А печаль холод греет - Дайана Рофф
Открываешь крышку – и ложишься на место трупа. Закрываешь – и теперь ты уже труп, в котором вместо пустоты и гнили определённая эмоция.
Я сама выбирала, куда мне лечь на съедение собственных чувств. Как червяки они пожирали меня – тут и там из кожи вылезали розовые головки мерзких тварей, что всё ели, ели и ели. Меня, органы или копоть сердца – плевать. Одно лишь важно, что после этого я уже не была собой.
Умирала?
Только в самой себе.
– Давай, Делора! Уделай её!
– Ричи, не сдавайся!
Весь подземный бар «Рога Дьявола» шумел, сотрясался от пьяных выкриков, столы дрожали от кулаков, как дрожала Ричелл Снэй – моя соперница, с которой я в очередной раз вышла на импровизационный ринг в этом баре. Её постриженные под каре белые волосы уже совсем растрепались, миндальные глаза были полны ярости, мелкие веснушки почти не были видны на раскрасневшемся большом лице, широкоплечее, не слишком высокое тело всё покрылось потом, который пропитал её топик и шорты. Я прекрасно видела то, как девушка устала, но она упорно держалась на ногах и крепко сжимала пальцы с разбитыми в кровь костяшками.
От бушующей в ней злости Ричелл продолжала драться со мной, но на победу было рассчитывать смешно: я почти не чувствовала боли от её ударов и была удивительно мрачна в этот раз. Как ни странно, сейчас бой не приносил мне особого удовольствия, не хотелось выплеснуть все эмоции, не было никакого желания выигрывать или проигрывать. Надеть маску и танцевать под крики поддерживающих меня людей, что вновь делали ставки: кто победит, а кто нет, – вот что я делала. Постоянные посетители бара знали, что меня ещё никто никогда не одолевал, так что всегда голосовали за меня. Те, кто любил риск и пойти против всех, – за Ричелл.
Но та проиграла уже через пару минут, когда я с силой вмазала ей в лицо, тем самым повалив на пол. Душный зал взорвался аплодисментами и воплями, многие выкрикивали моё имя, чтобы поддержать и показать, как они рады за меня.
Но мне было плевать.
Сегодня оказался не тот день, чтобы радоваться победе. Сегодня я чуть ли не потеряла Джозефа, чуть ли не лишилась всего, поэтому пришла сюда только для того, чтобы стать сильнее. Не морально, так физически. Я не могла просто взять и пойти домой после того, как проводила Джозефа – мне хотелось что-то сделать, что-то решить, на что-то отвлечься. И единственный способ – пойти подраться. Как раз это и было ответом на вопрос Филис: откуда у меня появились раны, синяки и шрамы. Ходить в «Рога Дьявола» стало привычкой ещё год назад: по чистой случайности однажды я забрела сюда, напилась в стельку и предложила устраивать драки. И всем это понравилось.
Хоть что-то понравилось от меня.
– Почти победила, – усмехнулась я, подавая руку помощи для Ричелл.
Та лишь плюнула мне под ноги, кулаком вытерла кровь из разбитого носа и, злобно сверкнув взглядом в мою сторону, сама встала с пола.
– Я тебя не просила о помощи, – прорычала она и, ещё раз вытерев кровь с лица, резкими движениями слезла с ринга, чтобы направиться в сторону примитивной раздевалки.
Передразнив девушку у неё за спиной, я пошла за ней, чтобы тоже переодеться. Несколько людей пытались встать у меня на пути, чтобы подбодрить или выразить своё восхищение моими ударами, но я лениво отмахивалась от них, не желая сейчас никакого внимания или веселья. Почему-то так и хотелось от всех скрыться, забиться в угол и долго-долго ни о чём не думать – просто смотреть перед собой, словно ничего не было интереснее точки на полу.
Это было странно.
Странно для меня: я всегда любила как следует отпраздновать свою победу, напиться в хлам и быть всеми обожаемой. Но сейчас… тревога после произошедшего до сих пор преследовала меня, а мысль о том, что Джозеф хотел заживо сгореть в доме, лишь бы больше не переживать каждый день одно и то же… выбила меня из колеи. Мне никогда в голову не приходила мысль о том, что этот жизнерадостный и очень добрый человек захочет умереть. Эгоистично? Только с его стороны. И с моей тоже – ведь я представить себе не могла жизнь без Джозефа. А он бросился в огонь ради какой-то девочки… и чтобы умереть. А бросился так быстро, так рьяно, словно не желал себе дать ни секунды на размышления. Или он уже давно всё решил? Тогда… знаю ли я вообще своего любимого?
Этот вопрос одним взмахом косой Смерти окончательно отрезал мне ноги – сейчас я лежала в луже собственной крови и всё никак не могла умереть от её большой потери. Тело не хотело умирать, а вот душа – пожалуйста.
Вот только я уже давно была мертва. Просто этого ещё не знала.
– У тебя с каждым разом получается всё лучше и лучше. Если будешь больше тренироваться, то сможешь одолеть меня. Правда. Но не только в силе дело – порой надо следить и за собственными чувствами. Иногда ярость не приводит ни к чему хорошему, лишь ослепляет, даёт противнику вывести тебя ещё больше из себя. Умей контролировать свои эмоции. «Если сегодня я не найду слабость моего врага, завтра он найдет мою» – так я всегда твержу себе перед тем, как выйти на ринг и вновь начать бой. А затем и выиграть.
Я говорила совершенно без сарказма, хотя в любой другой день могла бы чуть ли не издеваться над Ричелл. Сказать обидные слова, показать свою мощь, возвышаться на троне и с высокомерием смотреть прямо в лицо – я всегда так делала при ней и никогда не чувствовала какой-либо вины за это. Растоптать, засмеяться и уничтожить своей порочностью. Ха-ха, а кто из нас идеален? Верно, никто. Никто и никогда.
Но сейчас, видя её отчаянное положение, я почему-то захотела помочь Ричи.
Доброта?
Её у меня нет. Только к Джозефу. Даже ни к матери, ни к самой себе.
Пальцы непроизвольно коснулись лейкопластырей, что до сих пор остались на мне после того, как их приклеила Филис. Доброта от неё? Некая… болезнь, которой она меня заразила?
Возможно.
А может, меня просто так убивал страх потерять самое дорогое в этой бесполезной жизни – Джозефа…
Не слишком ли я привязалась к нему? Я только сейчас об этом задумалась: до этого не
