Мультивёрс III - Егор Андреевич Видяйкин
На его пути встречались такие же скелеты как и он, но они были ниже принца. Сам Энджи был ростом в сто шестьдесят девять сантиметров, а слуги все были плюс минус полтора метра в длину. Вся их одежда была идеально выглажена. Этот белый верх и черный низ напоминал Энджи гимназию. В ней ему вновь предстоит учится в сером здании, у еще более померкших учителей в небытие прошлого. Что сказать? Времена меняются, а система образования нет. Дети точно также и выпускаются со школ, словно запчасти с конвейера, которые должны будут работать на общий механизм, служа лишь винтиком системы. Такой серой жизнью учащиеся обязаны своему великому наследию – прошлому. Сатана знает когда был этот век индустриализации, для которого идеально подходил режим обучение “завод”. С этим ничего не хотят делать учителя, которые точно также поглощали всевозможные знания по принципу конвейера. А сами дети, да что они могут? Взбунтуешься против системы, так сразу станешь бракованной деталью. Тебя тут же пресекают все: учителя, одноклассники, родители, администрация, общество в конце концов! Бороться с такой системой бессмысленно, лишь сделаешь себе хуже.
Энджи зашел в ванную, и включив свет, закрылся в ней. С его лица до сих пор не сходила тот холод, та бесчувственность, которую можно было увидеть простым взглядом в его бессердечные глаза. Они пали на его пиджак, который он аккуратно, и бережно снял с себя. Как никак его мать была идеалистом во всем, включая внешний вид, да и не только свой, а даже окружающих, а особенно его сына. Потому его вещи без единой складки были им аккуратно повешены на крючок в ванной. Черные брюки без единой пылинки на них, того же цвета вычищенные до блеска туфли, белоснежная рубашка без единого пятнышка также была расстегнута, и повешена на крючок. Энджи полностью оголил свои кости в момент снятия с себя идеально белых носков, словно еще падающая снежинка, и того же цвета трусов, обтягивающих его кости.
Скелет залез в такую же блестящую душевую кабину, которая стояла в углу правее от ванной, за чистотой которой точно также хлопотно следили придворные скелеты. Близ ванной стояла раковина, а над ней висело зеркало. Думаю не стоит уточнять что они были так же чисты, как и все в этой ванной, да что там в ванной? В целом дворце!
Скелет повернул вентиль, и стоял над напором воды – водопадом, что лился прямо на него. Энджи смотрел прямо на струю, от чего его череп принимал на себя тяжелую артиллерию кристально чистой воды. Капли струились из под его ребер, стекали с черепа, с ног, но как только попали прямиком на руки, которые сплошь были покрыты порезами, скелет прикрыв рот рукой, прокричал в нее от нестерпимой боли. После этого из вне, за дверью, послышался вопрос от пятикратного работника месяца сего дворца по имени – Эмбридж.
– Ты что, опять там плачешь?
Энджи на мгновение чуть растерявшись, что было крайне нетипично для него, ответил ей:
– Нет.
После чего она добавила перед уходом:
– Мои коллеги уже закончили осматривать твою комнату. Направляйся в нее немедля после помойки. Госпожа Натали дала тебе целых пять минут на это.
После этих слов Эмбридж продолжила дальше идти по коридору, задрав голову вверх, то и дело стуча каблуками о пол, и их звук отталкивался от бесконечных стен дворца. Ее приближение было всегда сложно отличимо для всех жителей дворца, от чего они пугались, что это может быть сама госпожа Натали.
Энджи тут же начал ускоренно намыливать свои кости, вычищая их до блеска, и смыв все это под водой, он закончил ванные процедуры, уложившись в три минуты.
Скелет крутанул вентиль, и поток воды исчез. Он вышел из душевой застекленной кабины, в которой сейчас ничего не было видно из-за пара, и двинулся осушать свои кости, вытирая их полотенцем. Затем скелет поспешно оделся, из-за чего на его костюме появилось несколько складок. Он взглянул на них, и приоткрыв рот, подумал:
* Будет больно если мать узнает…
Он направился ускоренным шагом в свою комнату, прямиком на второй этаж дворца, где и находилась его комната. Подходя к ней, ему вновь встретилась Эмбридж в своем прежнем обличии. Ее черно-белый костюм горничной то и дело колыхался при каждом шаге. Она шла прямиком к нему навстречи, и встав в метре друг от друга рядом со входом в комнату Энджи, они остановились.
Эмбридж напомнила нашему принцу:
– Не Забудь выпить свою дозу синтиментоса. Если ты вновь спугнешь принцессу или своих одноклассников, то тебя ждут огромные неприятности. Доброй ночи Энджи.
Проговорила она с неким жгучим ядом в речи, и двинулась дальше по коридору, задев плечом Энджи.
Он зашел в свою комнату, и заперев за собой дверь из темного дуба с резьбой, подошел к кровати, сделанной из того же дерева. Он залез своей костлявой ручонкой прямо под белоснежный матрас без единой складочки, и сдвинул внутри кровати какую-то доску. Из бока кровати приоткрылась маленькое потаенное пространство, в котором лежала какие-то две толстые тетради, и несколько ручек.
Скелет достал одну из них, и сев на кровать принялся излагать свои мысли на бумагу.
* Сегодняшний день был таким же черно-белым как и все остальные, мой дорогой дневник. Завтра мне предстоит вновь пойти в гимназию со своей младшей сестрой.
Из нового у меня лишь увеличение дозы синтиментоса.
Энджи посмотрел на несколько разноцветных баночек на его письменном столе из того же темного дуба, и сделав выдох, он закрыл тетрадь. Скелет положил ее обратно в свое потаенное место, и закрыв ее там, подошел к столу. Очередной холодной вдох и выдох, и скелет уже вливает в себя дозу лекарства, а за одно и думает:
* А что будет если я однажды встану пред матерью с той же ножовкой в руках? Будет ли на ее лице тоже самообладание что и у меня, дарованное мне от рождения. Или же она испугается?
Зрачки Энджи приобрели красный оттенок вместо белого.
Вдруг дверь скелета приоткрылась, впустив свет в комнату. Андрий – отец Энджи, вошел в комнату, и сказал:
– Твоя сестра ждет от тебя прочтения сказки на ночь. Поторопись к ней!
На что Энджи ответил:
– Разве ей не читают придворные?
На что Андрий
