Жемчужина боярского рода - Ива Лебедева
— Не обязаны. — Мне кажется, с этим утверждением Снежинскому было смириться труднее всего. — Но я был бы признателен.
— Хорошо, спрашивайте. — Слишком нарываться не стоило.
— Какими духами вы пользуетесь, Еж?
Чего? Вопрос по-настоящему меня ошарашил.
— Никакими. — После секундной паузы уверенность вернулась в голос. — Аномалия не любит сильных, резких и тем более искусственных запахов.
— Хм… — явно усомнился Снежинский, шагнул ко мне вплотную и втянул воздух ноздрями, как какой-то хищник, вынюхивающий добычу. — Странно… мне показалось…
— Вам показалось. — Холода в голос я тоже могу добавить. — Еще вопросы?
Вопросы были. Но озвучивать Игорь их не стал. Понял, что я могу и послать. Вежливо, но далеко.
Где-нибудь в столице мне бы живо указали мое место и заставили откровенничать. Но здесь, вдали от цивилизации и бок о бок с опасностью, могу себе позволить самостоятельность, независимость и даже строгий тон.
— Граница стихнет минимум через сутки, — сообщила я на прощание. — Посыльный из конторы заранее сообщит вам точное время отправки. Разрешите откланяться, господа.
Тьфу на тебя, Снежинский! Что ты там унюхал такое?
Выскочив из конторы, я завернула за угол и остановилась, чтобы сама себя понюхать. Ничем не пахну! Травяным мылом самую капельку — так это нормально, я же моюсь каждый день!
М-да… Ладно, будем считать, что у Снежинского обонятельные галлюцинации и меня они не касаются. Других забот хватает. Мне еще надо приготовиться к визиту столичной родни.
— Ох, Оленька. — Марфа встретила меня в сенях дальнего флигеля, там, где по официальной легенде затворилась лишенная магии боярышня. — Неладно все. Эти аспиды раньше времени заявились! Да не просто так! Я тут подслушала, они вроде как с проверкой, а на самом деле нацелились идти в аномалию вместе с твоими боярычами!
— Какими моими… — машинально переспросила я, но тут же спохватилась. — Да ты что?! Кто б их взял. У меня в договоре на сопровождение трое парней, и никаких лишних людей не предусмотрено!
— Они какую-то бумагу привезли, — вздохнула Марфа, споро помогая мне переодеваться. — То ли для Снежинского, то ли для начальника кордона. Но это дело десятое, главное в другом: требуют тебя из затвора, дескать, волю рода должны сообщать лично!
— Да елки-палки! — Я натянула черный балахон, очень похожий на монашеский, прямо поверх рубашки и узких брюк. — Что еще за воля рода?
— Про это не вызнала, молчат, аспиды, видать, в дороге все, что хотели, обсудили между собой, — угрюмо поведала Марфа, помогая мне замотаться в черный платок. На паранджу он не тянул, но, если выбелить лицо специальной пудрой, нарисовать синяки под глазами и еще кое-какие декоративные детали, в этом полутрупе никто не узнает ни прежней Оленьки Барятинской, ни проводника по кличке Еж. — Но вряд ли это что-то хорошее!
Ох, как же она была права…
Глава 4
— Держись, Ежонок. Все пройдет, как страшный сон. — Марфа на прощание быстро перекрестила меня и поцеловала в лоб.
Я кивнула и направилась к гостиной, где уже расположились гости из столицы. Сердце билось быстро, и я старалась замедлить дыхание, чтобы сохранить спокойствие. За дверью слышались голоса: Алиса и тетушка Серафима разговаривали с Николенькой, обсуждая то, как обветшал дом.
Я медленно вошла в комнату, делая вид, что едва держусь на ногах. Склонив голову, сделала слабый реверанс и едва слышно прошептала:
— Приветствую вас, тетя, кузина, кузен… очень рада повидаться. Что привело вас в эту глушь? Надеюсь, дела рода идут хорошо?
Алиса первая обернулась и осмотрела меня с головы до ног, на ее лице мелькнула тень злорадства, но она быстро сменила ее на сочувственное выражение.
— Ольга, дорогая, как же ты исхудала! — проговорила она с фальшивой заботой. — Надеюсь, ты не слишком страдаешь в этом затворничестве.
— Спасибо, Алиса, — ответила я, стараясь удержать голос дрожащим. — Мое положение не оставляет мне выбора.
Тетушка Серафима, успевшая во время этого короткого разговора просканировать меня с ног до головы, встала с банкетки и подошла ближе. Ее холодные глаза странно блеснули.
— Как печально видеть тебя в таком состоянии, Ольга. Но, к сожалению, жизнь не всегда благосклонна к нам. — Ее голос был ровным и бесстрастным.
Николенька, стоя в стороне, молча наблюдал. Его взгляд был полон презрения, и я чувствовала, как он оценивает каждое мое движение.
— Я благодарна вам за визит и заботу. — Слова давались тяжело, зато и звучало это правдоподобно скорбно. — Прошу прощения, что не могу предложить более теплый прием. Я стараюсь беречь деньги рода и не тратить больше, чем мне положено…
— О, не беспокойся. — Алиса махнула рукой. — Мы понимаем. К тому же нам интереснее узнать о твоих делах здесь, в этой глуши. Как ты справляешься без магии? Кто бы мог подумать, что лучшая студентка будет вынуждена опуститься… — Она прикрыла губы рукой в кружевной перчатке, словно поймала свои слова в последний момент.
— Справляюсь как могу, — ответила я, опустив взгляд. И подумала, что настоящей Оленьке сейчас было бы очень плохо. Они с Алисой все детство и юность соперничали, и Ольга всегда побеждала. А теперь дорогая кузина не могла упустить момент и не отыграться.
— Кстати, о средствах. Ходят слухи, что ты нашла способ зарабатывать, — вмешалась тетушка Серафима. — Род имеет право знать о твоих доходах. Это касается всех нас. Не дай бог, ты занялась чем-то неприличным!
— Травяная лавка приносит совсем небольшой доход, — поспешно ответила я. — Естественно, со всеми делами там управляются Марфа и ее приемная дочь из местных. Я лишь осуществляю руководство, иногда подбираю травы и делаю то, что прилично в моем положении.
— Как удобно, — проговорила тетушка Серафима, ее губы искривились в едва заметной усмешке. — Но почему же тогда дом выглядит таким запущенным? Разве ты не могла потратить заработанные деньги на обустройство и подготовку к нашему визиту?
Алиса кивнула, ее глаза блестели от возмущения, словно это было самое серьезное преступление.
— Да, Ольга, мы ожидали более теплого приема. Даже бывшая магичка должна соблюдать приличия. Проявить уважение к роду, который тебя поддерживает. Я еще поняла бы, будь ты местной простушкой, никогда не видевшей ничего изысканнее провинциальной ярмарки. Но ты-то выросла в столице! Должна понимать уровень.
Я только опустила глаза в ответ на подколку. Ну и зараза эта Алиса! Будто она не знает, что на поддержание столичного «уровня» требуются вовсе не провинциальные деньги!
Угу, разбежалась я вбухать все, что накопила за несколько лет, на то, чтобы пустить пыль в глаза этим кикиморам. Чтобы они,
