Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
— Адептка, что с Вами?
Знакомый голос знакомого лекаря едва пробивался, поэтому читала по губам.
— Шумят, — махнула в сторону судей, прислушиваясь к своему голосу. Он был далеко, словно за ватой.
— А-а, — «Касторкин» приложил пальцы к моему виску. — Так легче?
— Да, — снова прочитала по губам. Кивнула, но блок снимать не спешила. Вот еще чуть-чуть перестанет голова болеть, тогда быть может. Молча следила, как магистр Белчер выводил с поля наших лошадей. Бенаса шла бодро и казалась довольной, словно и не несла недавно на себе двойной груз. — А подержите еще так, — попросила мэтра, едва он решил убрать пальцы.
Магистр ухмыльнулся, но просьбу выполнил. Меня отпустило. Голова больше не раскалывалась. Я осторожно сняла блок. Милисент стояла рядом и заглядывала мне в глаза из-за руки профессора.
— Откуда кровь? — лекарь потянулся к застёжке моего костюма.
— Аделин когти выпустила, — опередила я его, опасаясь новой волны ментального негодования, и вцепилась в застёжку.
Брови Колавера Эскула дёрнулись вверх:
— И это того стоило? — ответа он не ожидал. Резкий взмах рукой, и я больше не ощущала неприятной тянущей боли в плечах. Удивлённо взглянула на магистра. Он на меня. В глазах блеснуло удовлетворение. — Ходила бы на мой факультатив, многому бы научилась.
— Магистр, вот честное слово, в этом году мне только знаний шаманов и не хватает. Но если переживу соревнования…
— Ловлю на слове, адептка Чаргородская, — не дал досказать магистр. — И жду на занятиях. Я даю знания не только шаманов, но и песчаных колдунов. Вам понравится. — Мэтр удалился, довольный собой. А я осталась взирать вслед коварному змию.
— У тебя глупое выражение лица, — Алектор подкрался незаметно. — Хотя для тебя это вполне рядовое выражение.
— Алектор, у тебя школа хамства за плечами? Что тебе нужно?
— Да ладно тебе. Не завидуй моей способности читать лица.
— Да что ты говоришь? — всплеснула руками Милисент и театрально похлопала ресницами. — Лица он читает!
— А у тебя, Лоза, такое выражение пожизненно. Можешь не демонстрировать, — парень выплеснул порцию яда на зеленушку.
— Удивил так удивил. Так что нужно? — очень хотелось послать этого физиогномиста, как можно дальше. Но мы — команда.
— Да так, мелочь. Вот решил узнать, за каким… ты эту ящерицу тащила? Ладно, Лозу. Она что-то вроде твоей подруги. А эту зачем? Пусть бы сошла с дистанции, нам же лучше. Минус один противник — тоже результат. И так нос к носу идём с их командой.
— Тебя не спросила, что мне делать, — прошипела в ответ. — И знаешь, шёл бы ты… отдыхать перед следующим этапом.
— Конечно, не спросила, — мне вернули в той же шипящей манере. — И даже не слушаешь, что говорю. Пожалела? Благодетельная сильно? Пыль в глаза пускаешь? В благородство поиграть захотела? — Напирал Алектор. — Так тебя, Чаргородская, этим благородством и приложат.
— Я ей просто помогла. Но ты о таком уже давно забыл, Часпид, правда? Во всём ищешь корысть, — отвернулась от парня. Аделин уже подошла к своей команде и что-то рассказывала. Я встретилась с удивлённым и благодарным взглядом Хенсая. На душе стало теплее.
— Это дурость, Чаргородская, — Алектор тоже заметил взгляд адепта Нияза и теперь говорил зло, через зубы. — Мне ты не захотела помочь, хоть я и свой, а Аделин — ящерица! Странно, не находишь?
— И что здесь странного?
— Помогать чужим, а не своим.
— Своим? Когда ты успел стать своим, Часпид? Ты из кожи лезешь, чтобы услужить всем тем, кого считаешь ближе к власти. Ты же карьерист с головы до хвоста.
— По крови свой, Чаргородская, если забыла. По крови. Наговской. Или ящеры ближе? И не тебе мне говорить, что я к власти подбираюсь. На себя посмотри. Конечно, я ректору не соперник. Не захотела снисходить? Если кого брать в оборот, так самого главу академии, да, Чаргородская? Чего мелочиться? И что плохого в карьере, Зира? Если по-умному подходить к цели, многого добиться можно.
— Ты, и по-умному? — Милисент отошла от шока и решила дать сдачи. — Зире ты быстро замену нашёл.
— Заткнись, Милисент! Всяких тощих и зелёных не спрашивали, поганка тропическая! Это тебя Чаргородская на прицепе вечно тащит. Так что не сравнивай мои и свои возможности. Ты — только обуза! И тебе не светит занять в обществе высокую позицию. Сошла бы с дистанции сама и не мешала нам. Это максимум, на что полезное ты способна.
В глазах подруги блеснули слёзы. В чём-то староста был прав, но во многом — нет.
— Это ты, Часпид, заткнись! — бросила в лицо парню, прожигая его взглядом. Усталости как не бывало. — Ты просто дешёвая подстилка мужского рода, Алектор. И очень далёк от того, что значит быть достойным членом общества. Не тебе мне указывать на родство и кому помогать. Заруби это на своём хвосте, а лучше узелки на нём завяжи, чтобы не забыть.
— Алектор, — голос капитана команды пресёк вал возмущений в мой адрес, — что здесь происходит? — Тиноб стоял за спиной парня и со всей невозмутимостью ждал объяснений. Капитан слегка припозднился к разбору полётов — помогал магистру Белчеру вывести Бенасу. Моя кобыла из покладистой вдруг превратилась в фурию и изъявила желание не покидать стадион. Тормозила всеми четырьмя копытами и опасно косила чёрным глазом. Видимо, до её чуткого уха долетело моё шипение. А может и еще что.
— Небольшие разногласия, — ответил Алектор, продолжая визуализировать меня в барбекю.
— Тогда почему у Милисент слёзы?
— У неё спроси. Я к ней в няньки не нанимался. И вообще, считаю её самым слабым звеном в команде.
— Кто «слабый» — покажет соревнование, — отрезал Тиноб. — И смирись уже, что в команде есть девушки.
Часпид презрительно хмыкнул, всем своим видом показывая, насколько ему плевать на всех, кто не является для него авторитетом. Но глаза его, неподвижные и злые, обещали мне весёлую жизнь.
Часть 4. Глава 9
Эристел наблюдал. С самого появления на территории академии правитель ящеров вел себя непривычно возбуждённо. Это бросалось в глаза, как бы гость не пытался снивелировать впечатление. Появление в пенатах нагов так
