Смертельное пирожное - Софья Лямина
— Габриэлла, — начал он, и в его тоне сквозила опасная смесь усталости и терпения, — возможно, ты скрываешься от властей. Так что не тебе меня учить порядкам.
— Да не скрываюсь я ни от кого! — с раздражением махнула она рукой, её голос дрожал от нахлынувших эмоций. — Моё прошлое — не твоё дело, Баррингтон!
Её слова повисли в воздухе, как камни, брошенные в воду. Она стояла перед ним, чувствуя, как гнев и обида бурлят внутри. Она ненавидела, что он оказался прав — она бежала от своего прошлого, но только не от закона, а от своей собственной истории.
Баррингтон молча наблюдал за её реакцией. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах появился мягкий отблеск понимания.
— Ты можешь продолжать отрица́ть, — спокойно произнёс он, подходя ближе. — Но я знаю, что за этим стоит не просто страх перед магами или войной. Ты не боишься власти, Габриэлла. Ты боишься себя. Боишься того, на что способна.
Её глаза сузились, и она с вызовом встретила его взгляд.
— Ты ничего не знаешь обо мне, Баррингтон, — прошипела она. — Ты просто играешь в свои игры, и я — всего лишь очередная фигура на твоей доске.
Баррингтон не отводил взгляда, его холодное выражение, казалось, смягчилось, но в нём всё ещё чувствовалась властность. Он говорил не просто как следователь, а как человек, переживший слишком многое и видевший, как прошлое разрушает судьбы.
— Я видел, как люди ломаются под бременем своего прошлого, — начал он тихо, его голос звучал сдержанно, почти осторожно. — Но ты не сломалась, ты затаилась. Я узнал о тебе достаточно: ты была не просто студенткой Академии Магии, ты была их проектом. Академия взращивала талантливых зельевиков, специалистов по ядам. И ты преуспела в этом лучше всех.
Он подошёл ближе, не спуская с неё внимательного взгляда.
— Твои наработки использовали в той самой войне против демонов, — продолжил он. — Ты помогала создавать зелья…под определенные цели. После войны тебя отправили на границу, чтобы убрать из поля зрения тех, кто мог бы тобой заинтересоваться.
Габриэлла замерла, её сердце заколотилось сильнее. Он знал. Он знал про ту войну, о которой она старалась не думать. Война против демонов — это был страшный и кровавый конфликт, в котором королевство столкнулось с угрозой вторжения с другого измерения. Демоны пытались захватить материк, и их магия была сильна и разрушительна. Но в ответ королевство разрабатывало не только боевые заклинания, но и смертоносные зелья, отравляющие всё живое на их пути. Габриэлла была в центре этой разработки.
Она никогда не участвовала в войне напрямую, лишь сидела в лаборатории Академии и отдавала наработки уполномоченным лицам. Девушка помнила, как её работы были востребованы. Затем, когда она закончила учебу, её отправили в глухой уголок на границе, подальше от любопытных глаз.
Эти слова Баррингтона пронзили её, словно холодные иглы. Она попыталась отвернуться, скрыть свою реакцию, но не смогла. Он видел её насквозь. Её прошлое, её страхи — всё, что она пыталась забыть.
— Почему тебе вообще есть до этого дело? — её голос дрожал от возмущения, но также и от усталости.
Баррингтон нахмурился, приближаясь к ней ещё на шаг.
— Потому что это связано с Гриксом. — Его голос стал более жёстким. — Отравленный маг был опытен, силён и специализировался на артефактах. Он имел дело с самыми разными зельями и ядами. А тут вдруг съел кекс и умер на ровном месте, не почувствовав подвоха? Либо он резко стал дураком, в чём я крайне сомневаюсь, либо яд ему подмешал зельевик, который превосходит его по знаниям и умениям.
Он остановился, посмотрев на неё пронзительным взглядом, от которого ей стало не по себе.
— Такой, как ты, Габриэлла. — Он произнёс её имя так, словно пытался заставить её признать правду, которую она скрывала даже от самой себя. — Ты могла бы приготовить яд, который не заметил бы даже маг уровня Грикса. И тебе придётся ответить на мои вопросы, хочешь ты этого или нет.
Габриэлла посмотрела ему в глаза, стараясь не выдать своих эмоций. Слишком многое было поставлено на карту. Но она была не из тех, кто так легко сдаётся.
— Иначе что? — её голос был полон вызова.
Баррингтон слегка улыбнулся, в его улыбке скользнуло самодовольство.
— Иначе ты останешься здесь, — его голос был мягким, но в нём звучала стальная нотка. — Мой дом — к твоим услугам. Тебя здесь никто не найдёт, ни королевская стража, ни маги, ни даже твои друзья. Ты будешь здесь столько, сколько потребуется твоей упрямой натуре, чтобы начать говорить.
Он отошёл к столику в углу комнаты, на котором уже стояли несколько бутылок с вином. Словно заранее предвидя исход их встречи, Баррингтон налил себе бокал, его движения были неспешными и уверенными, как будто он полностью контролировал ситуацию.
— Вина, дорогая гостья? — спросил он, приподняв бокал с лёгкой насмешкой.
Габриэлла едва не задохнулась от возмущения. Она уже начала догадываться, что Баррингтон — не просто следователь, он был стратегом, знающим, как манипулировать ситуацией. Его спокойствие сводило её с ума.
Габриэлла ничуть не сомневалась, что следователь выполнит свою угрозу. И если он знал ее историю, то почему он продолжал давить на нее, ожидая рассказа? Давно бы уже отправил за решетку, все ведь так удачно сложилось.
Она стояла у камина, её руки скрестились на груди, словно она защищалась не только от Баррингтона, но и от собственных мыслей. Пламя камина отражалось в её глазах, но девушка не могла найти в нём ответа на свои внутренние сомнения. Баррингтон продолжал смотреть на неё, давая ей возможность подумать.
— Это случилось на границе, куда меня отправили после окончания учебы. Я не знаю, кто стоял тогда за мной — все дела велись с прежним ректором Академии. Просто в определенный момент мне выдали направление на практику, а в глазах посланника я прочитала, что это не просто так. На вопросы, конечно, никто не отвечал. — начала она сухо. — Я была под защитой отряда офицеров, но демоны… — Она усмехнулась, горько вспоминая то, что произошло. — Офицеров было легче обмануть, чем кажется. Они были опытны, но это была та часть королевства, где не шла война,
