Жемчужина боярского рода - Ива Лебедева

Глава 1

Чего ты хочешь от меня, Игорь Снежинский, блестящий наследник могучего боярского рода? Я больше не твоя невеста. Ты сам разорвал помолвку, сам провел ритуал, лишивший меня магии. Точнее, не меня, а ту несчастную, в чье тело я попала. Зачем ты меня преследуешь? Почему никак не можешь оставить в покое, следишь за каждым моим шагом? Или с обстоятельствами, из-за которых пострадала Ольга Барятинская, не все так просто? А может, у тебя есть свои причины? Не хочешь уступать меня другому? Обещаю: я разберусь. Даже если понадобится помощь твоего вечного соперника, одержимого еще более странными желаниями!

* * *

— Это?! Наш проводник? Вы издеваетесь?!

Голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Какой знакомый… Откуда? Да быть не может! Ну почему мне так не везет?!

Тело покрылось холодным потом, руки задрожали. Так. Спокойно, Ёженька. Только без паники!

Когда пять минут назад начальник нашего кордона сообщил, что мне предстоит сопровождать троих клановых к Лиловому озеру, я чуть не подавилась утренним кофе.

— Надеюсь, они хотя бы умеют самостоятельно завязывать шнурки, — пробормотала я себе под нос, вспоминая последнего боярина, который боялся собственной тени.

Тоже был клановый. По идее — супербоец, сплав магии и единоборств. Но фишка в том, что на территории аномалии магия не работает. Три раза ха!

— Не волнуйся, Ёж. Они большие мальчики, уверен, справятся. А если нет, ты знаешь, как с ними обращаться, — утешил меня начальник. Среди своих Сергей Петрович славился суровым взглядом и неожиданным чувством юмора.

— О да, уже представляю, как буду командовать: «Сидеть! Лежать! К ноге!» — Я рассмеялась, нарисовав перед мысленным взором эту картину.

— Точно так, — поддержал Петрович, рассмеявшись вместе со мной. — И помни: если что, у тебя всегда есть свисток.

Ага, собачий. Не знаю, как трубочка из алюминия с палец толщиной оказалась в моей руке после попадания. Единственный привет из прежнего мира и доказательство того, что Ольга Барятинская не спятила после ритуала.

И вот теперь прямо у меня за спиной фонтанирует скепсисом Игорь Снежинский. Тот, кого мне хотелось бы видеть меньше всего. Даже меньше пня-шатуна! И против высокородного, но незваного гостя есть только свисток и надежда, что прошедшие годы изменили лицо Оленьки до неузнаваемости.

Я замерла, не решаясь обернуться. Столько сил, столько времени, чтобы скрыться, потеряться, забыть и забыться. Все зря? Неужели?

— Этот пацан? Вы смеетесь? — поддержал Снежинского второй голос. На этот раз вроде незнакомый. Или просто забытый.

Оленька Барятинская слыла самой красивой и утонченной барышней среди дебютанток. Она гордилась своими косами в руку толщиной и небесно-голубыми глазами. Тщательно следила за белоснежной кожей, не допуская до нее ни единого лучика солнца.

Но несколько лет в этом безумном мире магических аномалий превратили романтичную барышню с косами в бесполое существо со шрамом на щеке.

Собственно, в меня саму и превратили, в такую, какой я была до попадания. Пацанка, кинолог, МЧСник. Неудивительно, что я вместе со своим верным псом Алешей погибла в горах. Лавина. Бывает.

Сплав этих двух личностей теперь и есть я — настоящая. Ольга Барятина. Родовой фамилии после утраты магии меня лишили, упростив ее до «простонародной».

Вместо бального платья на мне сейчас камуфляжная форма. И принять меня за пацана — раз плюнуть. Не они первые ошибаются.

— Знакомьтесь, господа, это… — Только вошедший в приемную помощник Петровича подавился воздухом, наткнувшись на мой свирепый взгляд. Оценил припадочное подмигивание. И с некоторым сомнением продолжил: — Это Ёж. Наш лучший проводник. Вы же просили лучшего?

Только после этого я уняла дрожь в руках, медленно обернулась, поправила темные очки, почесала шрам на дочерна загорелой щеке.

— Приветствую, господа.

Снежинский оглядел меня с недоверием, но в его голубых глазах не промелькнуло даже намека на узнавание.

— Так это вы лучший проводник губернии? — скептически ухмыльнулся этот гад. Красивый, сволочь, как… как сволочь. Самый блондинистый блондин из всех, что я встречала в двух жизнях.

Орловский, его друг еще со времен академии, щурился на меня гораздо дружелюбнее. Виктор всегда казался открытым и легким с этими вечными своими улыбочками и каламбурами. Мало кто знал, что под ними скрывается.

— Олежка, ты глянь, будет в походе тебе компания по возрасту! — позвал он.

На его окрик оглянулся совсем молоденький рыжий парень. Веснушки и яркие зеленые глаза делали его внешность почти мальчишеской.

Он посмотрел на меня с любопытством, но промолчал.

— Повторяю вопрос! — Снежинский даже не повысил голоса. Но в комнате ощутимо похолодало. — Итак. Вы…

— Да, именно я.

Память, чертова память. Рядом с этим человеком мне всегда будет холодно и неуютно. Оленька Барятинская его любила. Ольга Бородина испугалась почти до мокрых штанов, когда впервые встретила. Потом возненавидела. За дело. А я просто не хочу его видеть. Но…

— Меня зовут Ёж, и я знаю эти земли лучше, чем кто-либо другой.

Снежинский поморщился, а Виктор подошел ко мне ближе. Его взгляд потяжелел, стал оценивающим, но не лишенным уважения.

— Наслышаны о ваших навыках, — сказал он. — Нам нужен кто-то, кто сможет провести нас до Лилового озера и обратно. Второе обязательно. Всех троих.

— Безопасность — мое второе имя, — шутливо бросила я, пытаясь разрядить напряженную атмосферу. — А первое такое: слушать и выполнять все команды беспрекословно! Это понятно?

Я не боялась, что Игорь узнает мой голос. Корень пня-шатуна не только оставил почти незаметный шрам на щеке, но и захлестнул горло, повредив голосовые связки. Ничего не осталось от девичьих колокольчиков.

Спустя полчаса я покинула контору, имея в кармане подписанный контракт. Я бы хотела отказаться, но… сумма была такая, что разом приближала мою свободу на добрых несколько лет. Собственно, этих денег хватит и на выкуп, и на какое-то время после.

Я шла по улочкам пограничного городка, где каждый камень за пять лет стал знакомым, словно старый друг. С площади за третий угол, потом мимо резных наличников, заборов и коньков на крышах к старому дому на окраине, где ждала Марфа.

Марфуша, как я ее ласково называла, была не просто служанкой, но и спутницей в моих невзгодах. Единственная, кто меня не бросил после ритуала и изгнания из рода. Для всех она моя мать, а для меня — надежный тыл.

— Эй, Ёж! — Лемешев появился из-за угла неожиданно. — Погоди. Дело есть.

— Ну? — не слишком вежливо откликнулась я, даже не думая останавливаться. Надо ему — догонит. Внутри все напряглось и подобралось в предчувствии опасности.