Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
— Тебя пугает эта ипостась? — осторожно спросил Дагдар. — Ты так смотришь.
— Хочу смотреть на тебя. — Ула нашла тёплые губы мужа, медленно впитывая сладость поцелуя. — Всегда. На любого, кем бы ты ни был. Главное, что ты жив. — Она замерла, положив голову на грудь Дагдара, чувствуя его руки, зарывшиеся в волосы, ласкающие.
Воспоминания накатили волной, и Ула подскочила. Она ясно увидела тело Финиама, лежащего на сыром песке. Даже испытала нечто, похожее на сочувствие, но чувство свободы и облегчение были сильнее. А следом память вернулась к старому советнику — пауку, сумевшему сплести в замке Скоггарда сложную паутину из лжи и иллюзий.
— Что случилось? Настоящий воробышек, — рассмеялся Дагдар. — Встревоженный и растрёпанный.
— А Раян⁈ Сбежал⁈
Муж нахмурил брови, лицо стало суровым и холодным.
— Он там, где должен быть.
— Я проспала самое интересное.
— И слава Пастырю! Достаточно арены и всего перед этим. Я чуть не обезумел, когда понял, что ты одна в руках мерзавца, и потом, когда Фин запер решётку. Вы вернулись в замок неожиданно для помощников. Мало кто знал об изменениях в планах.
— Расскажи всё! — Ула требовательно сжала руку мужа.
— Вечером. Соберёмся все вместе и поговорим, если обещаешь не вскакивать немедленно с постели.
— Я хорошо себя чувствую. Правда-правда.
— И не хочешь полежать рядом со мной? — Широкие брови Дагдара приподнялись. — Эилис велел сегодня больше отдыхать.
— Конечно, хочу!
На такое Ула была согласна всегда. В этот день они отлично бездельничали вдвоём. Разговаривали о землях, планируя будущие изменения и поездки. Бесконечно долго целовались. Почти невинно, не заходя дальше определённой границы: ранение Дагдара давало о себе знать.
Вечером, в оговорённое время, Урсула торопливо оделась. Любопытство её достигло предела. Дагдар ушёл немного раньше, устав придумывать отговорки и шутить по поводу обещанной интересной истории.
Друзья постепенно собирались в маленькой зале с камином. Увидев жену, Дагдар немедленно усадил её ближе к огню в кресло, укутал в плед.
— Здесь давно не топили. — Он поправил плед. — Так удобно?
— Всё замечательно. — Вот уже целые сутки Ула не могла перестать улыбаться. — Я скоро лопну от нетерпения.
— Какая же ты у меня любознательная! — Дагдар пододвинул другое кресло ближе к жене, поморщился, умещаясь в нём, но признаваться, что ранение не такое уж лёгкое, так и не пожелал.
Ближе к огню расположились и Карвелл с Рэдвигом, Эилис нашёл себе местечко в уголке дивана. Двое слуг накрыли рядом столик — вода в кувшинах, фрукты, немного мяса и вина для Карвелла.
Воздух в зале постепенно прогревался, но чувствовалась влажность. Дожди пока не возвращались в земли Скоггарда, вода в реке стояла высоко, и нижний этаж продолжал пропускать через себя воду. Рассуждая и планируя будущее, лорд первым делом вспомнил о стоках.
— Я жду. — Ула весело оглядела присутствующих мужчин.
— Моя неугомонная жёнушка желает услышать подробности недавних событий.
Поддразнивая её, Дагдар и улыбался, и хмурил брови.
— Так не томите, милорд, — расправляя серебристые волосы, которые так и норовили зацепиться за пуговки камзола, весомо заметил лекарь. — И я, и господин Рэдвиг не прочь узнать историю ритуала.
Карвелл с сурово сомкнутыми губами молча кивнул, как бы присоединяясь к просьбе. Уле очень нравилось, что все, кого она любила или успела полюбить в замке Скоггарда, находятся рядом. Покой размягчал сердце. Хотелось жмуриться, словно довольная кошка на огонь, лениво свернуться калачиком и слушать сказки. Наверное, она не до конца восстановилась после потрясения, потому что это всё было так не похоже на деятельную Урсулу Бидгар.
— И зачем вспоминать этот ужас, — проворчал лорд и прикрыл глаза.
А затем, кашлянув, Дагдар начал свой рассказ…
83
— Я бился как мог. Когда Фин использовал подлый приём, стало ясно, что он не позволит мне выжить. Как только я возьму верх, вся свора бросится ему на помощь. Но я не сдавался. Не мог допустить, чтобы Ула оказалась в руках Личвардов. Не единожды отругал себя, что позволил жене участвовать в предприятии. Немного надеялся на помощь отряда Карвелла…
— Мы столкнулись с копателями возле выхода из стоков, — сдержанно пояснил наставник. — Парни бились, но и ошибок наделали. Одного потеряли. Я потом уже понял, что не убили его, ранили только сильно. Не так много он знал, чтобы наболтать, но опасения заронил.
— Банда Личвардов ринулась осматривать округу, — кивнул Дагдар. — Исполняли приказ хозяев никого не допускать к тайне раскопок, поддерживая легенду о жестоких ведьмаках, убивающих каждого, кто осмелится войти в Ведьзмарский лес.
— И мы опоздали. — В голосе Карвелла прозвучала злость на самого себя. — Пытались вернуться к месту встречи, обходя копателей. Они хоть и не воины, но показали, что ни перед чем не остановятся. Эилис чудом встретил нас, а не их.
— Ну почему чудом, — улыбнулся лекарь. — Несколько раз пришлось затаиться и ползти под самым их носом.
Представив, как аккуратный и педантичный Кодвиг с длинными волосами, в своём чистом камзоле, ползёт через лес, Ула прыснула.
— Простите. — Покраснев, она с благодарностью посмотрела на Эилиса. — Я очень ценю то, что вы сделали, но у меня богатое воображение.
— Вероятно, это и правда было смешно. — Он и не думал обижаться. — Лошадь, к счастью, я оставил на краю леса с маленьким отрядом. Мы с Рэдвигом подготовили всё для быстрого сбора. Мой друг направился с основной группой к замку, а я разыскал Карвелла, чтобы включить и его отряд в новый план. А самое важное, найти милорда. — Он склонил голову перед Дагдаром.
— И нашли, — отозвался тот.
Он сидел возле огня бледный и сосредоточенный, вспоминая самые тяжёлые минуты недавней ночи, когда удалось переломить события. Протянув руку, Ула нежно взяла мужа за пальцы.
— Представляю, как ты испугалась и отчаялась, — шёпотом продолжил Скоггард, отвечая на пожатие.
Только теперь Ула обратила внимание, что Дагдар продолжает носить старые рубахи с удлинённым рукавом, но она точно знала: его болезнь после ритуала исчезла, а рука стала обычной человеческой. Ему нечего стало скрывать от других людей, а менять ипостась он научился по собственной воле.
Муж улыбнулся ей напряжённо и виновато.
— Тогда я видел только твои глаза, полные горечи и решимости. В пылу
