от меня отстань! Я здесь проводник, существо по определению бесполое. И нечего!
Алиса, кстати, молчала. Но тоже смотрела так, будто мечтала меня поджечь. Вот ведь не было печали! Еще и собственное либидо время от времени попискивало, замечая то кубики на прессе переодевающегося Снежинского, то разворот его плеч, то отличную задницу, обтянутую штанами… Р-р-р!
Еле дождалась отбоя, загнала отряд в палатку и велела спать. Боярычи, утомленные дневным переходом, отрубились почти сразу. А я осталась снаружи в своем специальном спальнике-коконе, чтобы бдеть. И естественно, добделась!
Наступила ночь, холодная и сырая, как только в аномалии бывает. Легкий ветер шелестел листьями, создавая почти уютную атмосферу, но напряжение не отпускало.
К полуночи я почувствовала что-то странное. Неведомое беспокойство нарастало, шевелилось где-то на краю сознания, словно что-то опасное приближалось к лагерю. Я попыталась сосредоточиться и прислушаться к своим ощущениям. Инстинкты подсказывали, что что-то здесь не так.
Осторожно, стараясь не разбудить остальных, я выбралась из своего спального кокона и тихо направилась к границе лагеря. Плотные тени деревьев обступали меня, но глаза быстро привыкли к темноте. Я двигалась бесшумно, как это делают только проводники, и вскоре заметила что-то странное в глубине леса.
Что-то странное?! Да нет, что-то самое обычное. Еще одного придурка, который решил, что он умнее всех!
Глава 13
При лунном свете, пробивающемся сквозь густые кроны, я разглядела фигуру, висящую вниз головой в коконе, свитом из липких паутинных нитей. Ясное дело, это не олень и не кабан, а раз фигура человеческая — значит, боярыч. Как он тут оказался? Куда смотрел проводник? Ответ один: герой от большого ума не послушался, сбежал ночью из лагеря и вляпался.
Просканировав окрестности, я убедилась, что стая мелких плотоядных нетопырей покинула молодое гнездо — скорее всего, отправились за маткой, чтобы перенести ее поближе к «консервам», потому что тащить здорового мужика в старое гнездо слишком тяжело.
Подобралась поближе и едва сдержала грязное ругательство. Кого я меньше всего ожидала увидеть в таком положении, так это Вьюжина!
Его лицо было бледным, глаза закрыты. Кокон пульсировал, словно живое существо, медленно затягивая жертву в свои сети. Как?! Как этот расчетливый и очень умный гад умудрился вляпаться?!
Узнаю потом, пока надо вытаскивать парня. Повезло, что гнездо с маткой оказалось далеко, скорее всего в предгорьях, их там полно. У меня есть немного времени.
Подобравшись ближе, я вытащила нож и осторожно начала разрезать липкие нити, стараясь не повредить Алексея. Процесс был мучительно долгим, нервным и противным, а когда я закончила, тело боярыча упало на землю с глухим стуком, как следует приложившись головой и спиной. А что поделать? У меня всего две руки, и обе были заняты тем, чтобы дорезать стержневые нити кокона.
— Ну и в кого ты такой дурак, Алексей? — пробормотала я, доставая флягу с водой. — Решил, что аномалия — место для ночных прогулок?
Никакого ответа. Вьюжин был без сознания. На его коже проступали следы укусов, оставленных мелкими нетопырями, родственниками того, что мы встретили на тропе, но другой разновидности. Эти твари жили и охотились стаями, налетая в темноте со спины и быстро жаля свою жертву. Парализованное тело они тащили в гнездо, облепляя липкой слюной, которая постепенно засыхала, сохраняя человека долгое время живым и неподвижным, чтобы матка гнезда могла пить его кровь.
Нужно было обезопасить себя от возвращения этой стаи. А то, пока я выковыривала Вьюжина, со стороны предгорий пару раз слышался знакомый леденящий щебет — скорее всего, крылатые разведчики уже умчались звать на помощь всю кодлу.
Я вытащила обычную детскую дымовуху, наполненную смесью
